Россией принято стратегически важное решение, касающееся Военно-морского флота и отражения угроз на морских направлениях. В африканской стране Судан будет создан пункт базирования российских боевых кораблей. Почему столь далекий от родных берегов и относительно небольшой порт имеет важнейшее значение для безопасности нашей страны?
16 ноября 2020 года Верховный главнокомандующий ВС РФ В.В. Путин подписал распоряжение, согласно которому предложение правительства РФ от 11 ноября 2020 года о подписании Соглашения о создании в Судане пункта материально-технического обеспечения (ПМТО) для кораблей ВМФ России принимается, а министру обороны поручается подписание этого соглашения от имени Российской Федерации.
Это во многом знаменательный шаг, весьма интересный со стратегической точки зрения.
Немного о задачах ВМФ
Предметом войны на море и подготовки к ней в мирное время зачастую являются морские коммуникации. Контроль за морскими коммуникациями или завоевание господства на них – одна из важнейших задач любых военно-морских сил. Российский флот не исключение.
Приведем лишь пару примеров. Первый – знаменитый теперь уже «Сирийский экспресс», без которого уже давным-давно не было бы никакой Сирии. Мало кто сегодня помнит, но в нашей стране, зацикленной на своей «сухопутности и континентальности», изначально привлечение флота к снабжению Сирии и ее армии вообще не планировалось. Эту задачу поручили департаменту транспортного обеспечения (ДТО) Минобороны. ДТО начал фрахтовать торговые суда для доставки грузов сирийскому правительству – и закономерным образом те страны, которые были главными спонсорами терроризма в Сирии, просто «завернули» их назад.
Первой ласточкой стал досмотр в кипрском порту Лимасол судна Chariot с грузом патронов для сирийской армии. Никаких оснований для такового у кипрских властей не было, хотя и международное право они не нарушили. Но информация о том, что Россия возит для сирийской арабской армии боеприпасы, стала общеизвестной.
Затем был следующий шаг, в июне 2012 года Британия аннулировала страховку транспортного судна «Алаид», перевозившего отремонтированные вертолеты и системы ПВО для сирийских войск. Вот как это тогда комментировал представитель МИДа А. Лукашевич: «При переходе из Северного моря в Атлантику судовладелец был информирован о прекращении страховой ответственности судна перед третьими лицами, а также о требовании классификационного общества, в котором находится судно, а оно имеет флаг Кюрасао, зайти в любой порт на досмотр. Во избежание задержания судна было принято решение о его заходе в порт Мурманска, где оно ожидается в субботу, для смены флага на российский».
В итоге в определенный момент в «верхах» стало ясно, что снабжение сирийцев рано или поздно будет пресечено – не административными методами, так силовыми. И тогда в Москве вспомнили, что у нее есть военный флот – и что обеспечение морских сообщений силой или, в крайнем случае, иммунитетом, который есть у военного корабля к действиям третьих стран, это и есть одно из его предназначений.
Правда, никаких значимых транспортных возможностей у ВМФ России к тому времени уже не было. Но были десантные корабли и ряд судов вспомогательного флота, на которых можно было перевозить различные грузы и технику. В начале июля ВМФ начал переброску в Средиземное море десантных кораблей и ряда боевых кораблей для их прикрытия. Так начался «Сирийский экспресс». Перевозки грузов осуществлялись десантными кораблями и вспомогательными судами, а гарантировали их неприкосновенность военно-морской флаг, корабли ВМФ в Черном и Средиземном морях и военная мощь России в целом.
Линия коммуникации с Сирией была сохранена, что позволило спасти эту страну от гибели.
Второй пример можно привести из совсем недавнего прошлого. В октябре 2020 года западные СМИ распространили информацию, что доставляющий в Сирию нефть иранский танкер «Самах» был эскортирован российским БПК «Вице-адмирал Кулаков» в сирийский порт. В прошлом британцы перехватывали иранский танкер, идущий в Сирию, что было явно не в интересах РФ. Теперь это стало невозможно без боя.
Таким образом, наиболее важные задачи, которые ВМФ России решал в последние годы в дальней морской зоне, относились именно к обеспечению морских коммуникаций дружественной страны. Но задачи ВМФ на морских коммуникациях к Сирии не сводятся, и соглашение с Суданом относится к ним самым непосредственным образом.
Самый важный район в мире
Западная часть Индийского океана, а именно Аравийское море, Аденский залив и Красное море, это один из самых важных в мире районов торгового судоходства. Все танкеры, доставляющие нефть в Европу из Персидского залива, идут либо через Красное море и Суэц в Средиземное, или на юг, огибать Африку, но тоже рядом. Также в непосредственной близости от этой зоны проходят и другие важнейшие маршруты. Рядом находится Персидский залив, нефть из которого доставляется даже в Тихоокеанский регион. Здесь проходят жизненно важные коммуникации Европы, Турции, Японии и массы других стран, при этом сами эти страны далеко, и их возможности по силовому контролю этих коммуникаций ограничены.
Представим себе на секунду, что у России возник конфликт со страной, которая имеет локальное превосходство в военно-морских силах и мощные ВВС. Нахождение российских кораблей (даже в небольшом количестве) в Аравийском море и Персидском заливе позволяет просто задушить такую страну, даже не приближаясь к ее берегам. Даже если она на другой стороне планеты. К ней просто перестанет поступать топливо – и все.
Конечно, это упрощенный подход. Но стратегическое значение присутствия российских военных кораблей в этом районе Мирового океана очевидно. Мы сможем при необходимости пресечь там жизненно важные коммуникации почти любого потенциального противника. Последнему же для их разблокирования придется двигать туда свои силы, причем в условиях, когда они нужны и для противоборства с Россией. И там ни у одного нашего противника, кроме США, не будет таких преимуществ, как использование своей авиации, например. По большому счету наличие в том регионе нашего флота – это более серьезная гарантия отсутствия проблем с некоторыми нашими соседями, чем даже ядерное оружие.
Но кораблям нужно на что-то опираться так далеко от берега. Корветы с Балтики доходили до Красного моря, но прийти и уйти – это одно, а присутствовать постоянно – другое. Нужно где-то получать боекомплект, мелкий ремонт, эвакуировать раненых через какой-то пункт, в мирное время – отдыхать после длительного нахождения в море, получать на берегу топливо и продукты питания. Наконец, просто зайти «на базу», когда в море нет задач здесь и сейчас, чтобы не выбивать ресурс механизмов без нужды. Нужна если не база, то хотя бы тот самый ПМТО.
И вот он появляется. Как раз тогда, когда растет напряжение в отношениях с Турцией и когда баланс сил с некоторыми соседями РФ оказывается совсем уж не в нашу пользу. Вовремя появляется, так скажем.
Соглашение с Суданом
Согласно соглашению, которое должно быть вскоре подписано, Россия сможет одновременно держать в Судане до четырех кораблей, включая корабли с атомной энергоустановкой. Безопасность на территории ПМТО будут обеспечивать наши военные, в некоторых случаях они смогут действовать и вне отведенной нам территории. Россия сможет использовать воздушное пространство Судана для доставки грузов в ПМТО. Максимальная численность гарнизона – 300 человек. В качестве помощи Судану Россия поставит средства ПВО. Срок соглашения о нашем присутствии в Судане 25 лет с возможностью продления.
Само расположение ПМТО максимально удачно при реальной военной угрозе.
Пункт будет находиться в самом Красном море, и противник, не имеющий в регионе авиации, должен будет ввести свои силы в Красное море либо через Суэцкий канал, либо через Баб-эль-Мандебский пролив, что вполне может оказаться сложным мероприятием. В свою очередь, наши корабли могут заранее выйти в Аравийское море, оставив ПМТО в тылу, а с севера его безопасность обеспечит соединение кораблей ВМФ в Средиземном море. Коммуникации же ряда наших потенциальных «партнеров» проходят именно через Красное море. Теперь те силы, которые действуют в Средиземке, смогут опираться на Тартус и Хмеймим, а те, что в Индийском океане – на суданский ПМТО.
Для полного счастья не хватает только авиабазы (впрочем, возможно, когда-нибудь она там появится). Россия заходила в Судан долго, и длительное время сотрудничество с этой страной было если не негласным, то, по крайней мере, неявным, не афишировалось. В 2014 году Судан не поддержал резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН о непризнании референдума в Крыму, поддержав таким образом Россию. Затем были просочившиеся в Сеть видеоролики о работе российских военных инструкторов в Судане. По всей видимости, военный переворот в этой стране связям с Россией не навредил, и вот мы видим развертывание в Судане нашего военного присутствия.
Ложка дегтя
Базы – это здорово, но помимо них нужны еще и корабли. Увы, здесь у нас не все хорошо. Сроки постройки новых кораблей, способных выполнять задачи настолько далеко от российских берегов, и сроки ремонта и модернизации старых кораблей советской постройки таковы, что удержать хотя бы имеющуюся численность ВМФ к 2030 году не получится. То же самое относится и к подводным лодкам. Их просто слишком мало, и то, что в мирное время они вроде как «везде успевают», никого не должно обманывать.
Хочется надеяться, что решение этой проблемы тоже будет найдено. Впрочем, на первые несколько лет существования нового ПМТО кораблей для развертывания в Красном море и Индийском океане флоту все-таки хватит, а это обещают быть самые «горячие» годы в ближайшем будущем.
В общем, с почином. При всех проблемах с обновлением корабельного состава расширение мест базирования (да еще и такое!) – это, безусловно, положительное явление. И это серьезно усилит безопасность нашей страны.
