Недовольные текущей властью были всегда. Ещё реформатор конца XVIII века Радищев, автор «Путешествия из Петербурга в Москву», хотел каких-то перемен. И они, эти недовольные, регулярно высказывали свои претензии. Если взять XIX век, то он начался акцией декабристов, выведших на Сенатскую площадь своих солдат под картечь. Благородные, чего там этих неграмотных солдатиков жалеть. Цели и задачи этих дворян были смутными, в частности, даже Пушкин писал о Лунине «…и вдохновенно бормотал»…[1]. Какую-то наивную политическую и экономическую программу они набормотали, так что называть их действия дворцовым переворотом всё же некорректно. Позже в середине XIX века были Петрашевцы, когда пострадал будущий писатель Д. Ф. Достоевский. Все они предлагали реформы в системе управления страной. Ну, хотят и хотят, аж кушать не могут. Естественно, суверенитет страны подразумевался сам собою. А потом Чернышевский открыл «период разночинского революционного движения». И с разночинцами, которых «разбудил своим колоколом Герцен», оказалось несколько иначе. Недавно мне попалась в руки книга академика М. В. Нечкиной «Встреча двух поколений», сборник статей из истории русского революционного движения конца 50-х – начала 60-х годов XIX века (Фото 1) [2].
Там на стр. 196–221 приведен, в частности, документ, написанный Огарёвым в 1859 году – «Идеалы» – цель, методы и организация общества, как он себе всё это представлял. Краткие тезисы данного труда.Цель общества – положить начало социальному миру на основании общинного землевладения. Главный принцип – самоуправление общины. Самоуправление общины исключает вмешательство правительственной администрации, казённого судопроизводства и даже законодательства в дела общины. Высший размер административного единства для нескольких общин не выходит из пределов волости. Связь между волостями – конфедеративная.Вопросы междуволостной связи следующие:
Идеалы Огарёва
Налог двоякий:Форма центральной власти – комитет. Волость выбирает по одному кандидату, которые, собравшись, выбирают меж собой министров для каждого вышесказанного вопроса, а эти министры выбирают из своей среды своего президента. Затем кандидаты разъезжаются и оставляют кабинет министров действовать. Предположительно, Россия при настоящих границах могла бы группироваться по двум принципам – по принципу породы (это он про национальности так, этот разночинный селекционер) и по принципу промыслов (т. е. экономический принцип, так сказать, ТЭК – территориальные экономические комплексы), в следующие союзы:
Ни центральная власть, ни её агентства по союзам не могут выходить из пределов своих вопросов; исполнительная полиция и судопроизводство во всех делах остаются местными, волостными. При вмешательстве центральной власти не в свои вопросы волость отказывает ей в содействии.Налог определяется центральной властью вследствие бюджета, но распределяется и взимается волостным порядком независимо от центральной власти.
Центр в России в постоянной связи с главным органом в Лондоне
Далее Огарёв пишет:
«Два вопроса, которые я не в силах поставить даже как идеалы: вопрос народного образования, т. е. пропаганды научной, и вопрос войска против чужеземных врагов – вопрос грустный, но, может быть, ещё необходимый, – куда их отнести: к центральной власти или к общинно-волостному самоуправлению? Не знаю».
И всё бы ничего, мало ли о чём мечтает очередной радетель за отечественного крестьянина, прямо как перестроечный асфальтовый фермер Черниченко, понятно, что эти общинные «совнархозы», в принципе, нежизнеспособны, но на странице 200 в разделе «Организация общества» Огарёв первым же пунктом выдаёт:
Центр в России в постоянной связи с главным органом в Лондоне.
Шестым пунктом идёт:
Между центром в России и центром в Лондоне должны быть путешествующие корреспонденты и свои почты (Фото 2).
Полагаю, что разночинцы типа литературных героев Тургенева – Рахметова, Инсарова и Базарова, всё же были далеки от идей внешнего управления страной. Впрочем, они были разночинными революционерами низового звена, там завиральные идеи Огарёва, думаю, не проходили.
