Весьма примечательное интервью командира фашистского полка "Азов" о том, что происходит на Донбассе и на Украине. Так сказать взгляд с другой стороны линии фронта на происходящее.
Ну и попутно продолжает оправдываться за отступление под Иловайском.
Командир "Азова" Андрей Билецкий в интервью Цензор.НЕТ высказал свое мнение о планах Владимира Путина, как может повести себя Запад с президентом России, о качестве работы военного руководства Украины и о событиях в Иловайске. - Мы вернулись с Донбасса два с половиной часа назад, - говорит мне в субботу днем командир "Азова", внефракционный народный депутат Андрей Билецкий. Он бодр и сосредоточен. С удовольствием рассуждает о добровольческих батальонах, но не скрывает своего возмущения по поводу отношения к ним власти. Большую часть интервью мы проговорили об Иловайске - разбирались, что это была за операция и почему военная прокуратура заинтересовалась участием в ней "Азова". Билецкий уверен, что настанет время, и виноватые в создании Иловайского котла понесут наказание. Но вопрос когда - для нас пока остался открытым.
- Что сейчас происходит на Донбассе?
- Если говорить о линии фронта, все "мертво". Затишье.
- В новостях мелькает информация, что иногда все же постреливают.
- Я бы эту интенсивность назвал крайне низкой. Сейчас начинается состояние внутренней демобилизации. Все расслаблены. Как по мне, оборона не крепчает. Правильно это или нет, покажет время. Обычно показывало, что неправильно.
Пока что идет какой-то вялый обмен заложниками, отвод техники с нашей стороны, и прятки от ОБСЕ - с другой. Такие внешние показатели деэскалации. Вопрос в том, равноправное ли это перемирие? Кто от этого остался в выигрыше, а кто - в проигрыше? Он пока остается открытым.
- Вы как считаете?
- Первый этап этой "шахматной партии" Путин полностью выиграл. Он достигнул на Донбассе всех промежуточных тактических целей. Какую бы хорошую мину при плохой игре мы ни делали, он фактически снял с повестки дня мирового сообщества вопрос Крыма. Кроме того, добился признания Украиной и Западом промежуточного анклавного варианта существования "ДНР" и "ЛНР."..
- Но не добился создания Новороссии.
- У мошенников и нахрапистых бизнесменов есть стандартная тактика: проси больше, рассчитывая получить половину. Возможно, изначально был план на какой-то блицкриг. Хотя, судя по действиям в Харькове и Одессе, я бы не стал так утверждать. Там он активно не поддержал те телодвижения, которые появились, и дал им затухнуть. Поэтому не приходится готовить про какую-то подготовленную им сверхоперацию по созданию Новороссии. Ситуация корректировалась в рамках реалий. Сейчас для Путина речь идет о том, чтобы "зацементировать" этот анклав: повесить его экономическое содержание на Украину, максимально укрепить в силовом плане и заставить мировое сообщество и нас признать его. А почему нет?! Мы сами подписываем его особый статус, проводим амнистию. Потом еще изберем этих людей, как уже законную украинскую власть по отдельному закону. Кроме того, Путин сделал их частью переговорного процесса. Мы уже вышли из традиционной схемы, когда с террористами и сепаратистами переговоры не ведут. Теперь, частично подыгрывая Западу в Сирии, он надеется на профанационные выборы на Донбассе и быстрое снятие санкций.
- Запад на это пойдет?
- Сложно сейчас сказать. Надо смотреть на ситуацию в контексте западной политики. В США на повестке дня выборы. Обама уходит вместе с его эрой слабой американской дипломатии. Вопрос в том, кто будет после него. Клинтон, которая может занять жесткую антироссийскую политику, или Трамп, который, наоборот, выберет разрядку и оттепель в отношениях. Многие убеждены, что в Америке в президенты не выбирают клоунов. Это не совсем так. Одним из самых популярных и деятельных на этой должности был Рейган - шоумен, который первоначально таким и воспринимался. Обама был крайним популистом, который привел страну к достаточно крупным катастрофам, в частности во внешней политике. Поэтому с Америкой есть нюансы. А в Европе сейчас миграционный кризис, который стоит намного выше украинского вопроса. Поэтому очень высоки шансы, что Запад пойдет на такой шаг по снятию санкций.
- Как известно, спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Учитывая поведение нашей власти, что Порошенко будет делать дальше?
- Не думаю, что Порошенко мечтает соблюдать Минские договоренности. Он говорит о них. Но я сомневаюсь, что это его глубокие внутренние убеждения. Самое опасное, что военное командование уговаривает его, что военным путем победа невозможна. Как и более жесткая линия поведения. Поэтому нужно любыми способами добиваться благосклонность Запада, так как без его помощи и кредитов МВФ мы просто обрушим экономику. Такое абсолютное неверие в собственные силы. Хотя когда у тебя половина ВВП в тени, то можно для начала хотя бы попытаться вывести оттуда экономику.
- Вы говорите, что у Президента считают невозможной победу военным путем. Расскажите, насколько украинская армия на самом деле готова к серьезному противостоянию? Особенно если сравнить с тем, какой она была год назад.
- Надо рассматривать потенциал и реальность. Это две разные вещи. Украинский армейский, военно-промышленный, технологический потенциал крайне значителен. А вот реальность иная. Система мертва. Она не дает никакого развития. Год назад на встречах с солдатами мы говорили: "Слава Богу, что мы ведем полуколониальную войну средины прошлого века, и Россия не пошла на более серьезное расширение конфликта". Потому что мы совершенно не готовы, например, к применению авиации. Хотя у нас был гигантский потенциал противовоздушной обороны. Но мы не в состоянии нормально его эксплуатировать и переходить на новые стандарты.
Если сравнивать нынешнюю армию и вчерашнюю… Первое наблюдение. Не надо делать преемственность прошлогодней армии и сегодняшней. Сейчас армия - это чистый лист. Меньше 10 процентов солдат имеют боевой опыт. Если продолжится тишина, через три-четыре месяца, когда еще одна волна демобилизуется, он вообще будет сведен к нулю. То же самое по сержантскому составу. Чуть лучше по офицерскому. Но среди тех, кого я знаю лично, есть огромное количество разочаровавшихся. Они ушли зимой-весной 2015 года. Многие уходили и летом.
- В чем именно они разочаровались?
- Люди прекрасно понимают, что это за система с вечным "тяни-толкай", стоянием на линии и постоянными смертями. Они - такое себе обрамление для переговоров. Посмотрите, мы способны чуть-чуть обороняться. Причем на застывшей линии Первой мировой войны без любой инициативы. Ребята разочарованы в командовании, в чудных процессах, которые проходят в Вооруженных силах Украины. Как только останавливаемся, мы моментально начинаем строить армию не завтрашнего, а позавчерашнего дня - такую советскую 1980-х годов, но еще в более уродливом варианте.
- Почему Президент как Главнокомандующий избрал такую линию?
- Президент, по большому счету, номинальный Главнокомандующий. Он не является военным человеком.
- Хорошо. Есть Полторак, Муженко.
- Вот. Есть военная бюрократия позавчерашнего дня. Почему строят такую армию? Они не видят ничего другого и не умеют. У них система выстроена сверху вниз. Говорят, у нас теперь нет "паркетных генералов" - их заменили боевыми командирами. Как? Значительной части генералов дали два месяца покомандовать каким-нибудь сектором. Мы считали, что я в среднем за день наезжал до двухсот километров по линии фронта, потому что нас в свое время хорошо раскидали. У меня почему-то хватало времени посетить практически всю передовую, заехать к смежникам и сделать свои бюрократические документы. Многих командующих я знаю как людей, которые ни разу не были на передовой линии, которая в сорока километрах от их командного пункта. Они получили боевой опыт, глядя на карту в штабном помещении. Причем в сектора каждые два месяца заходил новый генерал, что дико наносило ущерб боеспособности командного звена. Потому что, чтобы вникнуть в механизм движения, географический фактор, разведывательные данные по огромной территории нужно около месяца. Потом еще две недели сдавать дела. Соответственно, на командование у него оставалось полторы-две недели. Зато на бумаге они становились боевыми генералами. Конечно, среди них есть настоящие, но их немного. Опасно сочетание, когда процесс реального неверия идет рука об руку с созданием очковтирательских ура-патриотичных победных настроений с помощью каких-то рассказов и фильмов.
- Вы на "Рейд" намекаете?
- Их уже много. На самом деле, такой фильм можно было снять по-разному. Был факт героизма и героического поступка. Параллельно с этим есть канва, в которую его запихнули: якобы победа, остановка российской армии и так далее.
С лета прошлого года у меня лично не поменялось убеждение: если менять армию, то нужно подходить к этому с использованием опыта других стран. Многие прошли такой путь. Для нас самый недалекий пример - Грузия. Создаются две параллельные армии. Одна - то, что мы имеем. Вторая - несколько бригад, которые при Петре І назывались "полки нового строя".
- У нас такими могли бы стать добровольческие батальоны?
- Нужно создать несколько бригад по-новому. Я бы шел простым путем - просто брал натовские стандарты, от тактики до логистики, и воплощал в жизнь. Для этого бы понадобилось немного времени - два-четыре года.
А по поводу наших добровольцев власть навязала обществу плохо пахнущую дискуссию. Доброволец - это кто?
- Человек, который добровольно пошел на фронт.
- Абсолютно точно. У нас сейчас обгаживают сам феномен добровольчества, в первую очередь, добровольческие подразделения. Но он в Украине намного шире. Это сегодня у них "шестая-восьмая " волна мобилизации. Но первая и вторая прошли под знаком добровольчества. Очереди в военкомат стояли в Харькове, Днепропетровске и Одессе. Десятки тысяч людей пришли защищать свою страну. Да, формально они пришли по повестке, но объективно - по доброй воле. Они тоже являются добровольцами. Крепостной солдат - это позавчерашний век. Мобилизационные армии неэффективны. Один из десятка призванных солдат способен в бою действовать тактически грамотно. Потому что у него особый крой психики. Все нормальные страны мира, даже Китай, стараются отобрать такой человеческий ресурс.
- Почему тогда наша власть не только не ценит добровольцев, но и очерняет их, как вы говорите?
- Волками всегда тяжелее управлять, чем овцами. Так как для этого надо быть первым из стаи. Той детворой и дядьками, которых они позабирали с заводов, власти руководить проще, чем сознательным человеком с собственным мнением и волей.
- Главный военный прокурор Анатолий Матиос заявил, что "Азов" в августе 2014 года "зашел в Иловайск, оценил ситуацию и прекратил участие в боевых действиях". Вы ответили, что такими заявлениями он пытается дискредитировать "Азов". С какой целью?
- Мне казалось, что Матиос долгое время был равноудаленным военным прокурором. Его многие суждения были достаточно независимыми. Очевидно, сейчас есть какая-то уже генеральная линия партии. Всем абсолютно ясно, что власть ведет активную работу по дискредитации добровольческого движения как такового. Идет классическое советское послевоенное переписывание истории. Определяют сами какие-то героические моменты, в то время, как весь фронт обвиняют в том, что он ничего не делает. Например - аэродромная эпопея. Вся страна следила за аэропортом в то время, как гибель сотен и сотен ребят в других секторах рассматривалась, как фон. Бесспорно, аэропорт показал много примеров героизма и стойкости украинской армии. Но является ли это справедливым с точки зрения солдатского долга и подвига? Нет. А была такая медийная "конфетка" для народа.
Сейчас происходит то же самое: назначаются герои, а неугодные вычеркиваются. Такая попытка происходит и по "Азову". Есть рапорта о погибших. Если говорить о профессиональной оценке военного прокурора, зачем мы будем слушать доклад прокуратуры, если там даже нет хронологии событий? Они не в состоянии этого сделать. Но военный прокурор не может не знать, что первые "азовцы" погибли 10 августа 2014 года - это Иловайск. Последние - 27-го этого же месяца и года. Матиос сказал, что "Азов" зашел, оценил ситуацию и вышел. Тогда вопрос: на протяжении 17 суток мы заходили-оценивали-выходили? Или 16 суток оценивали, а на 17-ые вышли? Как?
Дальше. Что такое Иловайская операция? Заключается ли она только в штурме города? Например, "Донбасс" привлекался только для этого, а не для блокады или взятия его в окружение. "Азов" 7-8 августа был привлечен, как разведка. Потом мы перекинули туда еще вторую группу Боцмана. После чего была операция по взятию Иловайска в "котел" - бой за село Грабское. Сепаратисты пытались сделать через него "кишку" - коридор, по которому собирались снабжать город. Взятие Грабского - ключевой момент в окружении Иловайска. У нас есть видео и письменная благодарность за то, что "Азов" пробился и вывел оттуда 40-ый батальон, "Правый сектор" и некоторые другие подразделения, когда они попали в окружение. Это как раз первый этап Иловайской операции. "Азов" был там на несколько дней раньше, чем там появились другие добровольческие батальоны. Это первое.
Второе. Повторюсь, "Азов" воевал там все 17 дней. Причем на свой страх и риск, потому что ничего, кроме устных приказов, на тот момент не было. Был абсолютный хаос. Генералы были нам рады, потому что не имели пехоты. Вооруженные силы были представлены артиллерией и бронетехникой. Но наладить взаимодействие на протяжении всех этих дней не выходило. На выходе из рубежей, где нас должна была ожидать техника, мы получали "моральную поддержку" от генерала Хомчака. Он говорил: "Танк заблудился" или "Экипаж БМП отказался ехать". Поддержка была равна нулю. А Матиос рассказывает об одном эпизоде боя, который связан с абсолютно другой ситуацией. Вторая рота "Азова" зашла в город, соединилась с "Днепром", они продержались ночь, разгромили блокпост, утром попали под тяжелый артиллерийский обстрел. Их начали атаковать. Туда уже был перекинут "Шахтерск". Я туда заходил, чтобы выводить своих людей. Так как брать тот восточный край априори было невозможно. Туда были перекинуты превосходящие силы противника. Не говоря уже о серьезности его боевой мощности. За несколько часом легкопехотные подразделения, которые сидели в дачных крайних домиках (а они вообще не были серьезным укрытием), прижатые к краю города, понесли бы сумасшедшие потери убитыми и ранеными. Была бы разбита вся колесная техника. Дальше началось бы великое отступление, как у Наполеона от Москвы. Мы бы перли пешим ходом десятки километров по открытому пространству под постоянным огнем. Это была бы первая иловайская катастрофа.
В отличие от много чего виртуального на этой войне, у меня есть эпические победы - Мариуполь, Марьинка, две "Широкинские операции". Но больше всего я горд и доволен собой за вывод подразделения именно из Иловайска. За то решение мне не только не стыдно, но я полностью готов нести за него ответственность. "Азов" вышел на позиции ВСУ, его подразделения ротировались, пехотные части ушли в свой сектор, когда начались телодвижения на границе. Отдельные боевые штурмовые группы продолжали оставаться еще какое-то время в Иловайске. Они были окончательно выведены только тогда, когда началось широкомасштабное российское наступление в районе Новоазовска.
- В парламенте даже создавали комиссию по расследованию событий в Иловайске. Мы когда-то узнаем всю правду, что там на самом деле произошло?
- А что страна еще хочет узнать? Была начата Иловайская операция. У нее должна быть какая-то конечная цель. Ее планировал начальник Генерального штаба. Сутью операции было взятие Донецка в "котел". Удары, исходящие с Юга, Севера и Востока города, должны были отрезать донецкую группировку противника, зачистить ее и разгромить. Он бы терял мощнейшую промышленную, ресурсную и человеческую базу. Теперь давайте посмотрим, что говорит Муженко в фильме "Рейд". Российская группировка, которая вторглась в Украину, состояла из четыре тысячи человек. Для того, чтобы контратаковать и остановить россиян, ему нужно было иметь резерв хотя бы в две-три тысячи бойцов с бронетехникой. По ходу Иловайской операции было понятно, что у Украины его не было. Тогда у меня вопрос: возьми мы Иловайск и начни продвигаться дальше на Север, чтобы создать коридор и замкнуть "котел", какое количество сил и средств надо было туда поместить?
- Какое?
- Более чем десяток тысяч человек. Что будут делать враги, попавшие в "котел"? Пытаться деблокировать, прорываясь снаружи и изнутри. Соответственно, нужно выстраивать две линии обороны - в сторону, как Донецка, так и России. Зачем было начинать операцию, на которую не было человеческого и технического ресурса? В этом кроется ответ на вопрос сути Иловайской операции. С военной точки зрения, она изначально было невыполнима и абсурдна.
- Кто-то когда-то понесет за это наказание?
- Конечно. История расставит все на свои места. У нас начальник Генштаба, как старый бандеровец, 14 октября, на Покров, стал генералом армии. Может, Президент даст ему фельдмаршала.
Когда страна с улыбкой относится к продолжению функционирования на высшей военной должности архитектора всех поражений в этой войне, выходит, вопрос не только во власти. С нами всеми что-то не так.
- Почти за год работы парламента вы четыре раза зарегистрировались письменно. 100 заседаний пропустили. Последний раз были в ВР в прошлом году. Понятно, что вы на Донбассе…
- Я не жалею, что до второй половины лета, пока на фронте была горячая пора, не бывал в парламенте. КПД был бы невысок. Мой голос вряд ли был бы полноценным. Есть коалиция, система принятия всех необходимых определенных людям законов. Сейчас парламент для внефракционного депутата - либо это площадка для выступления, либо твоя роль, как законотворца, равна нулю.
- Когда вы планируете прийти в парламент?
- Я собираюсь этим вопросом вплотную заняться. Война притихла. Нужно попробовать продавить свои идеи хотя бы в публичной плоскости. Таких законодателей, как я, в этом парламенте все равно не услышат. Но политическую арену Верховной Рады можно использовать. Да, я минимизировал свою политическую деятельность. Но это дало мне возможность вести хотя бы кураторсткую военную. Быть военным политиком невозможно - запрещено законодательно и неправильно в корне.
Спросите, зачем я шел в депутаты? Так устроена страна, что законы у нас выполняются условно. Все зависит от твоего веса в системе власти. Я говорил, что постараюсь максимально использовать политическое положение для фронта. Ко мне обращается много ребят, причем не только из добровольческих подразделений, но и из ВСУ. Возможности обучения и расширения боевых действий увеличились в два раза. Депутатство помогло не мне, а стране. Если бы все у нас было хорошо, я бы не баллотировался.
- Вы не пожалели о том, что 31 августа, когда принимались изменения в Конституцию, не были в парламенте?
- Нет. Неприятно ощущать, что твой голос ни на что ровным счетом не влияет. Конечно, у многих ребят есть какие-то психологические сложности после войны. Толпа завелась и на свинство с другой стороны ответила неадекватно. Это не пошло на пользу, в том числе критике и противостоянию самой идее особого статуса для Донбасса и изменениям в Конституцию. Это была настоящая трагедия. О чем жалеть? Что ты не присутствовал при этом всем кошмаре? Мне хватает крови на фронте.
Источник: http://censor.net.ua
