24 февраля 2022 года Вооруженные Силы России начали специальную военную операцию (СВО) на территории Украины. Уже первые дни СВО показали нереальность первоначальных планов российской стороны, прошел год, имеется реальная угроза значительного расширения масштабов конфликта с втягиванием в него еще ряда государств.
Возникает логичный вопрос – возможен ли был «иной вариант»: решительная операция с быстрым достижением поставленных целей? И ответ на него будет, безусловно, утвердительным.Очевидно, что аналогом первоначального планирования СВО была операция ВС СССР в Чехословакии в 1968 году, однако только формально аналогом. Знакомые автора статьи, принимавшие участие в этой операции, особо вспоминают и подчеркивают инструктаж перед нею со стороны опытных офицеров, имевших опыт участия в венгерских событиях в 1956 года, и эти инструктажи, в двух словах, сводились вот к чему:[quote]– Действовать быстро и решительно, чтобы не допустить эскалации конфликта, как в Венгрии в 1956 г.[/quote]Сами планы операции, безусловно, находятся под соответствующими грифами секретности (при том, что на основании данных с украинской стороны есть основания полагать значительную утечку этих планов).Представляет определенный интерес фотография с канала «Пула Первого» с выступления Президента Белоруссии А. Лукашенко на фоне карты планов СВО.
Имеем несколько ударов с целью взятия под контроль восточных и южных регионов Украины. Ключевым недостатком этих планов является отсутствие изоляции «бандерштадта» от их западных союзников. Увы, тот же ключевой недостаток имели и реальные планы операции… В результате получился «удар растопыренными пальцами», сил на все остро не хватало, и единственным надежным успехом стало только взятие под контроль Приазовья и «херсонского плацдарма». Уже через первую неделю операции остро встал вопрос изменения первоначальных планов сообразно реальной (и крайне сложной, и неблагоприятной) обстановке.
Очевидно, требовалось не только срочное наращивание наших сил в СВО, но и концентрация их на направлении, обеспечивающем решающий успех. И это могло быть достигнуто только за счет «отрезания» «бандерштадта» от их западных союзников – т. е. удар в Заднепровье. Наиболее удобным направлением являлась протяженная (в направлении север – юг) магистраль Одесса – Киев.Оптимальным решением были «двухсторонние клещи» – с выходом на шоссе Одесса – Киев как частей «северной группировки» ВС РФ, так и «южной». При этом возможность быстрого их соединения (замыкания кольца окружения главных сил ВСУ) вдоль отличной коммуникации (шоссе) обеспечивало эффективную возможность снабжения наших войск через Крым (Крымский мост), даже при слабых коммуникациях в районе Припяти. Это позволяло отказаться от удержания тыловых коммуникаций в Харьковской и Сумской областях, т. е. быстро «протолкнуть» группировку, необходимую для надежного взятия под контроль (или блокирования) Киева, с ее снабжением с юга и (или) севера. Еще одним проверенным (в 1999 г. в Дагестане) решением по снабжению могло быть использование для снабжения этой группировки отряда тяжелых вертолетов Ми-26 из Белоруссии через район Припяти (взятый под контроль нашими войсками).
.Однако резкая концентрация сил ВСУ в начале марта в районе Киева (при крайних затруднениях наших войск со снабжением) исключала этот вариант уже в первых числах марта.После этого оставался только вариант «удара с юга» – резкого наращивания сил на «херсонском плацдарме» с ударом и выходом на шоссе Одесса – Киев и наступлением по нему на север. При этом для обеспечения коммуникаций наших войск вдоль шоссе необходимо было создание «полосы безопасности», шириной обеспечивающей безопасность шоссе от артиллерии ВСУ. Проблема таких крупных городов, как Умань, могла быть решена их временным блокированием – для исключения возможности ввода в них крупных сил ВСУ с тяжелым вооружением.
Имелись ли на это силы в тот момент (середина марта)? Да, имелись! В это время активных наступательные действия на юге проводились корпусами НМ ДНР и ВС РФ (в т. ч. в направлении Мариуполя). Да, они были успешны, но стоили нам серьезных потерь, а главное – не обеспечивали не только стратегического перелома, но и оперативного выигрыша. Решающий успех мог быть обеспечен только при ударе в Заднепровье – причем именно на отрезание большей части «бандерштадта» от западных союзников.Здесь особо стоит подчеркнуть отсутствие серьезных резервов ВСУ в Заднепровье.
Перехват стратегического шоссе «переворачивал» для нас ситуацию с раскисшей весной местностью, т. к. в этой ситуации уже окруженным частям ВСУ пришлось бы не просто вести сражение с «перевернутым фронтом» (бросив подготовленные мощные рубежи обороны на Донбассе), но и «перемещаться, в т. ч. по грязи». При этом дезорганизация управления ВСУ обеспечивала резкое снижение эффективности ПВО ВСУ и соответственно – эффективности ударов наших ВКС по отходящим (перебрасываемым в Заднепровье) колоннам ВСУ.Даже в существовавшей реальности обстановка для ВСУ в феврале-марте 2022 года была крайне тяжелой. Указанный выше удар в Заднепровье мог стать просто «нокаутом» для ВСУ…В любом случае, «обрезание» западных союзников приводило к быстрому «удавливанию» потенциала ВСУ, а главное – к сохранению инициативы за нашими войсками. Последнее же является ключевым для стороны, существенно уступающей по численности.Возникает вопрос: тогда, в марте 2022 года, это как-то оформлялось и куда-то докладывалось?Да, докладывалось. Было два документа – один неофициальный, а другой официальный. Детали их, с учетом их содержания и ведущихся боевых действий, приводить нецелесообразно. Следует отметить, что с учетом этих же факторов и формата открытого опубликования данной статьи приведенные выше соображения намеренно загрублены и искажены (от оформленных в документах).
При обсуждении этих предложений в кругу военных профессионалов (начало марта 2022 г.) прозвучали фразы:– Готовь документ для ГШ…[/quote]И секунд через 30:– Лишь бы хватило смелости…
