О базе ВМФ в Судане
Заявления о создании базы ВМФ РФ в Судане, куда смогут заходить суда с атомными установками, вряд ли стало большим сюрпризом для тех, кто следил за развитием африканского направления российской внешней политики, которая интенсивно начала развиваться после начала военной операции в Сирии и дополнилась прошлогодним форумом Россия-Африка.
Успешная военная кампания в Сирии и стабилизация сирийского правительства, не только гарантировали России две полноценные военные базы на территории САР (не считая различных аэродромов подскока и логистических пунктов) и подняли военно-политический престиж РФ в регионе. Они создали предпосылки для полноценного возвращения России на Африканский континент, откуда Россия после развала СССР фактически ушла, бросив огромные инвестиции и создаваемые десятилетиями военно-политические позиции, на которые Москва опиралась в годы прошлой Холодной войны. Авиабаза Хмеймим стала не только форпостом России в Сирии, но и своеобразными воротами на Африканский континент, через которые проходит значительная часть военных специалистов, которые отправляются работать в различные «южные страны».
С 2015 по 2020-й год российские военные специалисты по государственной и частной линии появились в Египте, Ливии, Судане, ЦАР, Мозамбике, Конго. Они приходили не на пустое место – во многих странах, где появлялись русские военные специалисты, еще хватает выпускников советских военных академий и политических ВУЗов, а также есть большая история сотрудничества в годы Холодной войны. Так что зачастую не надо строить отношения с нуля, а можно развивать отношения с того момента, когда они были поставлены на паузу. Это серьезно облегчает налаживание контактов и воспринимается как окончание «перерыва», после которого русские снова вернулись в Африку, что признают и стратегические оппоненты России.
Россия предлагает местным странам, которые зачастую имеют проблемы с терроризмом и политической стабильностью, пакетные решения в сфере безопасности, программы обучения местных вооруженных сил и сил специального назначения, оборонные контракты, совместные экономические и геологоразведочные проекты. И с этим предложением, она вполне успешно конкурирует как с Китаем, который делает ставку на экономическую экспансию, так и со старыми колониальными державами вроде Франции, влияние которых в Африке сейчас слабеет.
Судан стал для России своеобразной перевалочной базой, опираясь на которую было оперативно расширено военно-политическое присутствие в Центрально Африканской Республике, после чего французское влияние там резко ослабело. Произошло это еще при бывшем президенте Судана Аль-Башире, при котором тема создания военно-морской базы в Судане была впервые актуализирована и переведена в плоскость практических обсуждений. Россия с 2016-го года последовательно заключала договора о свободном заходе кораблей в порты различных государств и попутно рассматривала различные предложения по базированию кораблей, где помимо Судана были варианты с Эритреей, Египтом, Ливией и Мозамбиком, причем часть предложений инициативно выдвигались африканскими странами, которые сами были заинтересованы в российском военном присутствии. Например, Хафтар всячески предлагал России использовать Бенгази как полноценную базу ВМФ в обмен на поставки вооружений для завоевания остальной Ливии.
Стоит отметить вопрос политического прагматизма российской политики в Судане. Судан стал перевалочной базой для военных специалистов и ЧВК, но политические волнения в Хартуме и в провинции, на некоторое время вызвали в СМИ предположение, что смена власти приведет к ослаблению позиций РФ в Судане, особенно после того, как суданские военные были вынуждены поделиться частью власти с оппозицией и начали заявлять о том, что часть политических решений времен правления Аль-Башира будет пересмотрена.
Но в конечном итоге, армия по-прежнему осталась одной из главных, если не главной силой в Судане, что и обеспечило не только сохранение позиций РФ существовавших при Аль-Башире, но и к созданию новой военной базы на побережье Красного моря. Вопреки ожиданиям, позиции РФ не ослабли после свержения Аль-Башира, а наоборот – укрепились. Важно понимать, что военная верхушка Судана в значительной степени поддерживается Саудовской Аравией и ОАЭ. Судан предоставляет свои войска для войны в Йемене, а монархии Персидского залива подпитывают бюджет Судана многомиллионными трансфертами. Уже после свержения Аль-Башира, ОАЭ и Саудовская Аравия анонсировали пакет помощи в 3 млрд. долларов для стабилизации ситуации в Судане, которым тогда управлял чисто военный совет, возглавлял который один из генералов руководивший суданским контингентом в Йемене.
С учетом прагматичных отношений РФ с ОАЭ и Саудовской Аравией, России удается избегать прямой конкуренции с интересами монархий Персидского залива в Судане и закреплять свои позиции долгосрочными договоренностями с местными властями безотносительно политических изменений в Хартуме. И такой подход вполне устраивает суданское военно-политическое руководство, даже в условиях смены отдельных персоналий.
Наличие базы в Судане, позволит России усилить свое влияние в Красном море и в районе Африканского Рога. Спектр ее задействования потенциально весьма широк – от обеспечения операций против морских пиратов у побережья Сомали до обеспечения выходов в Индийский океан кораблей Черноморского и Тихооеканского флотов при дальних походах. Кроме того, теперь завоз военных грузов в Судан для дальнейшего траффика в другие африканские страны, может осуществляться не только воздухом, но и морем.
России база досталась совсем дешево – Судану в обмен на соглашение подарили учебный катер, а также обещали помочь с оснащением суданской армии, что сведется к подписанию новых военных контрактов, а также к вероятной передаче Судану вооружений и боеприпасов со складов длительного хранения. В обмен на это Россия на 25 лет закрепила свое присутствие в стратегически важном регионе, через который проходят основные торговые пути, а также расширила свои возможности для операций в северо-восточной и центральной Африке и Индийском океане.
Разумеется, это было бы невозможно, если бы не успешная операция в Сирии, которая продолжает приносить свои отложенные плоды. Кроме того, важным моментом является общее ослабление США, роль которых в северо-восточной Африке резко снизилась в последние годы, что открыло дорогу для расширения влияния России, Китая и Турции в регионе. Российская база в Судане, китайская база в Джибути, турецкая база в Сомали – все это маркеры меняющегося мироустройства, когда вакуум силы образующийся в связи с ослаблением единственной сверхдержавы, заполняется субъектными игроками, выступающими за многополярный мир пост-вашингтонского мироустройства.
Разумеется, США так просто уступать не намерены, поэтому еще в 2019-м году Африканское Командование Армии США настаивало на более чем двукратном увеличение финансирования операций в Африке и смене приоритетов с уходом от борьбы с терроризмом как основном цели AFRICACOM к борьбе против роста влияния Китая и России как основных соперников США на африканском континенте. США уже сейчас ведут интенсивную медийную кампанию в СМИ направленную против российского военного присутствия в Ливии, Судане, ЦАР и Мозамбике, развивая нарратив о том, что «Российское военное влияние дестабилизирует Африку».
При этом скромно умалчивается о том, что на территории Африки у США развернуты десятки военных баз, пунктов снабжения и логистических пунктов. Себя США естественно позиционируют как гарантов стабильности континента, хотя практика безудержного приложения американского гегемонии к Африке после окончания Холодной войны, не демонстрирует сколь-нибудь существенных успехов США в обеспечении стабильности в Африке. Собственно, именно поэтому, многие африканские страны смотрят отнюдь не в сторону Вашингтона, а в сторону Китая, который готов предоставлять серьезные экономические инвестиции (наиболее ярко это проявляется в Замбии) и России (наиболее ярко это проявляется в ЦАР), которая готова предоставлять готовые решения в сфере безопасности.
Выводы.
Успешная реализация проекта с базой в Судане, скорее всего откроет для России новые возможности по расширению военно-политического влияния в восточной и центральной Африке. И я бы предположил, что это далеко не последний объект такого рода, который появится в распоряжении России в ближайшие годы, благо даже сейчас Россия имеет возможность выбирать из поступающих в ее адрес предложений развернуть свою военную базу в той или иной стране.
