Публикация материала «Экспедиция к предкам» понравилась многим читателям, включая и тех, кто непосредственно принимает участие в работе сайта. Вот и наш художник А. Шепс, которого все хорошо знают по его рисункам военной техники как на нашем сайте, так и во многих журналах, захотел поделиться своими воспоминаниями. Мне они показались весьма и весьма интересными, и я думаю, что таковыми сочтёт их и читательская аудитория ВО. И вот как раз сегодня мы с его первым рассказом о прошлом и познакомимся…После окончания школы перед каждым молодым человеком встаёт вопрос – куда пойти учиться дальше. В школе я учился неплохо, средний бал аттестата был 4,75. Для поступления в ВУЗ этого было более чем достаточно при условии успешной сдачи вступительных экзаменов. В моём родном городе Великие Луки было три высших учебных заведения. Сельхозинститут, Институт физкультуры им. Лесгафта и филиал Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта. Учитывая, что в сельском хозяйстве я «ни бум-бум», спортсмен тоже не ахти какой, ЛИИЖТ был оптимальным вариантом. Во-первых, первый год я учился на «домашних харчах» в родном городе. Далее 4 года учёба проходила в Ленинграде. Во-вторых, институт стопроцентно обеспечивал студентов общежитием, в то время как мои одноклассники, поступившие в ВУЗЫ Москвы и Ленинграда, первый год вынуждены были снимать квартиры. В-третьих, уровень знаний, даваемых преподавателями института, высоко ценился. Учебники по теоретической механике, сопромату и строительным материалам, другим дисциплинам, написанные преподавателями ЛИИЖТА, использовались во многих других ВУЗах страны. И в-четвертых – инженеры с дипломом железнодорожного института получали распределение в достаточно крупные города, где дислоцировались соответствующие организации и предприятия МПС. Кроме того, зарплата специалиста в МПС была выше, чем у соответствующего спеца в городских организациях. Были и другие льготы, о которых я расскажу позже.
Здание средней школы № 3 – ныне Гимназия им. Софьи КовалевскойТеперь о выборе специальности. После восьмилетки я перевёлся в среднюю школу № 3 нашего города. Она считалась элитной, в ней учились дети городских чиновников. Преподавательский состав был сильный. Об уровне подготовки говорят цифры. Из 25 человек нашего класса в ВУЗ поступили, по-моему, 18 человек. Причём двое в Ленинградский государственный университет на мехмат. У моего приятеля мать была учительницей математики. Она замолвила за нас словечко, и мы попали в класс, в котором были лучшие в городе учителя математики и физики. Кроме учёбы мы занимались ещё факультативно по этим предметам. Ещё я любил рисовать и несколько лет ходил заниматься в изостудию при доме культуры Ленинского комсомола.Выбор специальности произошёл достаточно просто. Математика, физика, рисование – ну конечно, ПГС (промышленное и гражданское строительство, кафедра архитектуры). В начале июля подал документы и записался на платные подготовительные курсы. Не потому, что сомневался в своих возможностях, а чтобы познакомится с преподавателями и понять требования на экзаменах. Что, кстати помогло успешно сдать экзамены. Физику я сдавал преподавателю, которая вела у нас курсы. Получил по физике пятерку. Сочинение написал на четверку. Зная свою слабость в знаках препинания, писал короткими рублеными фразами. По математике письменной получил четверку. Дома всё перепроверил – всё сделано правильно. На следующий день обратился в приёмную комиссию. Пообещали разобраться и дать ответ на устном экзамене. Который тоже сдал на четверку. Преподаватель по математике мне сказал: «
». Я, конечно, не шибко ему поверил, но через несколько дней обнаружил себя в списках поступивших.В группе ПГС-308 было 25 человек. 10 парней и 15 девчонок. И первого сентября мы дружно отправились в колхоз на 1 месяц в Локнянский район Псковской области, колхоз 1 Мая. 60 км от Великих Лук до Локни, 15 км до центральной усадьбы и ещё 5 км до деревни, в которой мы должны были жить. Девчонок расселили по 5 человек к бабушкам-пенсионеркам. А нас всех в здание бывшего правления колхоза, в котором жила семья из мужа, жены, двоих отпрысков младшего школьного возраста и деда. Помещение состояло из сеней и двух больших комнат, разделённых русской печью. За печью спали хозяева, на печи дети и ребятишки. Ну а мы на набитых соломой матрасах на полу. И тут со мной случился казус. Меня не предупредили, что кроме простыни наволочки и одеяла надо взять наматрасник. Слава Богу, в комнате был старый диванчик длиной 1,5 м – на нём я и спал. Правда, пружины у него торчали так, что приходилось запрессовываться между ними. Подушку клал на скамейку перед диванчиком. Девчонок определили убирать картошку за комбайном. Нас направили сгребать в стога солому после зерноуборочных комбайнов. Нам выделили лошадь с телегой, хорошо в группе был Витя Федоров, который умел запрягать лошадь. Остальная группа только смотрела за процессом. Лошадёнка оказалась с характером.Ходила не спеша – и заставить её бегать быстрее не было никакой возможности. Хлеб в деревню привозили раз в неделю. Чай, сахар и прочие прелести в магазине на центральной усадьбе за 5 км от деревни. Для нас забили телёнка, выделили поле с картофелем – копайте сколько влезет, и каждый день мы забирали с фермы 25-ти литровый бидон молока. Если девчонок бабульки баловали разностями, то у нас хозяйка готовила 2 больших чугуна. Картошка с мясом пожиже – это первое, а погуще – второе. Молоко на десерт. Правда, из молока делала сметану к первому. Через две недели эта однообразная диета стала надоедать. Староста группы арендовал у местного деда удочки, накопали червей. Пошли на большое озеро ловить рыбу. Но поймали два подлещика, и всё. Дед сказал: «
Здание филиала ПГУПС (ЛИИЖТа)». Но там подходы больно плохие – болотина. Пошли мы вдвоём с Костей Овчинниковым после работы. Нашли упавшее толстое дерево, кое-как на него заползли. И тут началось. Плотва хватала чуть ли не голый крючок. Сколько упустили, не считали, но за полтора часа натаскали три с лишним десятка крупной плотвы. Уха получилась наваристой. Когда съели телёнка, следующим стал баран. Поле картошки мы так и не осилили, хотя очень старались.Ещё одно приключение. Колхозное стадо в нашей деревне пасло два пастуха. С получки один запил. Пришёл бригадир и говорит: «
». Бросили жребий – доля сия меня не минула. Еврей-пастух – это круто. Процесс довольно интересный. Луга разделены на участки изгородями из бетонных столбов и стальной проволоки. Между ними есть проходы. В течение дня перегоняют коров с одного участка на следующий. Пока не наедятся. После обеда коровы ложатся отдыхать и жевать жвачку. В стаде было три быка. Рыжий меланхоличный, но главный. Он разрешал себя гладить, чесать за ушком и не возражал против моего присутствия. Второй чёрный, здоровый, старался держаться в сторонке от первого. Я ему очень не понравился, и только кнут деда не давал ему поднять меня на рога. От него я старался держаться подальше. Когда стадо ложилось отдыхать, мы с дедом садились на валун и рассуждали о жизни. На второй день из нашей деревни машины начали вывозить картошку на центральную усадьбу, а коровы паслись как раз на участке рядом с дорогой. Дед попросил меня отогнать их от дороги, чтоб сдуру не попали под колёса. Я их отогнал, но потерял бдительность. Только обернулся – на меня прёт черный бык. Как я перепрыгивал через проволочные перегородки, не знаю. Заставь меня после повторить – вряд ли получилось бы. Бык одну такую ограду преодолел, но в следующей запутался, да ещё дед кнутом отстегал. На следующий день вышел помощник, и моя эпопея на этом закончилась. Но когда на второй день пастьбы коров потихоньку гнали к ферме на дойку, стали свидетелями родео. Из другой деревни из телятника пригнали стадо бычков, около полсотни. Их нужно было загнать в телятник и привязать в стойлах. Поручили это дело студентам. И вот, когда большую часть привязали, попался свободолюбивый бычок. Вырвался из загона и рванул в луга. Ребята за ним – он от них. Через 40 минут беготни он, наконец, сдался, и пинками его загнали в телятник. Но розовый галстук за плечами был и у бычка, и у студентов. Один день я с Витей Федоровым работал в Локне на льномолотилке. Наш колхоз обмолачивал свой лён на семена. Пыльная работа – это об этом. Еле отмылись. Пыль в ушах, в носу, на зубах, везде.Мылись мы по выходным в бане, которая топилась по-чёрному. Нужно было натаскать из колодца воды. Хозяин топил баню. Главное при мытье – не касаться стен. В деревне было несколько заброшенных участков с садами. Так что яблоки и сливы на десерт у нас были. Из всех прелестей цивилизации в деревне было электричество в домах и один столб с фонарём мощностью 40 Вт на центральной площади. И ещё телефон диспетчерской связи у бригадира. Удобства, естественно, во дворе в виде люфт-клозета. Через две с половиной недели девчонок увезли в другую деревню – убирать картошку на полях вокруг. С бригадиром договорились, что за день до отъезда их привезут в нашу деревню, и мы отметим окончание работ. В группе были трое ребят после службы в армии, они съездили в магазин и привезли, по-моему, ящик какого-то вина. Хозяйка организовала закусь. Деревенский плотник играл на гармошке, налили ему и хозяину с хозяйкой. Самое интересное – что на матрасах на полу, где каждое утро ребята ругались «за тесноту», спало в 2 раза больше людей – и ничего, нормально. За день до окончания нашего «квеста» колхозный автобус попал в аварию. Поэтому рано утром нас погрузили на бортовую машину и повезли с ветерком в Великие Луки. Не выспавшиеся ночью досыпали в машине.Началась учёба, но об этом в следующий раз.
