14 сентября 2022 года на границе Киргизии и Таджикистана начались боевые столкновения, которые привели к очередному обострению давнего конфликта между двумя странами. Последний подобный эпизод произошел в апреле 2021 года, тогда с обеих сторон погибло около 55 человек. Блог bmpd предлагает вниманию читателей текст Юрия Лямина, опубликованный в третьем номере журнала «Экспорт вооружений» за 2021 год и посвященный прошлогодним событиям. Автор анализирует основные причины конфликта и приходит к неутешительным, но прогностически точным выводам относительно возможности его возобновления.
В конце апреля 2021 г. очередной инцидент на спорном участке границы Киргизской Республики и Республики Таджикистан завершился самыми тяжелыми вооруженными столкновениями между этими странами за время после получения ими независимости. В ходе коротких, но кровавых столкновений, по официальным данным, с обеих сторон погибли десятки человек, сотни получили ранения. Кроме того, стороны понесли различные материальные убытки, включая разрушенные дома и пр. Само по себе печальное событие усугубляется тем, что обе республики являются членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), то есть официальными союзниками.
Истоки конфликта
До революции среднеазиатские владения Российской империи включали в себя два вассальных государства — Бухарский эмират и Хивинское (Хорезмское) ханство, а также непосредственно подконтрольный центру Туркестанский край, делившийся на Закаспийскую, Самаркандскую, Семиреченскую, Сырдарьинскую и Ферганскую области. После Октябрьской революции 1917 г. и победы большевиков в ходе Гражданской войны территории бывшего Туркестанского края Российской империи первоначально входили в состав Туркестанской АССР (Автономная Социалистическая Советская Республика), являвшейся частью РСФСР (Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика). В свою очередь, после ликвидации в 1920 г. монархий в Бухаре и Хиве там были образованы Бухарская народная советская республика и Хорезмская народная советская республика соответственно.
Исторически сложившиеся границы как областей Туркестана, так и государственных образований Бухары и Хорезма были слабо связаны с районами проживания тех или иных национальностей. Это шло вразрез национально-территориальным принципам построения новой советской федерации — Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Таким образом, после образования СССР было решено провести национальное размежевание республик Средней Азии. Данный процесс начался в 1924 г., но привычные для нас очертания новообразованные республики обретали не один год — крупные изменения юридического статуса и административных границ завершились только в 1930-х. При этом многие вопросы так и остались нерешенными, а фактическое размежевание на местах продолжалось и в последующие десятилетия. Благо существование в рамках одного большого федеративного государства позволяло не обращать особого внимания на отсутствие четко проведенных административных границ между республиками, на формирование на территории одних республик небольших анклавов других республик, на то, что многие места традиционного проживания представителей той или иной национальности оказались вне территории их титульных республик.
Наиболее ярко все это проявилось при национально-территориальном размежевании в районе густонаселенной Ферганской долины и окрестностей, где образовался крайне сложный стык границ трех советских республик: Узбекской, Таджикской и Киргизской ССР. Исторически сложилось, что в низинной части долины жили в основном оседлые узбеки и таджики, а кочевые киргизы — в районе предгорий и гор, окружающих долину, поэтому данные территории попытались разделить соответствующим образом. То есть Узбекистану отошла центральная часть Ферганской долины, Таджикистану — ее западная часть, а с юга, востока и запада их охватывали отошедшие к Киргизии предгорные районы долины и горы.
Безусловно, это крайне упрощенное представление, фактическое же размежевание привело к очень сложному разделу территории, а в дальнейшем еще и к образованию внутри одних республик целого ряда небольших анклавов других республик. В общей сложности к моменту распада СССР внутри территории Киргизии сформировалось четыре узбекских анклава — Сох, Шахимардан, Чон-Гара (Чон-Кара), Таш-Тепа (Таш-Добе) и два таджикских — Ворух и Кайрагач (Западная Калача), а внутри территории Узбекистана один киргизский (Барак) и один таджикский — Сарвак (Сарваксой)[i].
Следует отметить, что при первоначальном размежевании в 1920-х старались избегать формирования подобных анклавов, так что основная их часть появилась уже в последующие десятилетия для удобства народно-хозяйственной деятельности или в ходе закрепления хозяйственных границ образовавшихся колхозов и совхозов. Именно подобные изменения и лежат в основе спора вокруг самой проблемной точки на нынешней таджикско-киргизской границе — района бассейна реки Исфара от вышеупомянутого анклава Ворух до границы с основной частью Таджикистана в районе сел Ходжа Аъло (Ходжаи Аъло), Чорку (Чоркух), Сурх. Столкновения конца апреля 2021 г. начались именно там, поэтому на истории возникновения данной проблемной точки необходимо остановиться подробнее.
На начальной стадии национально-территориального размежевания вся эта часть бассейна реки Исфара отошла Узбекской ССР и была включена в состав Ходжентского округа, где большинство населения составляли таджики. Киргизские источники указывают, что еще в 1925–1927 гг. киргизской автономией в составе РСФСР предпринимались попытки оспорить административную границу на этом участке, но они не увенчались успехом, и представители киргизской стороны сняли претензии[ii].
В 1929 г. из Таджикской АССР в составе Узбекской ССР была образована Таджикская ССР, которой был передан и Ходжентский округ, а в 1936 г. Киргизская АССР была выделена из состава РСФСР в еще одну советскую республику — Киргизскую ССР. Они унаследовали образовавшиеся ранее границы, тем самым в бассейне реки Исфара образовался выступ территории Таджикской ССР, который вдавался вглубь Киргизской ССР. Такое положение дел фиксируют и советские карты 1930–40-х[iii].
Споры о том, насколько законно часть территории, которая изначально обозначалась как часть Таджикской ССР, в последующие десятилетия оказалась уже частью Киргизской ССР, продолжаются до сих. Киргизская сторона настаивает на том, что в этом районе помимо таджикских населенных пунктов были и киргизские поселения, включая Ак-Сай, Капчыгай, Кёк-Таш. В ходе коллективизации 1920–30-х в киргизских селах были сформированы колхозы, которые в конечном итоге были приписаны к Баткенскому району Киргизии, а таджикские соответственно к Исфаринскому району Таджикистана. К тому же в процессе перехода киргизов к оседлому образу жизни эти села быстро росли. Как итог, в последующие десятилетия границы землепользования колхозов постепенно начали оформляться как новые административные границы[iv].
Накопившиеся спорные моменты между республиками попытались решить с помощью центра во второй половине 1950-х в ходе работы совместных, так называемых Паритетных комиссий. В конце 1950-х по результатам их работы административные границы на некоторых участках были уточнены, а также было предложено передать несколько тысяч гектаров территории Исфаринского района Таджикской ССР в состав Киргизской ССР в обмен на совместное использование планируемого будущего Торткульского водохранилища и канала, связывающего его с рекой Исфара. Однако эти предложенные изменения были в должном порядке одобрены только с киргизской стороны. Верховный Совет Таджикской ССР не утвердил данное предложение (по Конституции СССР 1936 г. вопросы определения границ находились в ведении именно Верховных Советов союзных республик), но и противиться строительству водохранилища там не стали[v].
Тем самым сложилась ситуация, при которой Киргизская ССР стала считать эти земли своими, а измененные границы легли в основу новых советских карт, которые стали появляться в последующие десятилетия и на которых Ворух не имел уже прямого соединения с остальной территорией Таджикской ССР[vi]. Однако в Таджикистане уверены, что передача земель и новые границы не имеют юридической силы, так как не прошли положенную процедуру утверждения. При этом на спорной территории находится построенный на реке Исфара неподалеку от села Ходжа Аъло водораспределительный пункт «Головной», который осуществляет забор воды из Исфары в канал и подает ее в Торткульское водохранилище — оно расположено уже на неоспариваемой территории Киргизии. Что касается села Ак-Сай, то таджикская сторона и вовсе указывает, что как киргизское село оно оформилось только в результате конфликта между местными таджиками и киргизами в 1974 г., после которого около 300 гектаров земли было решено передать киргизской стороне, чтобы успокоить ситуацию[vii].
Нужно отметить, что согласно ряду источников, помимо конфликта 1974 г., единичные вспышки насилия между киргизами и таджиками в тех местах были и ранее, начиная еще с 1930-х[viii], но все же жизнь в едином СССР позволяла десятилетиями быстро купировать конфликты и хотя бы частично решать проблемы. Тем не менее споры никуда не уходили, а фактические границы землепользования колхозов продолжали не совпадать с административными границами, и все это в условиях увеличения численности населения при ограниченных земельных и водных ресурсах.
Новое обострение произошло летом 1989 г. на фоне углубляющегося кризиса в СССР, когда межнациональные споры и конфликты начали вспыхивать в разных частях страны. Столкновения тогда происходили в районе сел Ходжа Аъло (в то время Октябрь), Ак-Сай и Ворух, и они были уже значительно масштабнее тех инцидентов, которые случались за все предыдущие десятилетия советской власти. Большого кровопролития тогда удалось избежать только за счет вмешательства советских военных[ix].
Созванная в 1989 г. новая Паритетная комиссия пыталась добиться решения, устраивающего обе советские республики — были составлены новые карты, но решить все противоречия и согласовать административные границы вновь не удалось. Вскоре же данный вопрос отошел на задний план. Нестабильность быстро нарастала по всему СССР, в том числе в Киргизии и Таджикистане. В феврале 1990 г. вспыхнули кровавые массовые беспорядки в столице Таджикской ССР — Душанбе, летом 1990 г. еще более кровавые массовые беспорядки и межнациональные столкновения между киргизами и узбеками произошли в Ошской области Киргизской ССР.
Возрождение споров после получения независимости
В конце 1991 г. СССР прекратил свое существование, после чего внутриполитическая ситуация в ставшем независимом Таджикистане стала постепенно выходить из-под контроля таджикских властей. Это привело в 1992 г. к началу там тяжелой и кровопролитной гражданской войны, окончательный конец которой положило только подписание в Москве в 1997 г. «Общего Соглашения об установлении мира и национального согласия в Таджикистане». В Киргизии после распада СССР удалось удержать ситуацию в стране в мирном русле и не допустить каких-то крупных военных конфликтов, но, как и в других бывших советских республиках, жизнь после распада большой страны была очень тяжелой с множеством проблем.
В таких условиях Таджикистану и Киргизии в 1990-х было не до пограничных споров, тем более обе республики еще в 1992 г. стали членами военного союза — ОДКБ, а главной реальной угрозой тогда была опасность от боевиков террористических группировок. Можно упомянуть, например, проникновение бандформирований «Исламского движения Узбекистана» в Баткенский район Киргизии в 1999 г.
Поэтому к решению пограничного вопроса страны приступили только в следующем десятилетии. В начале 2000-х была создана двухсторонняя межправительственная комиссия по вопросам делимитации и демаркации границы, и с 2002 г. стороны начали предметные переговоры. К сожалению, проблемные моменты никуда не ушли, поэтому стороны, проведя к концу 2013 г. делимитацию более 500 км из почти 1000 км[x] киргизо-таджикской границы, практически остановились. По состоянию на 2020–2021 гг. стороны согласовали делимитацию только 519,9 км границы, причем киргизская сторона заявляет, что общая протяженность границы составляет 972 км[xi], а таджикская настаивает на 987,6 км[xii].
Как и в советские времена, камнем преткновения стал вопрос границ между Согдийской областью (бывшая Ленинабадская область, а до этого Ходжентский округ) Таджикистана и Баткенской областью Киргизии в Ферганской долине. Общее количество спорных участков там исчисляется десятками[xiii]. В Душанбе считали, что в основе делимитации и демаркации границы должны лежать карты и документы, утвержденные при национально-территориальном размежевании в 1920–30-х, считая их единственно легитимными, а в Бишкеке, что за основу надо брать карты и документы, разработанные во второй половине 1950-х – начале 1960-х или с учетом сложившегося фактического проживания и пользования[xiv].
Тем временем происходившее после распада СССР превращение бывших невидимых административных границ между советскими республиками в полноценные государственные границы с пограничными постами и пр., продолжающееся увеличение численности населения, безработица, деградация гидротехнических сооружений и другие проблемы вели к обострению конфликтной ситуации на местах. Население в одной только таджикской сельской общине (джамоат) Ворух по состоянию на январь 2015 г. превышало 30,5 тыс. человек[xv]. А в общей сложности, по данным Евразийского портала по управлению речными бассейнами, в бассейне реки Исфара сейчас проживает около 500 тыс. человек, из которых подавляющее большинство (84,1 %) — в таджикской части. Плотность населения в таджикской части составляет 251,6 человек на кв. км, а в киргизской части — 16,6 человек на кв. км, так как большая часть киргизской части приходится на горы. При этом насосные станции и водопроводы изношены, а оросительные и дренажные сети уже не могут удовлетворить требования потребителей[xvi].
Неудивительно, что начиная с 2000-х происходил постепенный рост конфликтов на киргизско-таджикской границе, причем их частота усиливалась по различным поводам: спорам из-за доступа и распределения водных и земельных ресурсов, проблемам с пересечением границ и вплоть до конфликтов по поводу добычи и вывоза речного щебня и песка. Только в 2011–2013 гг., согласно некоторым источникам, количество различных приграничных инцидентов, включая драки, забрасывания камнями, поджоги, захваты заложников и пр. составляло уже 63 случая[xvii].
Но все же, несмотря на количественный рост конфликтных инцидентов, в подавляющем большинстве это были конфликты между гражданскими лицами с применением подручных орудий и имевшегося у населения охотничьего оружия. Иногда происходили конфликтные ситуации между гражданскими лицами и представителями пограничных и правоохранительных органов, но киргизские и таджикские власти довольно долго пытались не допустить столкновений между представителями силовых структур. Ситуация начала серьезно меняться в худшую сторону с середины 2010-х, и главной точкой напряжения опять стал спорный участок границы в бассейне реки Исфара между Исфаринским районом Согдийской области Таджикистана и Баткенским районом Баткенской области Киргизии.
Важно заметить, что не только дорога, связывающая таджикский районный центр Исфара с Ворухом, но и киргизская дорога Ош – Баткен – Исфана (не путать с таджикской Исфарой), связывающая основную часть республики с ее с крайним юго-западным Лейлекским районом, местами проходит через таджикскую территорию[xviii].
Киргизские власти занялись строительством обходных дорог в районе, но в итоге одна из таких дорог близ сел Ак-Сай и Ворух стала причиной первого вооруженного столкновения между представителями таджикских и киргизских силовых структур в январе 2014 г., так как ее маршрут прошел по спорной территории. Конфликт между пограничниками закончился перестрелкой, в которой было ранено трое киргизских и пятеро таджикских пограничников. Из Душанбе и Бишкека последовали заявления и ноты протеста с взаимными обвинениями в том, что это противная сторона первой применила огнестрельное оружие[xix].
Несмотря на дипломатические усилия, в последующие годы ситуация с безопасностью на спорных участках границы продолжила деградировать, а перестрелка между пограничниками стала не единичным исключительным случаем, а только первым из целого ряда подобных инцидентов. Причем перестрелки стали происходить и на других спорных участках, а кроме раненых стало появляться все больше погибших. Так, в сентябре 2019 г. конфликт возник в районе участка границы Кулундинского сельского округа (айылный аймак) Лейлекского района Баткенской области Киргизии и сельской общины Овчи-Калача Бободжон-Гафуровского района Согдийской области Таджикистана. В ходе перестрелки тогда погибли один киргизский и трое таджикских пограничников, еще порядка двух десятков человек с обеих сторон получили ранения, среди них были как военнослужащие, так и гражданские лица[xx].
В 2020 г. подобные инциденты продолжились, стороны так же обменивались нотами протеста[xxi], проводили разбирательства[xxii] и т. д., но ситуация не улучшалась. Весной 2021 г. глава киргизского Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) Камчыбек Ташиев заявил, что после проведенных в марте очередных переговоров по делимитации и демаркации границы стороны по большинству пунктов добились согласия, но камнем преткновения остается район анклава Ворух. В связи с этим Киргизия предложила Таджикистану отдать Ворух в обмен на равный по размеру участок территории в Баткенской области или зафиксировать размеры анклава, а также использовать дорогу для связи с основной территорией Таджикистана только для проезда[xxiii].
Проблема заключается в том, что Таджикистан и Киргизия имеют разные представления о границах в этом районе, которые уже много лет не удается согласовать. Вариант обмена выглядит практически невероятным, так как анклав Ворух при всех проблемах и небольших размерах остается густонаселенной территорией с плодородной, хорошо орошаемой землей. Поэтому любой вариант его передачи будет смотреться крайне невыгодным не только в глазах более чем 30 тыс. таджикских граждан, которые живут в самом Ворухе, но и для остального населения страны. Более того, Киргизия вряд ли в принципе может предложить равноценный обмен, так как обжитые плодородные земли — это дефицит во всей Ферганской долине и окрестностях. Неудивительно, что фактическим ответом стал визит президента Таджикистана Эмомали Рахмона в Ворух в апреле 2021 г., в ходе которого он заявил: «За весь период переговоров вопроса о замене Воруха какой-либо другой территорией не было и не может быть»[xxiv].
Вооруженные столкновения 28 апреля – 1 мая 2021 г. и их последствия
Тупиковая ситуация в переговорах привела в конце апреля к очередному пограничному инциденту, который перерос в самые крупные пограничные столкновения между Киргизией и Таджикистаном. Завязкой этого конфликта стал вопрос наблюдения за распределением воды на водораспределительном пункте «Головной» на реке Исфара, который находится южнее таджикского села Ходжа Аъло, юго-западнее киргизского села Кёк-Таш и к северу от киргизского села Ак-Сай и таджикского анклава Воруха. Как было отмечено выше, каждая сторона считает его расположенным на собственной территории. Первая стычка в апреле этого года между гражданскими лицами произошла еще 17 апреля, но вопрос уладили мирно[xxv].
Полный текст статьи
