Каплинский в 2000 году был одним из руководителей вывода израильских войск с юга Ливана. Генерал считался авторитетным специалистом в тактике действий наземных войск и был прекрасно знаком с обстановкой. Официально Каплинский был назначен представителем генштаба для руководства военной операцией в Ливане. В то же время командующий Северным военным округом генерал-майор Уди Адам официально сохранял свой пост, хотя израильская пресса с самого начала конфликта голосила о его профессиональной пригодности и готовности вести не классическую танковую, а партизанскую войну против отлично подготовленных и вооруженных боевиков.
Фуад Синьора же смог добиться от своего парламента одобрения его решения разместить на юге Ливана 15 тысяч ливанских государственных солдат. Даже министры от «Хизбаллы» проголосовали «за». Ольмерт обрадовался. Тот факт, что экстремисты поддержали дислокацию ливанской армии на юге Ливана, свидетельствовал о том, что силы «Хизбаллы» на исходе и руководство группировки стремится к прекращению огня. Как заявил тогда премьер,
«чем быстрее наша армия сможет покинуть Ливан, тем больше мы будем рады. Но это произойдет только после того, как будут достигнуты главные цели — удаление «Хизбаллы» от северной границы и прекращение ракетных обстрелов».
9 августа погибли пятеро израильских солдат и несколько человек получили ранения, был повреждён танк. Перец должен был объяснять. Он и объяснил на встрече Ольмерта с министром иностранных дел Германии Штайнмайером, что «Хизбалла» использует современные противотанковые комплексы российского производства против израильских войск:
«В прошлом нам обещали, что они не попадут в руки «Хизбаллы», но сегодня их применяют против солдат Армии обороны Израиля в Ливане».
О том же писала газета «Ха-Арец»: со ссылкой на израильские разведслужбы, здесь утверждалось, что боевики применяют ручные противотанковые гранатометы РПГ-29, которые Россия поставляла Сирии. Выстрел РПГ-29 способен пробивать броню израильских танков «Меркава». О наличии у «Хизбаллы» современного противотанкового оружия российского производства в Израиле стали говорить еще в 2005 году. Говорить-то говорили, но «Меркаву» не подготовили.
Закончить войну на такой ноте не было возможно политически. Наконец к 10 августа решили сделать то, с чего надо было начинать: предпринять общее наступление до реки Литани. А как? На это, как всегда, нашлось два мнения. Командование Северным (ливанским) фронтом предложило дивизии Галя Хирша (№ 91) продолжать наступать на север от своих позиций, дивизии Гая Цура (№162) двигаться через Южный Ливан от израильской границы с востока на запад, а десантники под командованием Эяля Айзенберга высаживаются с вертолетов около реки Литани и ждут, кто первым к ним пробьется.
Ольмерт не взялся решать военную задачу, но на его благо бывший начальника генерального штаба и генерал-лейтенант в отставке Шауль Мофаз был министром в его кабинете. К нему Ольмерт и обратился за профессиональным советом.
Профессиональным оком окинув план командования, Мофаз посоветовал о нем забыть и предложил свой вариант взамен. Он полагал, что две дивизии должны без всяких вертолетов ударить вдоль моря до Тира, повернуть вглубь страны на реку Литани — и сразу вся «Хизбалла» имеет у себя в тылу ЦАХАЛ. Захочет ли она воевать после этого дальше? Ольмерту логика плана Мофаза понравилась, и он распорядился, чтобы Перец и Халуц взяли его за основу. Но эти двое резко воспротивились. Они и не могли поступить иначе, кресла уже под обоими качались, а тут еще Мофаз со своей инициативой. Политический противник. Тогда осторожный Ольмерт вынес вопрос на обсуждение кабинета. На обсуждении дело повернулось так, что штатским министрам спорить с кадровыми военными о деталях военного наступления оказалось неудобно. В результате о плане Мофаза забыли, а военный план, под которым уже подписались и Халуц и Перец, получил силу.
К этому времени (за тридцать дней войны) погибли 100 израильтян (64 из них — военные, 36 — гражданские лица), а численность упавших на территории Израиля ракет «земля-земля» превысила две тысячи.
В этот же день началась наконец масштабная эвакуация израильтян из северных районов страны, наиболее страдавших от ракетных обстрелов «Хизбаллы». Жителей, кто еще сам не эвакуировался, перевозили в Тель-Авив и размещали в гостиницах за счет агентства «Сохнут» и программы Birthright. Стоимость операции составила 2 миллиона шекелей (более 450 тысяч долларов). Сначала речь шла об эвакуации примерно 14 тысяч человек сроком на одну неделю.
Несмотря на принятое 9 августа решение о расширении наземной операции в Южном Ливане вплоть до реки Литани, уже в ночь на 10 августа Эхуд Ольмерт отдал распоряжение отложить начало операции, согласно официальной версии, чтобы дать возможность Совету Безопасности ООН найти мирное решение кризиса. В ООН как раз решали вопрос о прекращении огня, послы Болтон от США и Ля Саблиер от Франции еще раз утрясали условия для этого прекращения.
Казалось бы, раз уж затеял наступление, надо торопиться. Наблюдатели, однако, полагали в те дни, что Израиль был вынужден отложить операцию под давлением США. Белый дом предупредил-де Израиль, что расширение операции в Ливане может привести к эскалации насилия. США действительно начали уступать идеям Франции, вечно поддерживающей Ливан, о прекращении войны немедленно. Но «немедленно» означало для Израиля поражение.
Местные действия продолжались как обычно. Израильское командование заявило о взятии ливанского города Марджаюн в 9 км от границы.
Для масштабной операции требовалось провести перегруппировку сил. Израильтяне намерены были впредь двигаться в обход населенных пунктов, занимая стратегические высоты, и лишь после этого приступать к уничтожению боевиков «Хизбаллы». Хватит ненужных жертв. Такая операция требовала тщательной проработки и формирования и переброски дополнительных частей в район боевых действий. Однако надо было торопиться, пока прекращение огня еще не объявлено ООН официально. Атаковать решили в два часа дня 11 августа.
С самого утра 11 августа в качестве ответа на потери израильская армия подвергла массированным авиационным и артиллерийским ударам с суши и с моря населенные пункты и места расположения тыловых баз «Хизбаллы» по всей территории Ливана. Ударам с воздуха также подверглись Бейрут и Тир.
Дивизии Северного фронта получили приказ на атаку, когда часы уже пробили 5 вечера этой пятницы. В течение получаса приказ достиг бригад и батальонов. Мало того что вечером, но для бригады «Нахаль» дивизии № 162 неожиданно изменили приказ. Вместо запланированной переправы через речку Салуки с запада ей предстояло атаковать в лоб систему бункеров недалеко от границы.
В это же самое время в самом буквальном смысле в 6 часов вечера по израильскому времени американцы и французы в ООН согласовали условия для прекращения огня, включив в него дислокацию 15 тысяч ливанских солдат на юге страны и исключив из него упоминание о фермах Шаба. В течение полутора часов, с 6 до 7:30 вечера, Синьора и Насралла согласились с условиями. Ровно в 8:20 вечера этот оговоренный черновик будущей резолюции ООН № 1701 попал в Министерство иностранных дел в Иерусалиме.
В момент, когда Ливни и Райс поздравляли друг друга по телефону с окончанием войны, в 9 часов вечера десантники Эяля Айзенберга стали высаживаться из вертолетов на ливанскую территорию. Одновременно первые подразделения 162-й дивизии пошли в наступление в общем направлении к речушке Салуки. За несколько часов контингент израильских войск в Ливане был фактически утроен. К этому моменту против «Хизбаллы» воевало около 50 — 60 тысяч солдат ЦАХАЛа. Захват территории до реки Литани также мог бы гарантировать, что она будет затем передана под контроль ливанской армии.
В то же время в разговоре с Кондолизой Райс Эхуд Ольмерт сказал ей, что Израиль готов прекратить операцию сразу после того, как международным сообществом будут приняты его основные требования: боевики «Хизбаллы» должны быть разоружены и выведены с юга Ливана, куда и должен быть введен крупный международный воинский контингент с участием ливанской правительственной армии. Этот уклончивый ответ призван был протянуть время, так как военные сказали Ольмерту, что на наступление понадобится 60 часов. Ливни же они сказали про восемь часов, и, когда та услыхала о 60-ти, она позвонила премьеру.
«Я не понимаю эту хохму о 60-ти часах, а если я не понимаю, то никто не поймет».
Так она и сказала.
Находиться между ООН и ЦАХАЛом ей было трудно. Ольмерт поведал, что 60 часов нужны для выхода войск к реке Литани. Ливни связалась с Кофи Аннаном, и тот решил, что соглашение о прекращении огня вступит в силу через 48 часов от его оглашения в ООН. Так ЦАХАЛ получил два дня для наступления. Чтобы окончательно все утрясти, в этот же богатый событиями вечер пятницы Ольмерт позвонил президенту Бушу, первый раз за все время войны.
Ровно в 7:52 вечера 11 августа по нью-йоркскому времени (2:52 утра 12 августа по ближневосточному времени) Совет Безопасности ООН единогласно проголосовал за резолюцию № 1701 о прекращении огня в Ливане. Проект резолюции был совместно выдвинут Францией и США. Резолюция обязала «Хизбаллу» и Израиль к прекращению огня 14 августа, предусматривала долгожданное развертывание на юге Ливана контингента войск ООН численностью 15 тысяч военнослужащих, предписывала Ливану ввод равного по численности контингента собственных войск в буферную зону от ливано-израильской границы до реки Литани и
«разоружение всех вооруженных групп в Ливане [согласно резолюции Совета Безопасности ООН № 15591, с тем чтобы... власть и оружие в Ливане принадлежали только ливанскому государству».
Согласно резолюции, оружие не должно было продаваться и поставляться в Ливан без разрешения правительства страны. Параллельно с вводом войск UNIFIL и Ливана Израиль должен вывести свои войска с ливанской территории. В целом это была дипломатическая полупобеда Израиля, так как теперь, по крайней мере теоретически, «Хизбалла» лишалась своих взлелеянных бункеров на границе.
Ожидалось, что французские войска составят основу сил ООН в Ливане.
По сообщению российского МИД, Россия поддержала резолюцию, но своих миротворцев в зону конфликта направлять не собиралась.
Согласно резолюции, войска ООН получали дополнительные полномочия, чтобы обеспечить прекращение огня. Они, в частности, могли применять оружие для защиты гражданского населения и представителей гуманитарных организаций. Израиль и Ливан поддержали резолюцию.
Насралла 12 августа теперь уже открыто заявил в интервью CNN, что его организация подчинится резолюции.
Министр иностранных дел Ирана заявил по иранскому телевидению, что резолюция №1701
«служит сионистским интересам».
А подполковник Эффи Дефрин должен был в это время вести свой 9-й танковый батальон 401-й танковой бригады на Салуки. Он знал, что его бойцы не имеют достаточной подготовки из-за непризывов на ежегодные сборы, что снабжение прерывистое, что приказы начальства не скоординированы и что его солдаты рвутся в бой, несмотря на всё это. Бросая крепкие слова по поводу того, что поддерживающей пехоте не выдали ручные гранаты, он узнал, что его танкисты не знают, как крепить к машинам дымовые шашки, так как их этому на сборах не учили. После этого крепкие слова посыпались из Дефрина так обильно, как будто у него за зубами был их целый склад. Но его батальон раньше патрулировал окрестности Иерихона, где много маневрировать и дымовые завесы ставить не приходилось. А теперь надо двигаться на Раб-а-Татлин, ХирбетКсейф, Кантару, далее на Салуки, Рандорию и далее почти до приморского Тира. Хорошо, что не до Кипра...
Опять с задержкой, наземное наступление началось в самые первые часы 12 августа, в субботу. Батальон бригады «Нахаль» атаковал деревню Рандория, где их ждали серьезные парни из «Хизбаллы» в 3 часа ночи.
Через час, когда уже начало светать, Дефрину сообщили, что его танки могут двигаться. Колонна двинулась к Салуки по дну пересохшей реки с дистанцией 20 метров между машинами. Дефрин был в четвертой машине, считая от головы колонны. Три первые машины прошли вроде бы спокойно, как вдруг в его танк одна за другой попали три противотанковые ракеты, и он встал. В этот же момент у танка перед машиной Дефрина взрывом снесло пушку. Дефрин остался жив, но выбыл из строя. Несмотря на потерю командира, батальон наступал дальше под обстрелом и сбился на склон холма метров на 300 в сторону от намеченного пути. Батальону не был придан танк-бульдозер для расчистки завалов, и движение не получалось быстрым. Еще один танк подорвался на мине. Еще один танк просто соскользнул с крутого склона. Наконец оставшиеся танки достигли деревни и открыли методичный огонь по ее домам.
Дома и бункеры огрызались. Еще несколько танков было подбито из ручных гранатомётов. Танкисты и взвод пехоты поддержки пробирались от горящего танка к горящему танку и вытаскивали раненых. Носилки и аптечки сгорели в машинах, раненых оттаскивали к группе деревьев ниже по склону. Подкрепление не прибывало. Артиллерийской и авиационной поддержки не было. Полагая, что боевики захотят захватить тело убитого солдата или танкиста, все тела забрали с собой и отошли вниз под огнем врага.
Весь день 12 августа ожесточенные столкновения шли в 7 км от израильской границы. Боевики близ деревни Ятер сбили израильский военный вертолет, который высаживал десант у деревни. Им это удалось, так как высадка десанта производилась хоть и ночью, но при полной луне. Вертолет «Сикорски СН-53» рухнул от ракеты SА-7, и пять человек экипажа погибли. Погибла Керен Тендлер, механик вертолета, единственная женщина-солдат, погибшая за эту войну.
Керен была первой женщиной в Израиле, ставшей бортмехаником боевого вертолета. Ей принадлежат слова:
"Моя цель — доказать всем, что и такая чисто мужская профессия, как член экипажа боевого вертолета и самолета, вполне по женским силам. Женщины могут быть такими же классными авиационными специалистами, как и мужчины, и даже лучше их".
Командир десантников полковник Хагай Мордехай уцелел, он летел одним вертолетом раньше. Всего в операции задействовали 20 вертолетов. Однако после того как вертолет сбили, решили больше десантников в тыл не посылать, и соединения «Гивати» и «Маглан» остались в Израиле.
Еще один вертолетный десант высадили у деревни Кафра, в 5 км за линией фронта.
Всего за этот день погибло 24 израильских военнослужащих.
Так как Дефрину к Рандории пробиться не. удалось, эту задачу теперь надлежало выполнить танковому батальону подполковника Цахи Сегева. Сегев повел танки в атаку правее предыдущего поля боя и к трем часам утра воскресенья пробился к батальону «Нахаля» у деревни. Теперь наконец можно было бы подумать о слаженных действиях танковой бригады и пехотной бригады «Нахаль», но сверху поступил приказ остановиться и ждать объявления о прекращении огня. Высаженные с вертолетов десантники уже изготовились для атаки на деревню Джебель-Амаль, чтобы покончить с «катюшами» в ее домах, как из дивизии поступил приказ «отставить» ввиду перемирия и прекращения огня.
А все потому, что в 4 часа дня в этот день начальнику оперативного отдела генштаба генералу Гади Айзенкоту предстояло решить, стоит ли продолжать наступление или оборвать его. Так как Халуц и Каплинский умчались на север, ему пришлось советоваться с бригадным генералом Иоси Бейдецем, разведчиком. Учитывая большие потери, медленное продвижение и приближающееся прекращение огня, оба решили наступление прервать. Узнав об этом по видеосвязи, Халуц и Каплинский воспротивились. Теперь решать предстояло Перецу. Напросился на должность министра обороны — принимай военные решения. Он привычно согласился с Халуцем, но вести из ООН не дали им выбора.
13 августа народ обсуждал резолюцию ООН и реакцию собственного правительства. Получалось фактическое признание своего поражения и неспособности одержать победу в войне с «Хизбаллой».
В частности, не была решена проблема освобождения похищенных израильских солдат, что и стало поводом для боевых действий. В резолюции лишь содержался призыв освободить их. Кроме того, Израиль предпочел бы иметь на юге Ливана контингент сил НАТО, а не ООН. Зазвучали призывы к отставке премьер-министра и министра обороны. Их обвинили в неопытности, что выразилось в уверенности в том, что проблему «Хизбаллы» можно решить при помощи одних лишь авиаударов, и в задержке с началом крупной наземной операции.
Оппозиция требует создать государственную комиссию по расследованию действий государственных структур и армии во время конфликта.
Тем временем ожесточенные бои шли в районе Эйта-а-Шааб, в 700 м от израильской границы. В течение 13 августа практически весь израильский север подвергался интенсивным ракетным обстрелам. Одна из ракет упала у входа в Управление полиции Цфата. В районе Кирьят-Шмоны взорвались около 100 ракет. В Западной Галилее в результате взрывов ракет возникли сильные пожары. Во второй половине дня «Хизбалла» подвергла массированному обстрелу Хайфу и Крайот.
14 августа до 8 часов утра, когда вступило в силу соглашение о прекращении огня, продолжались ракетные обстрелы израильской территории и перестрелки сухопутных войск с «Хизбаллой». За несколько часов до конца войны тележурналисты смогли заснять пуск «катюши» из ливанской деревни, лежащей всего в одном километре от израильского городка Метула.
В 8 часов утра боевые действия прекратились, и все хмуро уставились на Ольмерта.
Чего мы добились за 33 дня боев?
Ольмерт, в свою очередь, хмуро уставился на генералов.
Израиль пока оставил за собой право на самооборону и заявил о сохранении морской и воздушной блокады Ливана. За несколько часов до прекращения огня израильские самолеты разбросали над Бейрутом листовки с предупреждением о том, что в случае нарушения «Хизбаллой» условий перемирия ответный удар Израиля будет еще сильнее, чем раньше.
В свою очередь, ливанское правительство из-за внутренних разногласий так и не смогло договориться по вопросу разоружения боевиков «Хизбаллы». Таким образом, резолюция Совета Безопасности № 1559, требовавшая от Ливана разоружить «Хизбаллу», не была выполнена.
Уже с утра тысячи ливанских беженцев длинными колоннами автомашин двинулись с севера страны в свои дома на юге по немногим уцелевшим дорогам. Так закончилась самая непонятная за всю историю Израиля война…
В ходе боевых действий и в результате ракетных обстрелов "Хизбаллы" погибли 166 израильтян: 121 военнослужащий и 45 мирных жителей. Около 2000 человек было ранено.
Жертвы среди мирного населения Ливана составили 1140 человек погибшими и свыше 4000 ранеными.
По данным ливанского правительства, уже на 19 июля ущерб Ливана от израильских бомбардировок составил 2,5 млрд. долларов США. Разрушено множество объектов инфраструктуры, долговременный ущерб нанесён лишь недавно восстановившемуся после гражданской войны туристическому бизнесу, который создавал 10-15 % ВВП страны.
Убытки понёс и Израиль. Ракетные обстрелы Израиля с ливанской территории затронули 70 населённых пунктов, инфраструктуре которых нанесён урон, исчисляемый сотнями миллионов долларов. По информации Всеизраильского объединения промышленников, за первые полторы—две недели войны только прямые убытки промышленных предприятий приблизились к полумиллиарду долларов. Миллионные убытки понесли торговый сектор и туристический бизнес.
По разным источникам, в ходе боевых действий израильская армия понесла следующие потери в боевой технике и вооружении: повреждения, требовавшие ремонта, получили 10 вертолётов; кроме того, были уничтожены и повреждены от 60 до 150 единиц бронетехники (в том числе до 30 танков). Согласно О. Грановскому, боевые повреждения получили около 60 единиц бронетехники, в том числе, 48-52 танка, из них, 5 — безвозвратно.
Уже 16 августа представители шейха Насраллы заявили, что «Хизбалла» не собирается разоружаться и отводить боевиков за реку Литани.
19 августа все же ливанская армия начала развертываться в Южном Ливане.
* * *
Международная политика — это очень циничная область отношений. Каждый ищет слабое место у соседа и возможность за что-то его укорить. Так как география страны диктует и ее политику, и ее военную доктрину, то понятно, что для уязвимого в своих границах Израиля армия сделала и делает максимально возможное. Несколько десятилетий соседи Израиля предполагали уничтожить Израиль как таковой, что подразумевало физическую гибель тех его граждан, которые не успеют убежать. Сейчас реализм диктует отказ от такой политики, однако если израильская армия ослабеет, в ту же секунду старые арабские лозунги «сбросить евреев в море» оживут и кому-то вновь захочется претворить их в жизнь.
Цинизм террористов проявляется в использовании своих же гражданских лиц в качестве «живого щита». Лидеры боевиков понимают, что они слабее регулярной тренированной армии. Как можно победить? Единственный путь — это вызвать симпатии «мирового сообщества» и добиться помощи извне. Поэтому боевики будут провоцировать военные операции и зачистки в густонаселенных районах, что почти неизбежно связано с возможными потерями среди гражданских лиц. Поэтому любой, даже самый малый промах израильских солдат будет использоваться против всей страны на 100 процентов. Так армия становится орудием для политических манипуляций противников Израиля.
Мы понимаем также, что затяжные конфликты невозможно решить военным путем, и рано или поздно дипломатия приходит на смену войне. Дипломатам и политикам, однако, как воздух нужны военные победы — для того, чтобы вести переговоры в удобном для них русле. С тех пор как отгремели конвенциональные войны, армия Израиля все более и более становится политическим инструментом. Время оттачивает этот инструмент, но потребуется еще много лет, пока человечество выработает оптимальную тактику борьбы с террором, которая будет включать в себя военные и невоенные составляющие.
* * *
В данной войне, однако, от армии ждали именно обычных военных решений — и не дождались. Вся страна спросила: почему? Генерал-майор Уди Адам ушел в отставку в середине сентября, не дожидаясь ответа на этот вопрос. В начале ноября в отставку ушел бригадный генерал Галь Хирш, командир 91-й дивизии. 17 января 2007 года в отставку ушел Халуц. Еще один командир дивизии, бригадный генерал Эрез Цукерман, ушел в отставку летом 2007 года, почти сразу за ним подал в отставку и главнокомандующий израильским военным флотом вице-адмирал Давид Бен-Басат, которому не простили потерю корвета «Ханит».
Армию нужно улучшать! — завопила вся страна разу после войны. Нужно, нужно, поддакнули сами военные, для этого нам необходимо 30 миллиардов шекелей дополнительно к бюджету в течение следующих трех лет. Эта цифра появилась уже в сентябре и сначала повергла Кнессет в шок. А что делать? Нужно было направить в действующую армию вполне разработанную к тому времени систему динамической защиты танков "Трофи" ("Ветровка") и пр. Место Халуца в генштабе занял генерал-майор Габи Ашкенази, который до этого работал в министерстве обороны генеральным директором.
Он был на хорошем счету. Многие шутили, что это назначение было единственным правильным поступком Переца за все его 13 месяцев руководства министерством обороны. На самом деле это неверно. Во время своего не очень долгого пребывания на посту министра обороны он запустил необратимый процесс принятия на вооружение тактической системы ПРО, предназначенной для защиты от неуправляемых ракет с дальностью полёта от 4 до 70 километров, — «Железный купол».
«Железный купол» — это «наиболее важный проект в данный момент, и поэтому нужно взвесить возможность определения программы развития как „чрезвычайная программа“ и ускорить её насколько возможно».
12 ноября 2006 года управление исследований и разработок Министерства обороны Израиля поручило компании «Рафаэль» начать полномасштабную разработку проекта. 1 декабря 2006 года Амир Перец принял решение: противодействие ракетам малой дальности обязательно и необходимо, этот ответ — «Железный купол» и для него требуются внешние источники финансирования. Заработала долговременная программа финансирования, и первая батарея встала на боевое дежурство в марте 2011 года.
В отличие от военных, политики уходить в отставку не хотели. Они полагали, что войну в целом можно считать почти успешной, если вспомнить, какие задачи были поставлены на самом первом после похищения солдат заседании правительства:
1. Отодвинуть «Хизбаллу» от границы с Израилем — выполнено.
2. Нанести сокрушительный удар по военной мощи «Хизбаллы» и тем самым освободить север Израиля от угрозы терроризма — выполнено частично. («Хизбалла» долго скрывала свои потери. Сначала говорили о 69 убитых боевиках, потом о 90, в декабре 2006 года уже о 250, а настоящее число неизвестно до сих пор.)
3. Применить тактику устрашения — выполнено.
4. Заставить ливанское правительство и государственную армию контролировать всю территорию страны или же вовлечь в это дополнительные международные силы — выполнено.
5. Создать условия для освобождения похищенных израильских солдат — не выполнено.
6. Постараться при всем этом держать Сирию вне войны — выполнено.
Ответственность лежала на всем кабинете министров, так как кабинет обсуждал и голосовал. Но большинство министров быстро нашлось: это не наше общее фиаско, это фиаско Ольмерта — и они смело набросились на премьера.
Ольмерт из премьеров уходить не собирался. В конце концов, он ведь хотел как лучше, армия его подвела, а он сам просто не сразу это понял. И умный аппаратчик, бывший адвокат и мэр Иерусалима подошел к своим проблемам философски и практично.
Государственная комиссия была создана не сразу, а с проволочками. Ее возглавил пожилой судья Элияху Виноград, бывший председатель суда Тель-Авива. Ему должны были помогать расследовать профессор Рут Гависон из Еврейского университета Иерусалима, политолог профессор Ихезкиель Дрор и два отставных генерала: Менахем Эйнан и Хаим Надель. Ольмерту удалось отсрочить создание комиссии, поставить ее председателем симпатичного ему Винограда вместо предлагавшегося несимпатичного ему председателя Верховного суда Аарона Барака, ввести в ее состав симпатичных ему людей, дать Винограду мандат на расследование не только самой войны, но и всего шестилетнего периода, начиная от вывода войск из Ливана в 2000 году. Ольмерт справедливо полагал, что все армейские ошибки были наделаны именно за эти шесть лет, а он к этому не имеет никакого отношения. Довольный проделанной работой, Ольмерт стал ждать выводов комиссии.
У него был один сильный козырь, хотя и недостаточно оцененный по достоинству населением страны: долгая война не ввергла Израиль в экономический кризис, безработица не выросла, шекель не упал. В 2005 году Израиль произвел добра на 183 миллиарда долларов, а средний доход на душу населения хоть и не дотягивал до европейских стандартов, но все же был примерно на уровне Новой Зеландии, Греции, Испании и Италии. Комиссия будет работать, месяцы будут проходить, народ будет успокаиваться, так как ситуация в стране не ухудшится.
Виноград представил свой предварительный доклад в апреле 2007 года, через восемь месяцев после войны. Первые страсти уже улеглись, но этот отчет заставил Ольмерта вздрогнуть. Уделив должное место шести годам снижения боеспособности армии (как Шарон смог это допустить?), основную часть отчета его авторы посвятили неделе с 12 по 17 июля, когда Ольмерт и его правительство приняло основные решения о войне и допустило основные свои ошибки. Ольмерт, Перец и Халуц подверглись критике непосредственно.
«Решение ответить немедленным интенсивным военным ударом не было основано на детальном, всестороннем и одобренном военном плане, базирующемся на тщательном изучении сложных:характеристик ливанского фронта».
Слово «неудача» упоминается в отчете десятки раз.
ЦАХАЛу досталось за отсутствие инициативы и изобретательности перед лицом возникающих препятствий. Предварительный отчет не предлагал, да и не мог прямо предложить Ольмерту и Перецу уйти в отставку, хотя намеки на это в отчете были. Но умный бывший судья Виноград оставил решающее слово за самим премьером. Ольмерт этим мастерски воспользовался. Полный окончательный отчет комиссии предполагалось представить летом 2007 года, аккуратными маневрами Ольмерт оттянул этот срок до января 2008 года, когда страсти еще более улеглись. Так он и остался в своем кресле еще почти на год и ранней осенью 2008 года подал в отставку не из-за войны, а из-за полицейского расследования по поводу некоторых его финансовых некорректностей.
21 марта 2007 года специальная комиссия Кнессета решила назвать конфликт между Израилем и "Хизбаллой" Второй ливанской войной.
"Главное, что мы сдержали наше обещание быстро выбрать название для войны",
— сказал председатель комиссии Яков Эдри.
Согласно опросу, проведенному Ynet, 77% согласились, что это самое подходящее название для последнего конфликта.
Это решение означало, что, во-первых, государству придется выплачивать более солидные компенсации населению, чье имущество пострадало от военных действий. Во-вторых, военному руководству придется признать поражение в полноценной войне, а не в "конфликте".
Колодка ЦАХАЛ за участие в войне 2006 года
Два с половиной года премьерства Ольмерта после войны оказались для Израиля очень спокойными. Перец ушел в небытие, и Гистадрут прекратил устраивать парализующие общенациональные забастовки, палестинских терактов в стране практически не было, цены, кроме как на бензин, оставались более или менее стабильными, новых размежеваний с палестинцами Ольмерт не затевал, про раздел Иерусалима и выход с Голанских высот народ не вспоминал, израильский шекель поднялся по отношению к доллару, евро и английскому фунту, Эйлат стал принимать безвизовых туристов из России, северная граница перестала беспокоить.
В ночь на 6 сентября 2007 израильская авиация разбомбила на северо-востоке Сирии военный объект, который полагали "связанным с ядерной энергетикой", Асад-младший строил его при помощи Северной Кореи. И Асад даже не шелохнулся, ограничился криками. Крики эти были недолгими, так как в районе разбомбленного объекта в Дейр-Аль-Зур действительно нашли элементы радиоактивного урана, однако это уже совсем другая история…
Источник
