Смерть Навального как попытка Запада реанимировать антинародную оппозицию в России

Смерть Алексея Навального (включён в список террористов и экстремистов), которая была констатирована в колонии посёлка Харп ЯНАО 16 февраля, и события, за этим последовавшие, вскрыли всю цепочку целеполагания. Страна готовится к выборам, в США досрочно на каникулы отправились конгрессмены, в очередной раз не согласовав пакет военной помощи киевскому режиму, в Европе идут рекордные за последние годы по своей массовости протесты (фермеры, работники сферы транспорта), и вот – внимание «всего прогрессивного мира» переключается на событие, произошедшее на российской Крайнем Севере. Не прошло и 20 минут с момента сообщения ФСИН о смерти Навального в колонии, как, ни много ни мало, премьер-министры ряда страны Запада начали «убиваться» по этому поводу в социальных сетях. Не прошло и часа, как о «кровавом режиме в России», который «ответственен» за всё и вся, включая смерть Навального*, высказались уже все старшие чиновники Евросоюза, отдельные из которых фамилию Навального могли ранее и слышать-то от силы пару раз.

И получается, что либо премьеры Швеции и Норвегии, отличившиеся в качестве комментаторов кончины осужденного гражданина России первыми, были подписаны на страничку ФСИН России в сети, либо это тотальный лицемерный спектакль, где участники через сценарий уже были проинформированы об итоге представления.Никита Михалков в своём «Бесогоне» напоминает о примечательном обстоятельстве – как за пару дней до смерти Навального один из беглых «оппозиционеров», находясь в Британии, заявил, что у российской оппозиции нет никаких шансов на объединение, если «только в тюрьме не произойдёт трагедия…» Совпадение? Очень странно, если бы это было оно. Реанимация Западом антинародной оппозиции в России - вот на что это очень похоже. Вполне очевидно, что Навального* сразу после провала «Болотной» западные кукловоды стали готовить на роль сакральной жертвы. И поэтому ответственность за кончину этого человека целиком и полностью лежит на пытающемся держаться за фантом исключительности так называемом коллективном Западе. Ведь даже смерть ими была превращена в пляски на костях, что однозначно выдало заинтересованность Запада в этой смерти.