Печальный финал действий командира крейсера "Изумруд" барона Ферзена представлен на фотографии выше. Кратко рассмотрю, как они (крейсер и командир) дошли до жизни такой.
В 10-30 утра 15 мая 1905 г. (все даты по старому стилю) командир остатков 2-й и 3-й Тихоокеанских эскадр к.-адм. Небогатов поднял сигнал о сдаче, который отрепетовали все пять русских кораблей. Но буквально сразу командир крейсера "Изумруд" приказал спустить сигнал "Сдаюсь" и стал уходить в разрыв между отрядами противника. Тем самым храбро нарушив приказ адмирала.
Далее, несколько раз поменяв курс и убавив скорость с 21-22 узлов до 13, крейсер пришёл в точку с координатами 42° N и 134° 50' О (координаты из рапорта Ферзена) приблизительно в 12-00 ч. 16 мая 1905 г. (см. приложенную карту).
Вот что пишет сам Ферзен в своём рапорте об этой точке:
Как видно из карты, вышеуказанная точка отнюдь не была на равном расстоянии от Владивостока и з. Владимира, т.е. первый был несколько дальше, чем второй (скромно так, на 30 миль). Точка, действительно находящаяся на равном расстоянии от вышеуказанных пунктов, обозначена на приложенной карте буквой "А".
Ну ладно, промахнулся немного, с кем не бывает.
Далее любопытный пассаж из донесения о бое Ферзена:
Постойте, постойте, г. Ферзен, а при чём здесь Ольга?!! Вроде же выбирал между Владивостоком и Владимиром? Куда Владивосток-то делся? И в цитате выше были Владивосток и бухта Св. Владимира. Вот так легко Ферзен бритвой Оккама отсёк всё лишнее.
А теперь представьте, что в 1941 г. командир, получив приказ занять оборону у разъезда Дубосеково, рассудил, что лучше сделать это в Хамовниках, а в итоге окопался в баре на Тверской. За такое был бы немедленно расстрелян по приговору трибунала перед строем.
Поэтому страна в 1945 г. подписала капитуляцию противника в Берлине, а другая страна вместо мира в Токио подписала свою полукапитуляцию в Портсмуте.
Но, может, Владивосток, — это один из многих запасных вариантов? Да нет, именно идти во Владивосток был приказ командующего адм. Рожественского. Т. е. Ферзен легко так и, несомненно, храбро нарушил во второй раз приказ вышестоящего начальника. Не зря всё же ему пожаловали золотое оружие с надписью "За храбрость". Храбрости было не отнять, только выражалась она в нарушении приказов.
Понятно, что приказ Небогатова являлся незаконным, и Ферзен правильно сделал, что нарушил его, так что формальный повод для награждения был. Но почему это относится к храбрости, а не к знанию устава и решимости не выполнять незаконный приказ? Максимум тянет на письменное поощрение от начальства. Или на политическое решение о награждении, как это было и с Рудневым.
Понятно, что в ту войну удач в бою было крайне мало, но награждать за побег с поля боя, когда было использовано превосходство в скорости (да ещё и без единого выстрела), как-то уж слишком, учитывая последующий трусливый подрыв крейсера…
Снова цитирую донесение о бое Ферзена:
То есть Ферзен предполагал, что японцы будут ловить его на пути во Владивосток и здесь точка, куда пришёл крейсер в 12-00 ч. 16 мая, имеет бóльшие выгоды по сравнению с равноудалённой точкой, если, конечно, выполнять приказ и идти во Владивосток. Расстояние до последнего по прямой немногим менее 150 миль (на карте направление черной стрелкой и линией того же цвета). Расстояние от линии возможного патрулирования японцев до Владивостока около 60 миль (исходя из того, что ловить русских будут на входе в з. Петра Великого, по линии м. Поворотный — м. Гамова).
Причём линия патрулирования составляет около 150 км, а шансы у японцев есть только днём. Ночью же поймать одиночный крейсер крайне маловероятно, а если он ещё и быстроходнее (теоретически), то шансы прямо стремятся к нулю.
Таким образом, "Изумруду" потребовалось бы преодолеть 90 миль за 10 часов, чтобы пересечь линию патрулирования в темноте (включая и подход к ней в темноте), то есть, выйдя в 12 ч. дня, крейсер в 22-00 проходит траверс м. Поворотного и далее идет не спеша во Владивосток под покровом темноты. Миль за 50 до порта "Изумруд" связывается с Владивостоком по радио и узнаёт расположение проходов в минных полях (в реальности минные поля имелись только вблизи порта, и крейсер спокойно бы следовал почти до входа в порт).
Теперь посмотрим наличие угля на крейсере в точке, куда пришёл "Изумруд" в полдень 16 мая.
Цитирую Ферзена:
При этом расстояние, пройденное до посадки на мель, равно расстоянию до Владивостока: Ферзен выбрал путь не напрямую, а вдоль берега, с последующим поворотом на перпендикуляр к берегу (см. приложенную карту). И после посадки на мель осталось ещё около 10 т угля. Т. е. топлива вполне хватало, чтобы дойти до Владивостока, тем более что скорость перехода до последнего требовалась в 9 узлов, а "Изумруд" шёл до Владимира на скорости 13 узлов, что вызывало повышенный расход угля. И даже если бы уголь кончился, то это произошло бы у самого порта с его букирами и прочим (боевое прикрытие БрК и батареями).
Таким образом, всё у Ферзена было: и нужное местоположение, и уголь в достаточном количестве, храбрости вот только не было, или, что более вероятно, вменяемости.
Хотелось бы вспомнить противоположный пример — командира яхты "Алмаз" Чагина, который, будучи в трезвом уме, без всякой паники, не боясь минных заграждений и мифических японских крейсеров, спокойно дошёл до Владивостока, выполнив приказ, на своей небронированной, слабо вооружённой и не сильно быстроходной яхте-крейсере. При этом "Алмаз" 14 мая всё время участвовал в бою лёгких сил (в отличие от "Изумруда") — и ничего, у Чагина с головой всё в порядке осталось. Награждён орденом Св. Георгия 4-й степени.
И в заключение приведу схему, приложенную к донесению о бое Ферзена. Кто в теме, тот оценит юмор.
0
