Средняя Азия, несмотря на свою географическую близость к России, является чем-то далёким и непонятным для среднестатистического российского гражданина. Весь набор знаний об этом регионе обычно ограничивается рецептом плова и трудовыми мигрантами. И всё бы ничего, если бы не багаж проблем этих стран, который может коснуться и России. Более того, регион в ближайшее время смело сможет стать новой горячей точкой и претендовать на роль нового Ближнего Востока.Сама по себе Средняя Азия – является довольно проблемным регионом. Кризисные явления наблюдаются буквально повсюду: начиная с экономико-социальной сферы и заканчивая идеологическими и внутриполитическими проблемами. Исходя из этого, вполне вероятно, что даже без внешнего вмешательства здесь возможны серьёзные потрясения, которые могут закончиться необратимыми процессами по сценарию "цветных революций" или "арабской весны".
Нищета и разруха
Начать стоит, пожалуй, с экономики. Самой бедной страной региона является Таджикистан. Здесь происходит деиндустриализация, при которой возрастает роль сельского хозяйства с понижением доли промышленного производства в экономике. Процесс сопровождается разрушениями инфраструктуры и производств. Выживать помогает значительная экономическая зависимость от России: основная доля ВВП Таджикистана зависит от переводов трудовых мигрантов из нашей страны. Если в 2014 году ВВП в текущих ценах составил 9,2 млрд долларов, то в 2015 показатель опустился до 3,28 млрд.
По данным МВФ, и без того слабые экономики региона сильно пострадали от снижения цен на энергоресурсы и кризиса российской экономики. Организация прогнозировала рост инфляции в Киргизии до 10,7%, а рост реального ВВП на 1,7%. Как отмечают эксперты, это худшие показатели за последние 15 лет. Подобные тенденции нарастают и в других странах региона. Хотя официальная статистика Таджикистана оценивает инфляцию на уровне 3,6%, аналитики МВФ заявляют о 12,8%. Впрочем, судя по тому, что власти страны пытаются контролировать все сферы, верить официальным цифрам бессмысленно. Такая же ситуация в Узбекистане: МВФ прогнозируют замедление ВВП до 6,5% и инфляцию в 9,8% в 2016 году. Самой стабильной страной в экономическом плане аналитики признают Туркмению, но и здесь всё не безоблачно, поскольку страна зависит от экспорта энергоресурсов. В итоге, как заключают эксперты, единственный выход для стран региона – это финансовые реформы.
Global Finance публикует рейтинг стран мира по уровню богатства/бедности. Первыми в рейтинге находятся самые богатые страны мира. Из среднеазиатского региона только 2 страны вошли в первую сотню рейтинга – это Казахстан (50 место) и Туркмения (77 место). Однако это скорее исключения. Такие страны, как Узбекистан, Киргизия и Таджикистан по бедности находятся в одном списке со странами Африки. В представленном рейтинге они занимают 127, 142 и 153 место соответственно. В рейтинги по качеству жизни ни входит ни одна страна из Центральной Азии, за исключением Казахстана.
Политические режимы в азиатских традициях
Экономическая напряжённость дополняется нежеланием большинства стран региона реформировать свою модель политического устройства. Политологами выделяется 3 модели развития форм правления в регионе. Как обычно, особняком стоит Казахстан, где происходила, так называемая, авторитарная модернизация. Процесс начался ещё с 90-х, когда была принята последняя конституция, которая в скором времени получила авторитарную интерпретацию. В итоге это вылилось в оформлении особого статуса президента. Однако с 2014 года президент страны Назарбаев провозгласил курс на децентрализацию. Досрочные выборы открыли путь во властную элиту новым политикам. Тем не менее, не стоит строить иллюзий на этот счёт: в стране остаётся жёсткая авторитарная власть.
По второму пути пошла Киргизия, в которой конституционная революция рассматривается как некая альтернатива авторитаризму. Страна несколько раз экспериментировала со своим конституционным устройством. Сейчас исследователи склоняются к тому, что Киргизия находится в переходном состоянии после президентства Бакиева. Вероятнее всего президентская власть будет усиливаться.
Третья и наиболее бесперспективная модель установилась в Туркмении, Таджикистане и Узбекистане.
Историю становления нынешних таджикского и узбекского режимов объединяет фактор борьбы с исламской оппозицией. При этом в Таджикистане это привело к авторитаризму и установлению личной власти президента Рахмона, а в Узбекистане власти целенаправленно отказываются от либеральных реформ.
Все политические режимы стран Средней Азии объединяет ряд схожих черт.
Во-первых, все они слабы и могут быть разрушены в любой момент, как минимум, из-за социально-экономических проблем.
Во-вторых, для большинства стран стоит проблема наследования личной власти. В истории региона не было ни одной законной передачи власти. Более или менее спокойно прошла передача власти в Туркмении, где местные кланы сумели договориться, сделав президентом Гурбангулы Бердымухамедова. Постепенно и в Киргизии начинают привыкать к выборам.
В Таджикистане также совершенно неясно, чем закончится концентрация власти и преследования оппозиции. Рахмон дошёл до того, что во власти оказываются только родственники и близкие друзья президента, а бывшие высокопоставленные чиновники остаются не у дел. Только в такой стране могла возникнуть ситуация, когда высокопоставленные чиновники уходят в ИГ в поиске справедливости.
Активизация террористов
Все очерченные выше проблемы Средней Азии сделали её подходящей мишенью для расширения круга террористических организаций. Люди, живущие в таких условиях, становятся лёгкой добычей для вербовщиков. Информация об активизации ИГ (ДАИШ) на территории региона появилась ещё в 2014 году. Тогда к ДАИШ примкнула крупная террористическая группировка «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ), которая на протяжении долгих лет не даёт покоя узбекским властям. После этого последовало улучшение работы агентурной сети террористов, которые активизировали вербовку и тренировку боевиков. За несколько месяцев до этого на одном из мостов Ташкента неизвестными был вывешен флаг ДАИШ.
По разным данным, под черно-белыми тряпками экстремистов воюет от 2 до 4 тысяч выходцев Средней Азии. Конечно, точных данных нет: официальная статистика, как обычно, занижает данные. Вице-премьер Киргизии Абдырахман Маматалиев в 2015 году говорил о 330 граждан страны в ДАИШ. МВД Таджикистана приводит схожие цифры – 386 человек.
Реакцией радикальной части населения стало формирование террористических группировок. Сначала был ИГИЛ (Исламское государство Ирака и Леванте), претензии которого распространялись на ограниченный круг территорий. Затем проект расширился до проекта всемирного исламского халифата.
Конечно, играют роль и экономические условия. Как отмечает член Экспертно-аналитического совета при Комитете по делам СНГ и соотечественников ГД РФ Борис Подопригора, на территории Средней Азии нет географических барьеров, которые могли бы сдержать боевиков.
«Зато проживает мусульманское население. Население, мягко говоря, не богатое. Поэтому можно рассчитывать на то, что оно на пропаганду ИГИЛ отреагирует, во всяком случае, не враждебно».При этом не стоит ограничиваться экономико-социальными и политическими причинами. Большое значение играет идеологический фактор. Конечно, среднеазиатские лидеры сумели побороть исламскую оппозицию, однако они не смогли предложить ничего взамен. В странах нет вменяемых национальных идей, которые смогли бы сплотить население. При этом даёт о себе знать недостаток религиозной грамотности. Вербовщики по-разному представляют отдельные выдержки из Корана, трактуя текст по-своему в зависимости от цели. Выходцы Средней Азии не могут поспорить с этими положениями из-за банального незнания. По словам экспертов, духовные книги, распространённые на территории региона, просто нечитабельны. Откуда в таких условиях взяться религиозному воспитанию?
Впрочем, мало кому есть дело до этой проблемы. Задумывается об этом только Россия в связи с прямой угрозой, которая появляется в связи с активизацией ДАИШ в регионе. Обученные среднеазиатские боевики возвращаются домой, где делятся полученными знаниями со своими соотечественниками. Будучи трудовыми мигрантами, они возвращаются и в Россию. Как заявил глава администрации Кремля Сергей Иванов еще в сентябре:
«Часть из них уже вернулись на территорию Российской Федерации. И легко предположить, что они и дальше будут возвращаться на нашу территорию».Реальным воплощением угрозы от деятельности террористической пропаганды в Средней Азии является недавнее убийство ребёнка няней из Узбекистана. Несмотря на то, что она признана невменяемой, следствию стало известно, что её муж находится под влиянием экстремистской пропаганды.
На октябрьском саммите глав государств СНГ Владимир Путин заявил о готовности борьбы с экстремистами в регионе. По его словам, число выходцев из стран-участниц саммита, которые воюют в рядах ДАИШ, достигает 5-7 тысяч.
«Террористы разных мастей набирают все больше влияния и не скрывают планов по дальнейшей экспансии. Одна из их целей — прорваться в Центрально-Азиатский регион. Нам важно быть готовыми согласованно реагировать на такой сценарий».
Этот саммит продемонстрировал важную тенденцию: несмотря на некоторое дистанцирование стран от политики Москвы, угроза безопасности заставляет их пересматривать свои взгляды. Проблема лишь в том, что лидеры не задумываются о главном – о трансформации режимов. Этим шагом можно решить целый комплекс проблем, который включает в себя и безопасность.
Интересы России и Китая в Средней Азии
Как отмечают исследователи этого региона, на фоне рецессии в России Китай активизировал свою внешнюю политику в Средней Азии. Без сомнения, Китай здесь является ключевым геополитическим игроком, который вкладывает огромные инвестиции в экономику стран. Данные об инвестициях отрывочные, однако некоторые общеизвестные факты позволяют оценить их масштаб.
По словам экспертов, на данном этапе размер китайских инвестиций в эти страны в 10,7 раз превышает российские. Эти данные позволяют некоторым аналитикам сделать вывод о том, что Китай вытесняет Россию из региона.
Кроме того, отмечается привлекательность проекта Шёлкового пути, направленного на развитие инфраструктуры в регионе. Этот проект зачастую противопоставляют с российским интеграционным проектом ЕАЭС. Основываясь на этом, многие аналитики склонны драматизировать ситуацию. На самом деле никто не учитывает разницу между моделями внешней политики Китая и России. А этот фактор объясняет многое.
Начать, пожалуй, стоит с того, что Китаю совершенно нет дела до среднеазиатских режимов. Конечно, проблемы между Афганистаном и Туркменией, которая является главным экспортёром газа в КНР, могут сказаться и на китайской безопасности.
К примеру, проект Шёлковый путь не является противовесом интеграции в рамках ЕАЭС, а скорее её дополнением. Особенно очевидно это стало после соглашения Путина и Си Цзиньпина о сопряжении этих проектов.
У России иная модель поведения. Россию, действительно, волнует вопрос политическая ситуация в этих странах, как минимум, из-за соображений собственной безопасности, как максимум, из-за исторических связей. Да и справедливости ради, китайские инвестиции – это не единственная составляющая экономики стран.
По данным за 2014 год, основным импортёром Казахстана остаётся Россия, чья доля составляет 32,2%, а Китай находится на втором месте с долей в 29%. В пятёрке торговых партнёров Киргизии по экспорту Китая нет, зато есть Россия, на долю которой приходится 5,9%. В импорте ситуация обратная, доля китайских товаров в импорте страны превышает 54%. Хотя экспорт Туркмении на 70% принадлежит Китаю, его доля в импорте оказывается меньше российской на 3,7%.
Кроме того, ВВП некоторых стран Средней Азии завязано на трансграничных переводах из России. В первом квартале 2015 года Центробанком был зафиксирован их резкий спад, который привёл к общеэкономическому в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии. Это совсем не играет на руку нынешним властям, которые всё чаще получают неудобные вопросы, чем могут воспользоваться исламские радикалисты.
Угроза взрыва
Несмотря на деятельность России и Китая по поддержке стабильности в Средней Азии, тем не менее угроза прихода к власти экстремистов в регионе с каждым годом возрастает и наталкивает на самые тревожные ожидания.
В первую очередь, под удар экстремистов ДАИШ, скорее всего, попадут Таджикистан и Узбекистан как самые проблемные страны. Это может обернуться для России огромным потоком беженцев, гражданскими войнами на южных границах, увеличением числа террористов на Кавказе, а также крахом евразийского проекта интеграции.
Нужна ли России новая горячая точка на границах, в южном подбрюшье? Очевидно, нет. Именно поэтому Россия так заинтересована в развитии стран Средней Азии и в их реинтеграции в рамках евразийского проекта. В сфере безопасности необходимо более активно задействовать ОДКБ, членство в которой имеют Казахстан, Киргизия и Таджикистан - пока эта структура довольно пассивна. Так же необходимо более плотное гуманитарное и информационное сотрудничество: жители бывших республик СССР должны заметить, что Россия полноценно вернулась в регион, не ущемляя при этом их суверенитета.
Надо отчетливо понимать, что если государства Средней Азии продолжат деградировать, проедая наследство прошлых лет, к ним вскоре придут террористы с черными флагами. И проблемы придется решать уже другими методами.
Источник: http://politrussia.com
Невыездной Нетаньяху. Западные страны признавшие выданный МУС ордер на арест Нетаньяху и Галланта. Также к списку присоединилас