Кто, где и сколько
Судя по всем признакам, предстоящее с января снижение квот по ограничению добычи нефти, заложенное в сделку ОПЕК+, может быть отложено. Но о полной отмене речь пока не идёт. Скорее всего, ограничение снизят с нынешних 7,7 млн баррелей в сутки до 5,8.
Если нефтедобывающие страны всё-таки уберут из квоты эти два миллиона суточных баррелей, им уже не надо будет долго и упорно убеждать весь мир, что никакого дефицита нефти не случится по определению. С другой стороны, поскольку страны, входящие в состав ОПЕК, контролируют меньше половины добываемой в мире нефти, не стоит особо бояться и диктата с их стороны.
Более опасна в настоящее время угроза выхода из сделки ОПЕК (плюс, два плюса или сколько там ещё плюсов?) таких стран, как США, а вслед за ними и Мексики с Канадой. Не говоря уже о России – без неё соглашение вообще может потерять всякий смысл и всю привлекательность.
Страны ОПЕК уже не впервые делают прозрачные намёки на то, что у них развязаны руки. Апеллируя при этом, первым делом, к своему преимуществу низких затрат на добычу барреля нефти (от 1 до 3 долларов в странах Персидского залива). Однако все возможности манипулировать ценами, снижая или повышая добычу, шейхи, кажется, не так давно исчерпали окончательно.
Весенняя маленькая нефтяная война с Россией (отнюдь не победоносная ни для тех, ни для других) это лишний раз подтвердила. Россия без долга устояла под напором тех, кто не просто жаден, но и почему-то оказался без подушки безопасности. А тут ещё и Китай как-то слишком вовремя заявил о готовности отовариться нефтью по дешёвке именно в России – для пополнения госрезерва.
Первая волна коронавируса в Европе была немногим круче нынешней второй. А вот в Китае дело дошло даже до реальных опасений принимать нефтяные танкеры с Востока. Россия тоже далеко не всё была готова гнать по трубе, тем не менее...
Это, как заклинание, повторяли многие, начиная ещё с прошлых глобальных нефтяных кризисов. Сегодня и вправду не контролирует. Но это – если без союзников. Вместе с Россией, Казахстаном, а также США, Канадой и Мексикой − ещё как контролирует.
40−50 долларов за баррель на протяжении месяцев. Как вам такой антивирусный рецепт? Лучше всяких вакцин. Тем более, что их запуск, как нас предупреждают, вполне способен аукнуться перегревом экономики, скачком нефтяных цен и кризисом. Классическим – перепроизводства, по Марксу.
Союзники поневоле
Выдержит ли тогда мир новые нефтяные качели?
ОПЕК не имеет возможности собираться вместе с партнёрами ежедневно. И даже еженедельно. Чисто гипотетическая возможность обвалить рынок у картеля всегда есть. Но ОПЕК (а особенно его лидер – Саудовская Аравия) не может себе этого позволить. Один раз попробовал – обжёгся. И теперь в который раз обхаживает Россию на предмет присоединения.
Принципиально вступление России в ОПЕК – перспектива достаточно реальная. Особенно с учётом тех отношений, которые сложились у лидера страны и бизнес-элиты с большой нефтяной тусовкой. Парадокс, но реально союзником России в картеле вполне могли бы стать США.
Источник: Минобороны РФ
И это, заметьте, с их особыми условиями добычи, с партнёрством, пусть и неравноправным, с Мексикой и Канадой, а также со сланцевыми проектами и неодолимым желанием победить в схватке СПГ против Nord Stream-2.
Расклад, который случился весной 2020 года по поводу очередного соглашения ОПЕК, уже с несколькими плюсами, подтверждает, что партнёрство такого рода вполне возможно. Сколько бы политики не камуфлировали его под
Однако даже присоединение к ОПЕК России и США (почти наверняка вместе с двумя соседями) вряд ли поможет картелю. Он по-прежнему раздираем противоречиями, несмотря на предельно жёсткий диктат со стороны принцев из Эр-Рияда.
Принцев не слушаются. Москва, вообще, играючи вынудила их отказаться от демпинга, поскольку имеет, прежде всего, финансовый запас прочности, не сравнимый ни с США, ни с Европой, ни с арабскими странами.
Не так давно взбрыкнул Катар, из-за спины которого выглянул Иран, а вслед за ним ещё и Ирак вместе с Кувейтом, который тридцать лет назад едва не аннексировал. В ноябре о готовности расстаться с ОПЕК стало известно из ОАЭ. Хотя их официальные представители публично не сигнализировали о том, что государство планирует нечто подобное.
Спросите почему
В нынешней непростой ситуации как для мировой, так тем более и для национальной экономики, куда более вероятно, что Россия и в дальнейшем будет с пользой для себя сохранять нейтралитет в отношениях с ОПЕК. И делать это всеми силами, активно пропагандируя его, как своего рода заинтересованный, хотя сложившийся только за последние два-три года.
Остаётся ответить на вопрос почему?
Во-первых, уже потому, что имеет в своём распоряжении не только нефть, но и газ, с помощью которого приручает Евросоюз, всегда к этому готовый, а с выходом из ЕС Британии – тем более. Страны Запада − основные покупатели и нефти, и газа. Хотя Китай, а вслед за ним и Индия вот-вот потеснят их в этом отношении.
Но те особо не заморачиваются – кто продаст, у того и купим. А как раз Запад не первый год ищет способ, как бы диверсифицировать источники потребления ресурсов. Упорная до предела оборона «Северного потока» (и первого, и второго) в этом смысле – не более, чем желание иметь абсолютно надёжную подушку безопасности.
Что там ждать от арабов и американцев − только бог знает, а русским просто некуда деться. Столько газа дома при всём желании не сожжёшь. Россия с такой точки зрения привлекательна, как никто другой. Её нефтяные компании сумели выбиться в альтернативщики. Русские АЗС расползлись по старому континенту, особенно в его восточной части, словно тараканы.
Однако доминировать русские не смогут никогда, даже по газу, и это Запад тоже устраивает. Нефть в России очень сложно и дорого добывать, но её ведь ещё надо и отправить на Запад. Трубы, конечно, ничем не уступают танкерам, но это с газом проходит куда легче, чем с нефтью.
Тренд на Восток уже, как известно, задан. Но зависимость продавца от такого покупателя, как Китай, на самом деле весьма рискованная. Понимание этого (скорее подспудное, чем декларируемое открыто) сильно тормозит многочисленные восточные сырьевые проекты.
Тормозит их и отсутствие ответных бизнес-презентов со стороны всё того же Китая. Тем более, что бизнес-экспансию на востоке России он при этом ведёт просто беспардонную.
Государство и игла
Ну а во-вторых, Россия останется нейтральной к ОПЕК потому, что реально слезает с нефтяной иглы – пусть и медленно, но верно. И имеет завидные перспективы не в какой-то сомнительной альтернативной энергетике, а в реальной атомной, а главное – в водородной и термоядерной. Уже не таких далёких, как казалось всего-то семь-десять лет назад.
Выравнивание внутренних и мировых цен на товары (которое устраивало, кажется, всех, за исключением изгоев вроде Венесуэлы или Ирана) было едва не сломано из-за коронавируса. Но Россия не просто так последовательно снижала и продолжает, как может, снижать зависимость своей экономики от экспорта нефти и газа.
Однако пандемия SARS-Cov-2 резко притормозила и этот процесс, фактически вынудив нашу страну пойти на сделку с ОПЕК, сокращающую уровень добычи. Для российской нефтяной отрасли ограничение оказалось почти предельно возможным.
Это объясняется целым рядом причин, прежде всего объективных – погодных условий, сложности и огромных расстояний для транспортировки. Поднимать уровень и объёмы глубокой переработки удаётся отнюдь не теми темпами, как хотелось бы, во многом в силу того, что экспорт сырья хуже контролируется и по-прежнему приносит запредельные прибыли.
Нефтянка, как известно, была приватизирована едва ли не первой из отраслей экономики. Однако вот уже много лет идёт обратный процесс. Наша власть, якобы распродавшая всё, что только можно, на самом деле уже давно оставила в прошлом попытки довести уровень рыночности своей экономики до такого, как например, у Польши или Венгрии.
И даже самая поначалу конкурентная из старых отраслей – нефтегазовая – не лишает имеющихся у них преимуществ полугосударственных гигантов: «Газпром» и «Роснефть». Ни для кого не секрет, что в банковской сфере вне конкуренции – Сбербанк, даже новая IT-индустрия не имела бы шансов на развитие, если бы не работала на государство.
И на повестке дня сейчас – стремление стабилизировать экономическую ситуацию, противодействуя не только санкционному давлению, но теперь и пандемии.
И потому едва ли не всю долгосрочную инвестиционную активность в промышленности (как, впрочем, и в экономике в целом) приходится возложить на компании и банки с госучастием, а также на госкорпорации?
0
