Украинский национализм и исламский терроризм – карты из одной колоды

Как раньше украинские националисты не видели ничего зазорного в сотрудничестве с нацистами, так теперь они не видят ничего зазорного в сотрудничестве с исламскими экстремистами. В своё время британская The Gardian сообщила о беглых чеченских боевиках, влившихся в ряды группировки ВСУ на Донбассе. Среди них были участники террористических вылазок времён первой и второй чеченских кампаний, а также боевики из Сирии, где исламисты учинили настоящий геноцид христиан.

На данный момент речь идёт о двух чеченских подразделениях на стороне ВСУ – батальоне им. Джохара Дудаева и батальоне им. Шейха Мансура. Первый возглавлял беглый боевик Иса Мунаев. Долгое время он скрывался в Дании от российского правосудия, затем приехал на Донбасс и был убит под Дебальцево.

Второй батальон возглавляет и поныне Муслим Чеберлоевский, который не скрывает перед иностранными журналистами ни своего лица, ни своей причастности к группировкам, совершившим теракты в московском «Норд-Осте» и Беслане. Муслим Чеберлоевский признал, что надеется привлечь на Украину как можно больше боевиков ИГИЛ чеченской национальности для участия в войне на Донбассе.

Недавно американский портал The Daily Beast подтвердил присутствие боевиков-исламистов (с опытом боёв в Сирии) в рядах украинского воинства в зоне т.н. АТО. А дружеская беседа с мнимым Семёном Семенченко террориста Ахмеда Закаева, заботливо укрываемого Великобританией от прокуратуры РФ, лишний раз подтвердила факт «дружбы по интересам» между украинскими националистами и исламскими террористами. Закаева разыграл пранкер Лексус, прикинувшись Семёном Семенченко. Не заметив подвоха, чеченский террорист давал украинскому национал-террористу искренние рекомендации на будущее, в т.ч. предостерегал от третьего майдана. По мнению Закаева, ещё один майдан – и мир отвернётся от Украины как от проклятой.

У любви украинских националистов к исламскому фундаментализму своя история. Истоки её следует искать в начале 1990-х годов, когда не без внешней поддержки на обломках бывшего СССР запылали огни гражданских конфликтов.

Чеченскую кампанию 1994-1996 гг. на территории Российской Федерации украинские националисты восприняли как шанс повоевать с «российским империализмом» и пройти суровую боевую школу. На тот момент одной из самых влиятельных экстремистских движений на Украине была УНА-УНСО. Унсовцами был налажен конвейер по отправке в Чечню групп украинских националистов в помощь чеченским боевикам.

СБУ об этом было прекрасно известно (унсовцы не стеснялись выкладывать фото своих тренировок на лесных базах под Киевом и т.д.), но тогдашним украинским властям хотелось выкопать мировоззренческую пропасть между Украиной и Россией, пошире да поглубже. Украинской независимости шёл всего лишь третий год, и украинцы ещё не были отделены от россиян так, как этого хотелось бы киевским князькам.

Из войны в Чечне они решили выжать максимум пользы. Для начала требовалось показать, что Украине и России не по пути и потому народ должен двумя руками держаться за своих князьков, которые уберегут рідну неньку от москаля.

Из сообщений украинских СМИ складывалось впечатление, будто российские войска вторглись на территорию суверенного государства, а не начали операцию в одном из регионов Российской Федерации. Чечню рисовали как мирную и процветающую республику, вдруг оказавшуюся один на один с российской армией. На самом деле к моменту ввода ВС РФ там вовсю полыхала гражданская война. Вооружённым путём власть захватили сторонники генерала Джохара Дудаева. Своих оппонентов они устраняли физическим путём. К началу 1990-х из республики бежало практически всё немусульманское население (этнические украинцы в т.ч.), спасаясь от расправ исламистов. Расстрелы, изнасилования и убийства христианского населения и «неправильных» чеченцев республики в ту пору приобрели массовый характер. Иногда казни совершались на городских площадях с трансляцией по ТВ. Было налажено сообщение с Афганистаном, откуда на помощь дудаевцам прибывали ваххабитские добровольцы.

Это вызвало такой восторг у украинских национал-политиков, что они спешно кинулись называть именем Дудаева улицы в городах Украины, впрочем, как всегда, вслед за кем-то и под внешним влиянием. В 1996 г. появилось сразу две таких улицы – в Ивано-Франковске и Львове. Для поддержки дудаевцев в Чечню отправились некоторые украинские националисты, например Александр Музычко, Дмитрий Корчинский. Сейчас выкормыши Корчинского воюют на Донбассе в подразделении «Святая Мария».

Симпатий к чеченским ваххабитам у украинских политиков не убавило даже пленение ими 25 строителей из Кировограда. Освободить их удалось только после долгих переговоров. Это было большим везением, потому что многих заложников боевики казнили, не дождавшись за них выкупа.

В 1996 г. в Одессе прошли пять концертов чеченского музыканта Имама Алимсултанова, сторонника ген. Дудаева. Помог в этом чеченскому боевику тогдашний одесский голова Эдуард Гурвиц (в 1997 г. его пригласили на «инаугурацию» главаря террористов Аслана Масхадова, а в 2012 г. Э. Гурвиц войдёт в партию Виталия Кличко УДАР). Но террористы – что пауки в банке. И. Алимсултанов был убит в Одессе в результате внутренних разборок.

При Э. Гурвице был подписан договор о сотрудничестве между Одессой и дудаевской Ичкерией. Для этого в Одессу приезжала целая делегация террористов во главе с Вахой Арсановым, а одесская пресса публиковала антироссийские интервью с ичкерийскими экстремистами на тему захвата бандой Шамиля Басаева больницы и роддома в Будённовске в 1995 г.

Поддержку северокавказским террористам оказывал крымско-татарский меджлис во главе с М. Джемилёвым. Видимо, благодаря его стараниям в крымских санаториях появились тогда раненые кавказцы. Киев об этом знал, но делал вид, что ничего не происходит.

Начало второй чеченской кампании в 1999 г. украинский политикум встретил такими же настроениями, несмотря на то, что причиной ее начала было вторжение боевиков под руководством Шамиля Басаева на территорию Дагестана.

На войну в Чечне украинские политики снова смотрели как на пропагандистский шанс. Во время президентских выборов на Украине в 1999 г. появились анонимные листовки, призывающие не голосовать за лидера КПУ Петра Симоненко (главного соперника действующего президента Леонида Кучмы), потому что тот позволит России «отправлять в Чечню украинских призывников».

Дальше – больше. В 2004 г., после кровавого злодеяния в Беслане, один из украинских политиков заявил, что гибель осетинских детишек от рук террористов – справедливая кара России за её «империализм».

Поэтому не стоит удивляться высказываниям депутата Верховной рады Игоря Мосийчука в адрес чеченских полицейских, погибших в декабре 2014 г. в ходе столкновений с бандой террористов в Грозном. Мосийчук назвал их муртадами, т.е. вероотступниками, что является серьезным оскорблением для мусульманина. Не стоит удивляться попыткам Дмитрия Яроша возобновить рабочие контакты с северокавказским бандподпольем. Не стоит принимать всерьез и реакцию пресс-секретаря «ботаника», который якобы лично не имеет никакого отношения к действиям УНА-УНСО в Чечне в 1994-1995 гг.

Украинский национализм и исламский терроризм – карты из одной колоды.

 

Источник: http://cont.ws