Турецкая лира: история об эпическом крахе
Десять лет назад турецкая экономика вызывала зависть у народов всего мира. Сегодня он стоит в разорении. Где все пошло не так?
Десять лет назад турецкая экономика была провозглашена историей успеха во всем мире, поскольку инвесторы стекались с наличными и прямыми инвестициями, а анатолийские тигры стимулировали ежегодный рост до двузначных чисел.
Это было время для мировой ликвидности, так как Европейский центральный банк и Федеральная резервная система США закачивали деньги на рынки, чтобы смягчить тяжелые последствия финансового кризиса 2008 года.
Между тем курс лиры оставался в основном стабильным, а покупательная способность граждан Турции росла, поскольку доход на душу населения превышал порог в 10 000 долларов в год.
Перенесемся на 10 лет в ноябрь 2020 года, и лира неоднократно достигает новых минимумов по отношению к доллару США. Валюта Турции потеряла 30 процентов своей стоимости только в этом году из-за пандемии Covid-19.
Некоторые экономисты подсчитали, что фактический уровень безработицы составляет 25 процентов, в то время как чистые иностранные резервы Центрального банка оцениваются в минус 50 миллиардов долларов.
Это головокружительная картина для президента Реджепа Тайипа Эрдогана, который в минувшие выходные, после обсуждения со своими ближайшими помощниками, взмахнул топором в попытке повернуть вспять состояние экономики.
Сначала было увольнение главы Центрального банка Мурата Уйсала, который выполнял только приказы своей администрации. А затем Эрдоган позаботился о снятии с должности министра финансов своего зятя Берата Албайрака, которого вынудили подать в отставку.
Наблюдатели в Анкаре полагают, что Эрдоган, который в последние годы окружил себя людьми «да», наконец получил сигнал тревоги, в котором он нуждался, во время короткого и неожиданного инцидента в последнюю неделю октября.
Во время посещения города Малатья к Эрдогану подошел человек, который спокойно рассказал о борьбе, с которой сталкиваются миллионы граждан Турции - борьбе, о которой президент, по-видимому, не слышал.
«Мы безработные», - сказал мужчина. «Мы не можем приносить хлеб в свои дома». Ошеломленный Эрдоган попытался успокоить разговор, предложив чай и посоветовав мужчине прекратить преувеличивать ситуацию.
Однако люди, близкие к президенту, сказали Middle East Eye, что это дало Эрдогану пищу для размышлений, особенно после того, как услышал аналогичные жалобы из других источников.
Затем он приказал Наци Агбалу, своему директору по бюджету при президенте, подготовить отчет об экономической ситуации. Некоторые источники предполагают, что Эрдоган потерял доверие к экономическому менеджменту, когда узнал от Агбала, что резервы Центрального банка уже истощены, чтобы поддерживать борющуюся лиру.
Для аналитиков, бывших должностных лиц Центрального банка и экономистов печальная история обесценивания лиры в основном связана с двумя основными проблемами: подрывом независимости Центрального банка; и потеря доверия к политическому руководству.
И обе проблемы - проблемы самого Эрдогана.
Бэкдорный метод
История уходит корнями в 2012 год, когда тогдашний управляющий Центрального банка Эрдем Башчи начал использовать так называемый «коридор процентных ставок», создавая нескольких процентных ставок.
Это был черный ход, чтобы удовлетворить сопротивление Эрдогана повышению процентных ставок, делая при этом то, о чем просил рынок.
«Дела пошли не так с его переходом к неортодоксальной денежно-кредитной политике», - сказал MEE Тимоти Эш, давний иностранный инвестор в Турции.
«Изначально в этом была некоторая логика - установить несколько процентных ставок, чтобы остановить чрезмерное обесценивание лиры из-за перегретых денежных потоков, вызванных количественным смягчением после глобального финансового кризиса. Но он слишком долго придерживался этой политики ».
У решения Башчи перехитрить упорство Эрдогана есть предыстория.
Банкир и другие высокопоставленные чиновники пытались убедить Эрдогана с помощью хорошо подготовленных графиков, что он ошибался в своей неортодоксальной теории, согласно которой более высокие процентные ставки приводят к более высокой инфляции.
Независимо от времени и усилий, тогдашний премьер-министр Эрдоган не сдвинулся с места. Многие считают, что сопротивление Эрдогана процентным ставкам исходит из его религиозных убеждений как благочестивого мусульманина. Но другие отмечают, что как бизнесмен он думает, что более низкие процентные ставки приведут к большему росту и занятости.
«По его мнению, это прямо из устаревших книг по экономике 19 века», - сказал Ибрагим Турхан, бывший заместитель управляющего Центрального банка. сказал МЭЭ. «И это восходит к его личному опыту, когда он работал с движением« Националистическое видение», возглавляемым бывшим премьер-министром Некметтином Эрбаканом».
Эрдоган начал свою политическую карьеру под руководством Эрбакана и приобрел общенациональную известность, будучи мэром Стамбула в Партии благосостояния премьер-министра.
Эрбакан был неоднозначной фигурой из-за его идей, вдохновленных исламом, в которых он отстаивал религиозное видение, которое могло быть принято государством и обществом, под названием «Справедливый экономический и политический порядок».
Книга с таким же названием, выпущенная Эрбаканом в 1991 году, ясно иллюстрирует веру в то, что процентные ставки создают инфляцию, заставляя предприятия повышать цены для оплаты взятых кредитов.
Некоторое время оппозиция Эрдогана ортодоксальной денежно-кредитной политике уравновешивалась несколькими высокопоставленными чиновниками, такими как уважаемые экономические помощники Али Бабаджан, который руководил экономикой с 2003 по 2015 год, и Мехмет Симсек, который сначала был отстранен, а затем уволен в 2018 году.
По мере того, как Эрдоган увеличивал свою уверенность и власть на посту президента в августе 2014 года, он также начал предлагать более агрессивные атаки на Центральный банк за повышение ставок.
«Рынки и инвесторы по-прежнему не воспринимали Эрдогана очень серьезно, потому что они доверяли Центральному банку», - сказал Турхан.
К тому времени 1 доллар все еще равнялся 2 лирам; он все еще был относительно стабильным.
В том же году Федеральная резервная система США и Европейский центральный банк объявили о решении снять деньги с рынков, что усилило давление на Турцию с целью повышения ставок.
Политические риски также сыграли свою роль в беспорядках: Эрдоган пережил попытку государственного переворота 2016 года, которая побудила Турцию ввести чрезвычайное положение; в то время как конфликт с курдскими сепаратистами возобновился и перекинулся на Сирию. Между тем на турецкой земле были совершены многочисленные кровавые теракты.
Однако главным тревожным сигналом для рынков, по словам Турхана, стало то, что с осени 2016 года Центральный банк при новом руководителе Мурате Четинкая больше не мог самостоятельно принимать денежно-кредитные решения.
Банк начал использовать тактику бэкдора для повышения процентных ставок, такую как преимущественно финансирование рынков с помощью окна поздней ликвидности , что должно использоваться как исключение, а не правило.
«Это был первый раз, когда мы начали видеть, что кредитный риск, известный как CDS, превышает 300 пунктов», - сказал Турхан. За несколько месяцев курс доллара к лире превысил 3,80.
Беспокойство инвесторов по поводу управления экономикой снова резко возросло в марте 2018 года, когда были объявлены внеочередные выборы, которые позволили бы ввести новую исполнительную президентскую систему - предоставление широких полномочий главе государства. Курс доллара продолжился и превысил 4 лиры.
На тот момент Турция на протяжении многих лет несла огромный дефицит текущего счета, и ожидалось , что годовой дефицит составит более 55 миллиардов долларов , который должен был финансироваться за счет денежных потоков, приносимых инвесторами.
Турецкие банки и частный сектор также должны были реструктурировать колоссальный долг в размере 200 миллиардов долларов .
Ошеломленная тишина
Но для инвесторов последний удар был нанесен, когда Эрдоган в мае 2018 года совершил поездку в Лондон, чтобы убедить финансистов в возможностях, которые можно найти в Турции.
Выступая перед залом, полным руководителей крупнейших инвестиционных фондов мира, президент оставил аудиторию в ошеломленном молчании, когда дал понять, что не верит в ценность независимого Центрального банка.
«Когда люди попадают в затруднительное положение из-за денежно-кредитной политики, кого они будут привлекать к ответственности?» - сказал он в интервью Bloomberg .
«Они будут привлекать к ответственности президента. Поскольку они будут спрашивать об этом президента, мы должны создать образ президента, влияющего на денежно-кредитную политику ».
В тот день лира побила очередной рекорд обесценивания на рынках, достигнув 4,39 лиры за доллар.
Позже, в июне 2018 года, Эрдоган использовал предвыборные речи, чтобы пообещать, что с новыми исполнительными полномочиями, которыми обладает президентство, он покажет всем, «как бороться с процентными ставками» в случае переизбрания. После его последующей победы обменный курс вырос до 4,70.
Падение лиры, похоже, не вызвало непосредственного беспокойства Эрдогана, который предпринял ожидаемый, но далеко не ортодоксальный шаг, назначив своего зятя Албайрака министром финансов и казначейства.
Рынки восприняли этот шаг как еще один сигнал о том, что квалифицированных технократов, таких как Мехмет Симсек, не будет, а денежно-кредитная и финансовая политика отныне будет столь же политизированной, как Эрдоган публично заявил в мае.
Эрдогану особенно нравился Албайрак, получивший степень магистра делового администрирования в Нью-Йоркском университете Пейс и много лет возглавлявший строительный и энергетический конгломерат Calik в качестве его генерального директора.
Албайрак был не просто зятем, а человеком, которому Эрдоган полностью доверял как доверенному лицу в деликатных вопросах, таких как нефтяная сделка с региональным правительством Иракского Курдистана, которую годами держали в секрете, прежде чем Албайрак стал министром.
Мировоззрение Албайрака, образованное на Западе, и его успех на посту министра энергетики еще больше укрепили доверие президента к нему. После многих политических предательств и попытки государственного переворота Эрдоган все больше и больше начал сужать круг своего доверия к семье.
Албайраку, с другой стороны, была поставлена конкретная, но почти невыполнимая задача: найти способ удерживать процентные ставки на низком уровне при сохранении контроля над лирой.
Но у нового министра финансов не было ни единого шанса после того, как президент США Дональд Трамп, через месяц правления Албайрака, наложил на Турцию санкции за тюремное заключение американского пастора, что выявило трещины в турецкой экономике.
Инвесторы сбежали, и местные жители также устремились к доллару США, чтобы сберечь свои сбережения. Обменный курс, который ненадолго повысился до 6,8 лиры в середине августа, постепенно снизился после того, как Уйсал убедил Эрдогана и Албайрака поднять ставки более чем на 6 процентных пунктов.
К концу 2018 года обменный курс стабилизировался на отметке 5,2 лиры.
Обращаясь к MEE на условиях анонимности, иностранный инвестор лично поблагодарил Альбайрака за повышение ставки и завоевание некоторого доверия к его фискальной политике.
Однако решение Албайрака для сокращающейся экономики на фоне стремительного роста инфляции увеличивало объем кредита на рынки, что, несомненно, ослабило лиру.
«По мере того как правительство увеличивало кредитование с низкими процентными ставками, проблемные кредиты начали стремительно расти», - сказал Несрин Нас, ветеран политики и экономист.
«Частные банки в конечном итоге отказались это сделать, но Албайрак использовал государственные банки, а затем оказал давление на частные банки».
Согласно Nas, одной из фундаментальных проблем экономической политики Албайрака было удержание процентных ставок на низком уровне до такой степени, что они были ниже годового уровня инфляции, а значит, фактически отрицательными.
«Иностранные инвесторы продолжали уходить, когда находили возможность», - сказал Нас.
Конец автономии
Следующий кризис произошел, когда Эрдоган уволил главу Центрального банка Четинкая в июле 2019 года за его сопротивление снижению ставок.
Албайрак лично выбрал ему на замену, Уйсала, и фактически положил конец ограниченной автономии, которой управляющий Центрального банка пользовался с 2015 года.
«В результате людям - местным и иностранцам - просто не платили достаточно, чтобы держать лиру, чтобы компенсировать инфляцию, снижающую реальную стоимость лиры», - сказал инвестор Эш.
«Снижение курса лиры стало неизбежным, когда [правительство] не разрешило денежно-кредитную политику, которая могла бы разорвать этот круг»
- Хакан Кара, бывший главный экономист Центрального банка
«И мы стали свидетелями массовой продажи лиры местными жителями и иностранными инвесторами. С 2015 года отток портфелей составил около 40 миллиардов долларов, в то время как местные покупки долларов составили более 120 миллиардов долларов с учетом долларизации ».
Девальвация усилилась после увольнения Четинкая, а новое турецкое наступление на северо-востоке Сирии вызвало международное осуждение и короткие американские санкции. К январю 2020 года курс снова составил почти 6 лир за доллар.
В этот момент правительственные инсайдеры были воодушевлены тем, что худшее, казалось, осталось позади, поскольку экономика оправилась от валютного кризиса 2018 года. Чтобы поддержать рост, казначейство потратило огромные средства и в беспрецедентном порядке использовало резервы Центрального банка на случай непредвиденных обстоятельств в размере 50 млрд лир для неуказанных государственных расходов.
«Всякий раз, когда экономика ослабевает, [правительство] пытается активизировать ее, закачивая кредиты [на рынки]», - сказал MEE Хакан Кара, бывший главный экономист Центрального банка.
«Однако, поскольку мы не смогли решить проблему [роста] инфляции, эти кредиты были переведены в валюту и увеличили долларизацию. А Турция вошла в нисходящую спираль с дальнейшим увеличением внешнего долга. Снижение курса лиры стало неизбежным, когда [правительство] не разрешило денежно-кредитную политику, которая могла бы разорвать этот круг ».
Планы пошли на убыль, когда пандемия коронавируса поразила Турцию, что привело к сокращению экономики, росту безработицы и снижению курса лиры, поскольку Эрдоган отказался прекратить снижение процентных ставок до мая.
То, что последовало за этим, шокировало всех.
Чтобы стимулировать обремененный долгами и обанкротившийся строительный сектор и увеличить продажи автомобилей, Албайрак в июне объявил об одном из крупнейших в истории республики приростов кредитования с исторически низкими процентными ставками.
По мере того как банки закачивали на рынки больше денег, обменный курс снова начал расти.
Но на этот раз у Альбайрака был другой план: вместо того, чтобы использовать Центральный банк для покупки лиры на рынках и стабилизации обменного курса, он начал применять изощренную тактику бэкдора, такую как сжигание валютных резервов банка через государственные банки, чтобы удержать доллар на низком уровне. По оценкам только на этот год, количество сожженных резервов составляет от 50 до 60 миллиардов долларов. Чтобы замести следы, Албайрак также применил сложный метод обмена с валютными фондами местных банков, благодаря чему резервы Центрального банка выглядели сильными.
Все начало рушиться в августе, поскольку ставка Албайрака на то, что восстановление после коронавируса и доход от туризма будут иметь значение, не пошли по плану.
Число туристов летом уменьшилось на 81 процент, а потеря дохода составила более 11 миллиардов долларов. Поскольку новые случаи коронавируса в стране снова начали расти, такие страны, как Германия и Великобритания, ужесточили ограничения на поездки в Турцию.
В какой-то момент экономическое руководство прекратило продажу валютных резервов через государственные банки в сентябре, потому что у них уже закончились деньги. При отсутствии повышения ставок лира постоянно падала, снова и снова фиксируя новые минимумы.
К началу ноября, из-за опасений, что президентство Джо Байдена в Соединенных Штатах может повлечь за собой санкции против Турции из-за ее покупки российских ракетных систем, лира еще больше упала до 8,58 по отношению к доллару.
Экономист Нас говорит, что, если бы команда Албайрака следовала ортодоксальной политике и принимала разумные денежно-кредитные решения, всего этого можно было бы предотвратить. «Мягкая посадка могла бы произойти, если бы Центральный банк был независимым», - сказала она.
Ранее в этом месяце, после перестановок в высшем руководстве экономической команды Турции, Центральный банк повысил ставки до 15 процентов с увеличением на 475 пунктов, что соответствует ожиданиям рынка. Многие инвесторы приветствовали этот шаг как нечто, что может восстановить доверие к банку.
Nas не согласен.
«Как говорится, доверие, как и душа, никогда не возвращается, когда оно уходит», - сказала она. «Повышение процентных ставок похоже на аспирин, который снимет боль, но не вылечит болезнь».
По ее словам, для того, чтобы навсегда исправить экономику, есть и другие шаги, которые Эрдоган, возможно, будет слишком осторожен.
«Вы должны наладить свои международные отношения, быть прозрачными и установить ответственность. Вы должны предоставить независимость Центробанку и разместить меры по проверке государственного бюджета. Вы должны провести значимые структурные реформы, такие как принятие закона о публичных торгах и разработать эффективный экономический план ».
Турхан, бывший заместитель председателя Центрального банка, считает, что с новым повышением курса лира может стабилизироваться до начала нового года.
«Кто знает, может, Эрдоган одумается и будет проводить рациональную денежно-кредитную политику», - сказал он. «Он известен своими оппортунистическими шагами».
Рагип Сойлу
https://www.middleeasteye.net/big-story/turkey-lira-economy-epic-downfall - цинк
