Вторая волна – вторая война
SARS-CoV-2 продолжает наступать. Во всяком случаем именно в этом нас, не переставая, убеждают и власть имущие, и все мировые СМИ. И хотя пандемия коронавируса (как разруха у профессора Преображенского) прежде всего в мозгах, её негативное влияние приходится воспринимать, как данность.
Как она отражается на рынке углеводородов? Конечно же, плохо. Хотя (начиная с весны) даже регулярные заседания ОПЕК, вне зависимости от их формата, привлекали явно недостаточное внимание прессы и власть предержащих.
Но не исключено, что только потому, что менялось на этих заседаниях совсем немногое. Почти незамеченным, к примеру, осталось августовское снижение суммы квот по сокращению добычи с 9,7 до 7,7 млн баррелей в сутки.
Когда на подъём снова пошла экономика Китая, многим показалось, что за цены на черное золото, а значит и на газ, можно больше не беспокоиться. И мало кого всерьёз напугала даже маленькая и отнюдь не победоносная (причём для обеих сторон) нефтяная война России с Саудовской Аравией.
В настоящий момент ситуация тоже, вроде бы, не вызывает опасений. Нефть зацепилась за отметки выше 40 и даже 45 долларов за баррель смеси марки Brent. Однако напряжение с фьючерсами уже чувствуется – они начали снижение, едва заметное и пока не плавное, а скорее точечное.
Да, фактор зимы, которая и в Европе, и в Северной Америке, вовсе не обещает быть чрезмерно тёплой, должен успокаивать. К тому же, он действует вкупе с тем, что очень многие европейцы проведут рождественские каникулы по домам, которые так или иначе, но придётся отапливать.
Даже падение спроса со стороны транспортных (в первую очередь – авиационных) компаний уже давно учтено рынком. Но почему же тогда задёргались нефтедобытчики – члены картеля ОПЕК. Неужели они опасаются, что Россия может вновь обрушить рынок ради сохранения жизнеспособности своих труднодоступных скважин?
Россия начинает и...
Нельзя не вспомнить, что первый пандемический нефтяной кризис (точнее – та самая «маленькая нефтяная война») случился, разумеется, якобы из-за России. Стоит ли удивляться, когда мы виноваты, кажется, по определению, всегда и во всём.
Но ведь России было просто некуда деваться – ей навязывали такую квоту снижения, что легче было просто закрывать всю добычу в стране. С той первой войны прошло больше, чем полгода. Ситуация изменилась и уже приняты кое-какие меры.
Они потребовали именно времени. И были просто необходимы для беспроблемной приостановки многих сложных скважин. Однако теперь на повестке дня – уже начавшиеся холода и невозможность для России реально, без угрозы потери рынков сбыта, сокращать ещё хотя бы что-нибудь.
Похоже, именно поэтому и последовали такие звонки из Москвы, как повышение до статуса вице-премьера министра энергетики Александра Новака и серия заявлений авторитетных нефтяников, начиная с главы Роснефти Игоря Сечина.
Источник: Wikimedia Commons
Александр Новак незадолго до очередного совещания с членами ОПЕК дал понять, что России:
Игорь Сечин, в отличие от вице-премьера, был более конкретен, напомнив о больших объёмах российских поставок нефти в Китай. Они, по признанию главы крупнейшей российской нефтяной компании, помогают нашей стране мягче отвечать на жёсткие предложения ОПЕК.
Однако, Сечин ничуть не сомневается, что
Здесь, по его словам,
Китай молчать не будет
Самый важный на данный момент вопрос для ОПЕК (как и для не входящих в картель нефтедобывающих стран) – как сохранить спрос. Ведь в случае падения цен в выигрыше может остаться только Китай, который, однако, тоже не заинтересован в том, чтобы были приняты ещё более жёсткие квоты добычи, чем сейчас.
Это же может аукнуться впоследствии резким скачком цен и потерей всех китайских приобретений ковидной эпохи. Судя по всему, не без скрытого согласования с покупателями из Поднебесной, организация сумела сейчас взять паузу.
Нельзя забывать, что наряду со второй волной SARS-CoV-2 начал действовать и позитивный фактор – вот-вот начнут активно применяться вакцины от него. Причём уже далеко не такие «сомнительные», как российский Sputnik-V.
Полноценно оценить новые факторы пока трудно, но хоть как-то разобраться до 1 декабря всё равно пришлось бы. Как, известно, на этот день намечена основная встреча стран-членов ОПЕК и участников сделки ОПЕК+. Иначе можно было и опоздать.
Скорее всего, фактор времени и стал главным стимулом к тому, чтобы пока не менять ровным счётом ничего. И это, скорее всего, будет уже второй пролонгацией существующих квот в ноябре.
Нарушители конвенции
Тем не менее, новость о том, что из соглашения ОПЕК+ могут в любой момент выйти Объединённые Арабские Эмираты, едва не сорвала пролонгацию сделки. Дело ведь даже не в квоте ОАЭ, которая не так велика – всего 0,72 млн баррелей из общих 9,7 млн.
Сейчас эмиратская квота снижена ещё на 0,14 млн баррелей и вполне может быть перекрыта за счёт Саудовской Аравии и ещё нескольких стран. Но особо опасен возможный эффект домино, который, что нельзя исключать, может сработать и для России.
Как известно, Россия ꟷ один из наиболее дисциплинированных вообще-то участников своеобразной нефтяной конвенции ОПЕК+. Она представляет собой соглашение о сокращении добычи нефти, которое было подписано в середине апреля. То есть в разгар первой волны пандемии SARS-CoV-2.
Участники картеля вместе с присоединившимися к ним крупнейшими добывающими странами (в том числе с Россией, США, Казахстаном и Мексикой) тогда снизили добычу сразу на 9,7 млн баррелей в сутки. Но, как только миновали оговорённые условиями сделки три месяца, добыча стала расти.
Опасения второй волны пандемии, которые оправдались с явным превышением, лишь слегка притормозили рост. Однако два «лишних» миллиона баррелей суточной добычи вполне могут оказаться действительно лишними.
Особенно с учётом того, что с начала 2022 года начнёт действовать новая ограничительная квота, которая меньше ещё на 1,9 млн баррелей в сутки и составляет 5,8 млн. Причём намечено, что её применение продлится до апреля 2022 года.
Дело не в Трампе. Но и не в Байдене
Договорённости с ОПЕК для России всё больше напоминают пресловутые санкции, в первую очередь американские. Независимые эксперты вообще считают, что примирение с саудовскими шейхами стало возможным именно потому, что обещало вовлечение в сделку ОПЕК+ ещё одного потенциального нарушителя конвенции – США.
А вслед за ними – и Мексики, которая поставляет нефть почти исключительно в штаты. И президент Трамп отнюдь не случайно подчёркивал своё личное участие в присоединении к ОПЕК+ и этой страны.
Президент-республиканец, так и не ставший своим для мощного нефтяного лобби, очень хотел таковым оказаться хотя бы в год выборов. Но не случилось, как (впрочем, по всем признакам) не случится и у Байдена.
Но и у него санкционные удары по сырьевому сектору российской экономики будут скорее всего сосредоточены почти исключительно на «Северном потоке-2». И пусть уже практически признано, что его американцам не остановить, но лицо сохранять всё равно надо. Любому из президентов США.
Пока же по российскому ВВП сильнее санкций бьют как раз нефтяные квоты, из-за которых спад в экономике оказался больше чуть ли не вдвое. Так, если Росстат зафиксировал сокращение экономики РФ в III квартале на 3,6%, то в министерстве финансов рассчитали, что без учёта сделки ОПЕК+ оно могло бы составить всего 2%.
Другое дело, что не имея квоты сокращения, Россия вынуждена была бы тогда продавать свою нефть не по 40ꟷ45 долларов за баррель, как сейчас, а по 20ꟷ25 или даже дешевле. И там уже наш ВВП упал бы ещё сильнее.
