Тема, о которой я решил сегодня написать, достаточно щепетильна. Поэтому начну с парочки историй, которые знают многие, но… Истории из жизни «десантного Бати», генерала армии Маргелова. История известна читателям как «акция возмездия».Во время Советско-финской войны Василий Маргелов командовал отдельным разведывательным лыжным батальоном 122-й стрелковой дивизии. Подразделением, укомплектованным прекрасными лыжниками-спортсменами. Поэтому батальон действовал чаще всего в тылу врага, выполняя разведывательно-диверсионные задачи.Однажды, после возвращения с очередного рейда, комбат узнал, что финские диверсанты полностью уничтожили наш медсанбат. Убили всех. И тут Маргелов поступил как командир и как человек вполне зрело. Он построил батальон и повёл на место резни, в медсанбат. Ничего не говорил, просто показал то, что осталось от раненых и медперсонала.Далее история несколько разнится, но по официальной версии, командование поручило Маргелову провести акцию возмездия. Батальон ушёл в тыл к финнам. К утру разведчики обнаружили финский банно-прачечный отряд. Комбат приказал атаковать… В живых бойцов финского отряда не осталось ни одного.А на месте акции бойцы разбросали листовки «
»… Больше за всё время войны не было ни одного нападения на медицинские и прочие тыловые подразделения с обеих сторон. Воевали честно, боец против бойца…И ещё один эпизод из того же времени. История менее известная, мало упоминаемая в жизнеописаниях генерала Маргелова. Наверное, просто потому, что и в то время мы старались «быть законопослушными», как и сегодня, и старались «не замечать мелочей». Кстати, Василий Маргелов после этой истории действительно мог оказаться на много лет в лагерях или быть расстрелянным. За политическую близорукость…Во время очередного рейда бойцы Маргелова заметили свежую лыжню, и командир принял решение устроить засаду. Огневой мешок был быстро создан, и бойцы стали ждать врага. Дальше всё просто. «Уничтожить личный состав, офицеров, по возможности, взять живыми!».Уже во время боя Маргелов заметил, что часть финского отряда одета в другую форму. Естественно, командир приказал в первую очередь взять живыми этих финнов. Так в плен к разведчикам попали 6 шведов из шведского Экспедиционного добровольческого корпуса. Тех, кого сегодня в ВСУ называют добровольцами иностранного легиона.Очень много крови попортили эти шведы будущему генералу армии. Как он, наверное, жалел, что просто не уничтожил этих «граждан нейтрального государства» на месте. Хорошо, что особисты отстали по причине настойчивых рекомендаций командования дивизии, которому был необходим такой командир.Так как 122-я дивизия осталась единственным соединением в составе 9-й армии, которое избежало окружения и больших потерь, хотя и не выполнила поставленных задач, авторитет командира дивизии был достаточно высок, чтобы вытащить Маргелова из НКВД.А теперь о том, о чём я решил сегодня написать. Об очередном расстреле пленного российского солдата и нашей реакции на это событие. Точнее, на очередное военное преступление украинских вояк.
Ангелы на войну приходят только за душами праведников
К сожалению, ангелы в войнах не участвуют. Они появляются на поле боя уже после сражения, чтобы забрать с собой души погибших воинов. На войне дерутся люди. Со всеми людскими пороками и достоинствами. Отсюда и воспоминания участников часто противоречивы. Одни описывают благородство на войне, другие трусость и предательство, третьи зверства и убийства. И всё это война.В сети появилось очередное видео военного преступления украинского военного, который расстрелял пленного. Кстати, там было ещё двое пленных, и, судя по крикам укровояк о гранате у одного из них, судьба их точно такая же. Пленного расстреляли только за то, что он не знал украинского языка! Вопрос на мове, ответа нет, выстрел в голову.К сожалению, мы уже начали привыкать к таким расстрелам. Именно привыкать. Я помню волну возмущения после расстрела российских десантников грузинским легионом при отступлении из Киевской области. Потом была Макеевка, Малая Рогань и далее... А до этих расстрелов были расстрелы ополченцев Донбасса, потом пленных военнослужащих 1 и 2-го корпусов…Были пленные, над которыми, прежде чем поменять на своих, украинские «спецы» поработали по полной. От прострелянных коленей до кастрации. Мы возмущались. Сегодня же хромой или вообще тот, кого несут на носилках, при встрече пленных, уже не вызывает вопросов у общества. Вот так.О том, что украинцы плевать хотели на все конвенции и международные договора, было известно практически с самого начала противостояния Киева, Луганска и Донецка. Но в первые месяцы Киев старался хоть как-то маскировать пытки и расстрелы, прятал трупы, делал заявления в стиле «это не я, а какая-то третья сила».А потом, когда украинцы поняли, что все эти широко разрекламированные международные организации борцов за права человека «ходят на коротком поводке у Вашингтона» и никогда не будут признавать даже явные факты, зверства усилились. И расстрелы пленных в том числе стали делом обыденным. Именно с тех времён бойцы донецких корпусов стараются в плен не попадать. С момента начала СВО прошёл почти год. За это время антироссийские и даже нацистские взгляды украинцев радикализировались. На видео последнего расстрела прекрасно видно, что стрелявший истерит. Это истерика нациста, который от страха за свою жизнь способен на любое преступление. Именно так. Можно, конечно, и красиво написать про состояние аффекта…К сожалению, такие преступления будут происходить и дальше. Тут работает принцип кошки, загнанной в угол. С одной стороны, безнадёга и постоянное ожидание смерти, связанное с усилением русской армии и работой русской артиллерии, а с другой стороны, возможность выместить свои страхи на беззащитном человеке.Так что проблема существовала и будет существовать ещё долго. И не только на фронте, но и в тылу. Недавний расстрел Игоря Мангушева (позывной Берег) пример свежайший. И решать его необходимо. Как? Увы, самого хорошего и единственно правильного решения я назвать не могу. Просто потому, что не знаю такового.
Что делать с военными преступниками?
Начну с того, что известно, наверное, каждому читателю. Безнаказанность порождает новое преступление. Это только в кино преступник в какой-то момент самостоятельно раскаивается и становится обычным гражданином. Реальность несколько иная. Для того чтобы преступник начал задумываться о жизни, необходим толчок. Или пинок в виде наказания.Первое, что необходимо сделать при выявлении случаев преступных действий противника, это предать огласке сам факт преступления. Обычно те, кто творит беззаконие, не очень любят афишировать свои поступки. Поэтому имена, фамилии, места проживания и прочие данные преступников должны быть в широком доступе. Чтобы не только мы, но и его родные и знакомые знали о преступлении.Конечно, в заражённом нацизмом обществе Украины сегодня найдётся достаточно людей, которые назовут убийцу героем, но остальные, пусть даже не вслух, но назовут убийцу убийцей – а это максимум, чего мы сможем добиться от украинцев сегодня. В будущем, я надеюсь, истина восторжествует. Когда мы будем искать преступников, как это было в послевоенные годы.Далее наша дипломатия должна работать буквально на всех доступных площадках и стремиться донести информацию о преступлениях до как можно большего количество людей, причём касается это не только пленных, но и военных преступлений вообще. Это и обстрелы жилых домов, и расстрелы гражданских, и грабежи, насилие над мирными людьми.Кроме этого есть и чисто военный аспект. У любого военного преступника есть командир, который обязан знать о действиях своих подчинённых буквально всё. То есть, исходя из этого, можно сделать ещё один вывод. Подчинённый действует либо с согласия командира, любо по приказу командира. Имена таких командиров также должны быть всем известны.Ну и следственный комитет. Все преступления в обязательном порядке должны быть задокументированы и расследованы. Военные преступления не имеют срока давности. Не получится найти преступника сразу – будет найден позже. Пусть через годы, десятилетия, но будет наказан. Такая работа сейчас проводится. Никого из преступников нельзя «забыть».Но то, что должны были сделать ещё «вчера», это вспомнить те истории, которые я напомнил в начале материала. Наказание преступников должно быть быстрым. Если бы мы сразу после того, как появилось видео расстрела пленных, отправили бы половину бригады, где служат преступники, к праотцам, другие бы крепко задумались.
Не останавливаться и бить, бить, бить
Никаких новых выводов я делать не буду. Всё давно уже озвучено, обсуждено и принято обществом. Идёт война между двумя политическими системами. Украина и украинская армия – это всего лишь пешки. И они это уже понимают. В этом и заключена опасность.Вооружение, техника, средства разведки и связи, современное ПВО – всё это всего лишь железо. И без соответствующих специалистов не особо страшное. А вот то, что в подавляющем большинстве украинские новобранцы чувствуют себя смертниками, то, что они в этом обвиняют нас, важно. Смертнику нечего терять. Каждый бой это всего лишь дополнительное мгновение жизни.А вот желание забрать с собой как можно больше тех, кто виноват в такой ситуации, огромно. Что бы ни говорили официальные представители МО России и МО Украины, вчера, например, в районе Угледара был настоящий ад. Это сообщение тех, кто находился там. Российская армия в сознании украинцев, при помощи массированной пропаганды, превратилась в то, чем является ВСУ для Донбасса.Наверное, вы заметили, как изменилась риторика противников войны? Сегодня вы уже не услышите ответа на вопрос о будущем Украины после победы. Любой победы, победы любой из сторон! Им это уже не интересно. В любом случае жизнь украинцев после победы лучше не станет.Даже молодёжь, которую мы часто обвиняли в радикализме, уже не мыслит себя на Украине. Только заграница, Польша, Германия и другие страны... Это действительно страшно. Страна, у которой физически нет будущего. Страна, которую не любят даже свои граждане. Страшно видеть разрушение государства изнутри. Разрушение страны в головах.Таким образом, воспитанием заниматься уже поздно. Взывать к логике и здравому смыслу тоже. Остаются только инстинкты. Страх, жажда жизни, желание вернуться к семье и прочее…
