Вечером 5 ноября 1796 года, около 20:25, в Зимний дворец прибыл невысокий сухопарый мужчина. Проехав под ворота, поднявшись по малой лестнице, быстрым шагом через дворцовые комнаты он проследовал во внутренние апартаменты, где умирала императрица Екатерина II. Самим же новоприбывшим был великий князь Павел, нелюбимый сын и нежеланный наследник…Предыстория появления великого князя была следующей. Этот день в Зимнем дворце начался обычно. Императрица проснулась в 6 часов утра, пила кофе, а потом, что и делала всегда, писала до 9-ти часов. Но через полчаса камердинер Зотов найдёт её на полу в гардеробной, лежавшей на спине, и позовёт двух сослуживцев, дабы перенести в спальню.
«Они сочли своею обязанностью приподнять ее; но, лишенная чувств, она только полуоткрывала глаза, слабо дыша, и когда должно было нести ее, то в теле ее оказалась такая тяжесть, что шести человек едва достаточно было, только чтоб положить ее на пол в названной комнате.»
– так говорит официальная запись о кончине. Годы, годы – императрица располнела, и поднимать её стало проблематично. Больше Екатерина в сознание не приходила, проведя остатки жизни на полу спальни на сафьянном матрасе. О происшедшем доложили фавориту, князю Платону Зубову. Над умирающей царицей колдовали добрые доктора под командованием лейб-медика Джона Роджерсона – пустили кровь, всыпали рвотные порошки, прикладывали шпанскую мушку, поставили промывательные; использовали все средства – без толку. Апоплексический удар! Пригласили заодно и священников. Отец Савва, духовник Екатерины, не смог приобщить её Святых Тайн, ибо изо рта самодержицы шла пена; пришлось ограничиться молитвами. Митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил посоветовал совершить святое причастие, а после соборовать, что и сотворил около 16 часов дня с помощью придворного архиерея отца Сергия. В общем, весь дворец стоял на ушах, а среди собравшихся распространилось уныние, граничащее с паникой. Первым в эту панику впал тот самый фаворит сочной бабушки – князь Платон Зубов. Всесильный доселе, он перепугался, и, по некоторым сведениям (А.Е. Чарторижский), уничтожил кучу бумаг. Так, от греха подальше…До этого по Петербургу уже ходили слухи, что Екатерина хочет объявить своим наследником не сына, но внука – Александра Павловича, а его отца, своего сына Павла, удалить от власти и вообще от общества, заточив в замок Лоде. Бумаг об этом не осталось, к сожалению. Но во дворце собирается некое совещание из вельмож, которые о решении Екатерины явно знают. Есть предположения, что в этом собрании участвовали «фаворит» Платон Зубов, его брат, Николай Зубов, политик граф Александр Безбородко, митрополит Гавриил, генерал-прокурор Александр Самойлов, граф Николай Салтыков и граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский. Все понимали, что императрица уже «не встанет», поэтому могли ясно представить, что теперь и в России, и в самой судьбе собравшихся скоро наступит много нового и интересного, а для некоторых из них всё закончится очень плохо...Именно Алексей Орлов, видный флотоводец, победитель турок при Чесме, возможный соучастник убийства Петра III, и предложил уведомить о произошедшем великого князя Павла Петровича, сына царицы. К наследнику решили послать графа Николая Зубова…
Николай Зубов. Атлетически сложенный детина Николай Зубов. Именно он через несколько лет воспользуется злосчастной табакеркой…Сам Павел с 1783-го года в основном жил в Гатчине, что находится на расстоянии около 30 километров к югу от границы современного Петербурга, за что и получил прозвище «гатчинский затворник». Создание города Гатчины началось с того, что бывшему фавориту Екатерины, Григорию Орлову, подарили в 1765-м году Гатчинскую мызу с ближайшими деревнями. Вокруг – кишащие зверьём и птицей лесные угодья, а места сами сии живописные, ибо здесь много речек и озёр. Где же ещё быть охотничьему замку? Работы по возведению дворца-замка ведёт Антонио Ринальди. Ирония судьбы – ещё совсем недавно тот же Ринальди возводил строения в потешной крепости Петерштадт в Ораниенбауме для Петра III, а теперь строит дворец для того, кто был одним из предводителей заговора, что уничтожил горе-царя. В 1781-м дворец закончен. Одновременно под руководством Чарльза Спарроу и Джона Буша возле дворца был разбит парк «в аглицком стиле», который является в России одним из первых пейзажных парков. Но в апреле 1783-го Орлов умирает, и Екатерина выкупает эти земли у его родственников в казну за полмиллиона рублей. А потом отдаёт в дар цесаревичу Павлу. Ибо «с глаз долой – из сердца вон», а сама царица больше в Гатчину ни разу так и не приезжала. Орловские садовники продолжают работать и при новом хозяине. Дворец же перестраивается под руководством вороватого Винченцо Бренна.Чем заняться затворнику? Павел занимается собственным маленьким войском (о нём – ниже) и, простите, любовью со своей супругой – он стал одним из самых плодовитых из Романовых, а столько детей – только по любви! Очень много думает. Некоторые его указы представляются долго измышляемыми в одиночку документами, просто «выбеленными на государственной бумаге» после воцарения. Много внимания цесаревич уделяет и своей Гатчине – во дворце появляются новые залы, в которых «больше вкуса, нежели великолепия». В это же время в парке проводятся масштабные работы, их в разное время ведут Джеймс Хакетт, братья Франц и Карл Гельмгольц – строятся павильоны, мосты и иные постройки, а также здесь появляются участки с регулярной планировкой.
Гатчинский дворец в 1766-1781 годах, при Орлове. Таким он достанется Павлу; потом будет неоднократно реконструироваться. Архитектор А. Ринальди, масштаб 1:210. Автор макета Д.Е. Филимонов. ГМЗ «Гатчина». Фото сделано автором статьи и Антоном Бажиным 25 января 2020 года
«Вид Острова Любви». Г.С. Сергеев, 1798 год. ГМЗ «Гатчина». Остров с находящимся на нём Венериным Павильоном был создан в 1791-1793 гг. Павел развернул в парке огромное строительство, которое и составляет современную часть музея-заповедника ГатчиныГатчинское окружение великого князя поначалу, в 1780-х, составлял его собственный Малый двор – дамы и кавалеры; гофмейстером двора был В.П. Мусин-Пушкин, перечислять остальных не будем. Иногда приезжал князь Александр Борисович Куракин. Друг Павла Петровича с детства, он будет отправлен Екатериной в ссылку за участие в собраниях масонов, а позже получит дозволение царицы покидать место ссылки и бывать в загородных имениях великого князя дважды в год. Мы помним, что Александр Борисович получит прозвище «бриллиантового князя» из-за любви к драгоценностям… Приезжают в Гатчину и гости из Петербурга, и на всех их великокняжеский двор производил очень приятное впечатление. По торжественным дням готовили кровати для гостей, которых могло приехать чуть ли не двести человек. Если утро Павел проводил на вахтпараде своих войск, то в двенадцать часов собирались в залу, с обеда расходились в три часа дня, и до семи вечера каждый находил себе развлечение по душе – тут были и карты, и лото, и резвости в саду, и театр! Каждый гость получал хорошее питание, «полный прибор чаю, кофе, шоколаду», всякий имел свой номер, а по вечерам в саду устраивались игры, и звучала музыка. Расходились спать в десять. Павел ещё ребёнком очень рано ложился, и рано же вставал – он был патологически нетерпелив, хотел всё успеть... Пожалуй, это была самая главная его черта, от которой «росли» все остальные качества личности!Театр Павел очень любил с детства. Хотя, видимо, не все представления. Например, если Екатерина ездила в Оперный дом, где ставили итальянскую оперу, с удовольствием, и советовала посещать её же своему любимому внуку Александру, то Павел после воцарения сразу распорядился этот самый театр разрушить. То ли само здание ему не нравилось, то ли итальянская опера не впечатляла, то ли столь сильным было отвращение ко всему, что любила маменька... Бог знает! Спектакли в Гатчине изначально давала немецкая придворная труппа, но разыгрываемые ей представления казались скучными для всех присутствующих. И тут постаралась супруга – Мария Федоровна. Желая отвлечь мужа от мрачных мыслей (в смысле – удаления от власти и общего далеко не определённого положения), она старалась скрасить его жизнь как могла. Поводы для праздников искать долго не надо было – день рождения или тезоименитства хозяина, закладка госпиталя или даже свадьба жителей Гатчины! Веселились – устанавливали качели, делали иллюминацию, ставили тогдашние пьесы – мало известные современному театралу. Ставили – сами!Участвовал великий князь и в «каруселях» – разновидности неких рыцарских состязаний, устраиваемых по образцу турниров. Такие представления проводились в Гатчине ещё при Григории Орлове, в них участвовал и сам Григорий, и его брат Алексей. Конные участники состязались в ловкости владения копьём и мечом, всё обставлялось со средневековой роскошью – были герольды, трубачи, флаги и цветы для рыцарей-победителей.
Семья великого князя Павла Петровича. Фрагмент. Ф.-Г. Сидо, около 1785 года, ГМЗ «Царское Село»
Григорий Орлов на карусели в 1766-м году. В. Эриксен, 1766-1772, Государственный Эрмитаж. В чём-то подобном принимал участие и Павел во время своего гатчинского затворничестваНо уже в 1787 году основные развлечения в Гатчине прекратились, а в 1790-х особое внимание Павел стал уделять своей собственной маленькой армии – «гатчинцам». Основы этих войск получилось заложить ещё в том же 1783-м году. Начиналось всё с двух команд по тридцать человек, которых набрали из балтийских флотских батальонов. Но потом, к моменту воцарения Павла, войска эти уже достигали численности 2399 человек и включали в себя пехоту, кавалерию и артиллерию. Форма мини-армии была скопирована с прусской (с оставлением русского зелёного цвета мундира), порядки в ней тоже были списаны с пруссаков. Это было связано с тем, что в 1776-м году наследник побывал в Пруссии, где был радушно принят Фридрихом II, и имел возможность наблюдать маневры армии короля. Видимо, немецкие порядки Павлу таки понравились, и он перенёс их на своих подчинённых. Поэтому личные войска наследника постоянно проходили строевую подготовку, систематически участвовали в маневрах в окрестностях Гатчины и Павловска. В Гатчине каждый год весной и осенью проводились учения. А на здешних озёрах даже разыгрывались маневры гатчинской флотилии – с абордажами и десантами. Гатчинская артиллерия же превосходила по своему обучению остальную артиллерию русской армии. В проведении учений Павлу помогали А.А. Аракчеев, Н.О. Котлубицкий, Ф.В Ростопчин. Аракчеев, неплохой скрупулёзный администратор, и сформировал в 1792-м году артиллерийскую роту, после чего стал руководителем офицерских классов; там преподавались русский язык, чистописание, геометрия с арифметикой и, собственно, военные науки. При всём этом гатчинские солдаты жили в казармах, чего в России в основном не было к тому времени – основная часть войск в стране размещалась постоем в домах «благодарных обывателей». А для здоровья жителей, окрестных крестьян и солдат, по велению наследника в Гатчине были созданы медицинские учреждения, коими пользовались бесплатно! Каков, однако, «недалёкий солдафон», которым рисуют Павла уже двести лет «историки», правда? В 1788-м году Павел принял единственное своё участие в войне – он присутствовал при осаде шведской крепости Фридрихсгам, где над его головой пролетали ядра, и даже при нём была убита лошадь. Вот и весь его боевой опыт. К слову, перед отбытием в поход он оставил супруге трогательное письмо-напутствие на случай собственной гибели…
Г.С. Сергеев. Парад на плацу перед Гатчинским дворцом. ГМЗ «Гатчина». Слева на картине хорошо различимы эспонтоны в руках офицеров и алебарды у унтер-офицеров
Вид в казарме. Фрагмент. Я. Меттенлейтер, 1790-е (?). ГМЗ «Павловск»Павел Петрович, как заботливый правитель, занимался и промышленным развитием своей «маленькой страны». Ведущие к дворцу улицы были частично вымощены, а вдоль них поставили фонари и каменные верстовые знаки, высадили берёзы. Для снабжения своего двора и своих войск обмундированием в 1795-м году учредили Суконную фабрику, которая должна была выпускать целых три вида сукна. Но это дело, к сожалению, так и не получило должного успеха, а после убийства Павла фабрика и вовсе перестала существовать. Пытался Павел впервые в России завести и сыроварение по образцу западного (в 1792 году), но нанятый им сыровар-швейцарец Франсуа Тенгле как-то раз в 1799 году перепился и умер от горячки, а сыра за семь лет своей работы в нужном количестве так и не представил. Вот и верь этим говорливым европейцам! Но возвышенный, романтический дух мыслей цесаревича хотел и иного. У «затворника поневоле» появилась идея создать здесь что-то вроде города-крепости рыцарей. Он и название придумал – Ингербург. Это должен был стать этакий небольшой городок, обнесённый валами и рвом, где должен был жить сам Павел и его приближённые. В 1793-м году началось строительство казарм. Но в итоге из всех построек города-крепости был закончен лишь дом Екатерины Нелидовой – фрейлины Малого двора, фаворитки Павла. Поговаривали про их связь всякое-разное, но никто «свечку не держал», поэтому и мы предполагать не будем. Но после своего воцарения в конце 1796-го Павел был занят, как монарх, множеством других проблем, поэтому теряет интерес к Ингербургу, и рыцарская крепость так и не была достроена. Зато, к чести Павла, после него осталась та самая прекрасная Гатчина, с парком, павильонами и прудами. К слову, во второй раз Гатчина как резиденция станет популярной у царя Александра III, где он будет находить свой тихий семейный уголок. По иронии судьбы, его супругу тоже в православии будут звать Марией Федоровной! Великий мужчина часто будет великим только тогда, когда за его спиной будет стоять любящая женщина…Отношения матери с собственным сыном к моменту её смерти достигли пика неприязни. Она считала его почти что безумцем, он же помнил все причинённые ему обиды – а таких было много. Если для нормального русского человека основным краеугольным камнем мироощущения является понятие «справедливость», то никакой этой самой справедливости по отношению к Павлу не было. От слова «совсем».
Неизвестный автор. Аксонометрический план крепости Ингербург в Гатчине. Начало 1790-х годов. ГМЗ «Гатчина», инв. № ГДМ-1138-XII
«Светлейший» князь Платон Зубов. Последний фаворит императрицы. Дико струсит после смерти Екатерины, но примет самое живое участие в заговоре против её сына. Мнение о нём могут составить сами читателиИ тут необходимо вернуться в 60-е годы 18-го века. После переворота, который привёл на правление Екатерину, маленького цесаревича воспитывали как будущего государя, и он это прекрасно понимал. Процессом воспитания занимался воистину великий человек – мудрый Никита Иванович Панин. Много хорошего попытался вложить в Павла его учитель Семен Порошин, он искренне полюбил мальчика и смог стать ему настоящим, самым лучшим другом. Но Павел повзрослел, а трона не получил – царствование маменька оставила себе. И по большому счёту оставила и своим фаворитам, которые получали огромные деньги за «любовь к царице». А матушкины миньоны с наследником особенно и не церемонились. Например, у него бывали конфликты с Потемкиным, а Платон Зубов так вообще был по возрасту гораздо младше Павла, но вёл себя с ним заносчиво-грубо.В 1795-м году Екатерина II пишет следующее:
Семен Андреевич Порошин несколько лет будет главным учителем мальчика и оставит после себя очень интересный дневник – свои записки. Их можно найти в интернете в свободном доступе и почитать. Вы узнаете, как проходил каждый день цесаревича…«Тяжелый багаж (имеется в виду Павел с супругой, Марией Федоровной) двинулся в Гатчину три дня назад. Баста. Когда кошки нет дома, то мыши пляшут по столам и чувствуют себя счастливыми и довольными.»
Сын её раздражал. Из всех постов, что он занимал, основным было звание генерал-адмирала, но оно ничего не значило ни для кого. Ко двору Павел ездил редко. Пребывал в основном в Гатчине, но жить был вынужден относительно скромно, ибо на всё про всё полагалось ему 120 тысяч рублей в год. Такая сумма была для него просто архипостыдно мала, потому что новый фаворит заклятой любимой матушки, «вступая в должность», получал столько же только на одежду! В качестве примера стоит упомянуть, что с 1762 по 1783 год семейка Орловых получила разных цацек, денег, дворцов и прочих плюшек-подарков аж на 17 миллионов рублей. А обустраивавший свою Гатчину великий князь даже залезал в долги… В общем, обиды Павла на поведение родительницы и её приближённых только увеличивались. В конце 1780-х годов из-за войн с Турцией и Швецией курс рубля сильно упал, а цены – возросли. Расходы Малого двора (двора Павла) Екатерина берёт под свой контроль: гофмейстеру В.П. Мусину-Пушкину дан указ,
«коим предписано давать строгий отчет в деньгах, во время присутствия великого князя в Гатчине издерживаемых; в прошлом году издержана на сие данная сумма. Великий князь огорчен этим до крайности.»
Именно этими словами известили тогдашнего фаворита Г.А. Потемкина. Интересно, а сколько получал сам Потемкин в то же время?.. На униженные просьбы Павла с супругой о выделении средств императрица ответила, что, мол, нужды у них быть не должно, а если нужда и есть – то только от того, что кто-то их обкрадывает. И это было правдой! С 1793-года должность управляющего Гатчинской волостью и Каменным островом (петербургским владением Павла) занимал некий К.А. фон Борк, который тихой сапой присвоил себе целых 300 тысяч рублей. В 1795 году это воровство вскрывается, фон Борка выгнали, и главноуправляющим стал П.Х. Обольянинов – выходец из военных-«гатчинцев».Наследник, отстранённый от какой-либо государственной власти, почти в открытую критиковал екатерининские порядки. Способный, умный, добрый мальчик за десятилетия нелюбви превратился во взрослого взрывного, импульсивного, подозрительного мужчину средних лет. При этом Павел очень боялся заговоров и отравлений – судьбы некоторых монархов. Ещё Семен Порошин, детский учитель Павла, в своих записках утверждал, что очарование внешней стороной военной службы – командам, форме, маршу – вредно для государя. К сожалению, во многом так и случилось, но в этом вина нисколько не тех, кто воспитывал молодого цесаревича, а тех, кто загнал его в годы вынужденной изоляции и ожидания трона! Поживите затворниками, нелюбимыми детьми, когда о Вас вытирают ноги все кому не лень, но при этом сами те, кто презирает Вас (фавориты матери-императрицы!), будут наслаждаться всеми возможными благами высшего общества – Вы ещё и не теми странностями обрастёте... Всё это сочеталось с жаждой деятельности, а Павел был очень активен и вдобавок обладал возвышенно-рыцарским мышлением, ибо наследник имел свои понятия, отличные от матушки и её приближённых – о чести, совести и благоустройстве страны. Интересный факт: если представить, что наибольшая критика екатерининских порядков в отечественной литературе получилась у Александра Радищева в его знаменитом «Путешествии…», то вернул самого бунтаря-правдоруба-бумагомараку Радищева из ссылки именно Павел – видимо, в пику маменьке…Утро 5 ноября 1796 года и для «гатчинского Гамлета» началось тоже вполне обычно, как он себе его распланировал… Но долгожданные перемены очень скоро его встретят!
Мундир, камзол и галстук Гатчинских войск батальона подполковника Аракчеева. Россия, конец XVIII века (?). ГМЗ «Гатчина». Фото автора статьи и Антона Бажина 25 января 2020 года. Выставка «Павел I и Суворов»
