Неужели набор совершенно диких иллюзий, вдалбливаемых в головы простых украинцев, стоит одной этой жертвы?!
Мы стоим у входа в типовую будку железнодорожного переезда. За ухом клацают затворы и вспышки зеркалок, но внутрь никто из репортеров не заходит. Да и смотреть там по большому счету не на что.
Вход перекрывает нижняя филенка облупившейся, некогда ядовито синей двери, чудом оставшаяся висеть на вываленном наружу дверном проеме. Стекол в оконных рамах тоже не осталось. Из убранства лишь посеченные осколками стены, в щепу битые доски пола да кирпичное крошево, покрывающее весь этот бедлам ровным саваном.
Но и он не может скрыть того, к чему прикован наш взгляд — огромная высохшая бордово-коричневая лужа, пропитавшая кирпичный бой, развороченную стяжку пола и побелку висящей лохмотьями дранки потолка.
Нет, это не сурик — не краска. Это — кровь безымянного украинского хлопца, перемолотого бездушной мясорубкой гражданской войны. Не знаю, был ли это его первый бой, но точно знаю, что последний. Бой безнадежный и бессмысленный. Как и напрасная жертва, принесенная им на алтарь этой безумной войны.
***
Последние дни Дебальцевского котла. Крышка захлопнута. Наши ведут непрерывную разведку боем, наносят методичные артиллерийские налёты — не дают ВСУ, воякам террбатов и прочим украинским силовикам поднять головы — кинжальными ударами деморализуют противника. Постоянно просачиваются вглубь линий украинской обороны разведдиверсионные группы. Работают снайперы. Тяжелые потери с обеих сторон.
Стык участка фронта возле железнодорожных депо Дебальцевского узла по соседству с 4-й бригадой держат бойцы отдельного механизированного батальона Корпуса Народной милиции ЛНР по привычке именующие себя «Батальон «Август». Часть легендарная — герои битвы под Санжаровкой.
Яков «Малыш» — тридцатилетний ополченец, бывший гидромелиоратор, а ныне командир тактического звена — решает поставленную командованием задачу. Участок зоны его ответственности входит в число точек вероятного прорыва. Полученные сведения гласят, что буквально в двух шагах, в районе «2-й промплощадки», украинские силовики посредством мощной бронегруппы со дня на день попытаются вырваться из окружения.
По плану реализации разведданных принято решение: во-первых, сформировать танковый кулак, дабы поддержать сосредоточенным огнем подразделения 4-й бригады на танкоопасном направлении. Как раз там, где по данным разведки противник и будет пытаться прорваться своей бронегруппой. Во-вторых, устроить засаду для сумевших вырваться из огненных тисков 4-й бригады и отдельного механизированного батальона.
Задача не простая, учитывая сложный рельеф железнодорожной промзоны, находящийся под боком ж/д туннель и, самое главное, бомбоубежище с мирными жителями всего в ста метрах от потенциальной точки прорыва украинских военных. Огромную помощь в планировании операции «Малышу» оказал заместитель командира батальона по воспитательной работе с мирным позывным «Петрович», некогда опер уголовного розыска, майор Виктор Зотов. Всё успели за ночь.
На виду, приволокли тягачом и поставили якобы на боевую позицию, неисправный Т-72. Из целого в этом передвижном «ремкомплекте» там была только броня да траки, но вид танк имел весьма впечатляющий — даром, что не окопан капониром и вообще лёгкая добыча — прыщ у всех на виду.
А вот позади, за бетонное ограждение железнодорожного депо, аккуратно встало ровнехонько три Т-64 — с полными боекомплектами, намеченными секторами обстрела и четким пониманием своей боевой задачи. Оставалось только ждать.
***
Ожидать пришлось совсем не долго. Бронегруппа появилась на рассвете и четко шла по указанному разведчиками маршруту. Шесть украинских танков, БМП, БТРы, грузовые машины с личным составом, выстроившись походной колонной, двигались прямо в лоб основной засаде организованной на позициях 4-й бригады.
По своему «афганскому» прошлому, я понимаю всю сложность и практическую невыполнимость поставленной командованием Корпуса Народной милиции боевой задачи. Вся бронетехника оборудована соответствующими, весьма сложными и чувствительными, продвинутыми средствами разведки, наблюдения и связи.
Плюс в любой подобной операции должно быть боевое прикрытие в виде передового и боковых дозоров, а также прикрывающий тылы арьергард. Все это должно быть обеспеченно для защиты колонны. Тем более в условиях войны и, тем паче, выходя из окружения — прорываясь через боевые порядки! Подчеркну: сквозь оборону противника, имеющего не только средства противотанковой борьбы, но и свою собственную полноценную артиллерию и современные танки. Поймать в засаду колонну бронетехники, это же не пьяного в подворотне ночью перестреть?!
Тем не менее, когда украинская бронегруппа буквально ввалилась в засаду и её, внезапно, разом поглотил огненный мешок, какого либо внятного сопротивления она не оказала.
Первыми встали и тут же жирно зачадили шедшие впереди танки. Остальная бронетехника заметалась по полю. Сметаемые огнем бортовые машины и не думали драпать — водители, обгоняя пехоту, первыми рванули врассыпную. Все смешалось — дым, металл, огонь, земля и люди.
Один из украинских танков, мчась галсами по раскисшей грязи, каким-то чудом вырвался из огненной мясорубки и влетел в граничащий с промзоной частный сектор. А влетев — тут же заглушил моторы и затих.
Настал ход Якова. Вывести свои три танка из засады — нельзя. Во-первых, все ещё высока вероятность выхода из боя и другой бронетехники противника. Во-вторых, в танковом бою накоротке как минимум один из наших танков первый напорется на выстрел в упор. И, в-третьих, просто представьте танковый бой четырех тяжелых машин внутри частного сектора — сколько жилых домов будет разнесено и раздавлено бронёй вместе с попрятавшимися в подвалах людьми?
Времени на долгие размышления нет. Пехоты, как таковой, в звене также нет — это же танкисты. Нет и ручных гранатометов. Зато есть группа разведчиков и их отчаянный «замковзвода» Серёга, 30 летний шахтер из Краснодона, готовый зубами рвать врага. Ещё у мужиков есть «Шмели» (реактивные пехотные огнеметы РПО «Шмель») с термобарическими зарядами, которые прелесть как хороши против укрепленных огневых точек или строений, но совершенно бесполезны против тяжелой бронетехники.
Тем не менее, мужики пошли. Как заявил Серёга: «Ну, не выгоним, так хоть заставим обозначиться». Грубо говоря, пехота пошла «вызывать огонь на себя». Быстро нашли затаившийся танк и буквально с тридцати метров — через улицу -вколотили под башню с пяток термобарических зарядов подряд. Это просто надо представить себе, как троих перепуганных танкистов, закупоренных в консервной банке брони, вдруг пять раз подряд глушат аналогом 120 мм гаубичного фугаса.
Они не выдержали… Взревев форсунками, Т-64 вылетел под орудия засады Якова и сходу выхватил два прямых попадания. Результат соответствующий: детонация боекомплекта с отрывом башни и невозможностью идентифицировать погибший на месте экипаж без анализа ДНК. Это был третий танк уничтоженный звеном «Малыша», — еще две машины были сожжены ими в ходе флангового расстрела основной бронегруппы в лоб напоровшейся на засаду 4-й бригады.
***
Выжившую в бойне пехоту ВСУ гоняли по промзоне, как зайцев по пролеску — вдумчиво и неторопливо. Один из «воякив» спрятался в будке ж/д переезда. Бежать оттуда было некуда да и незачем.
С ним попытались говорить, старались объяснить, что крови никто не хочет — ведь это уже ничего не решало: все украинские пленные максимум через две недели после описываемых событий уже были дома. Но он в ответ истерил, матерился и на мове угрожал всеми карами. От наших бойцов до будки оставалось метров двадцать. Когда в очередной раз с ним попытались заговорить, из будки вслед за проклятиями вылетела граната. После взрыва туда в ответ влетело три. Всё кончилось, не начавшись.
Посеченный осколками паспорт гласил, что погибший выходец из Днепропетровской области. Никаких других документов на нем не нашлось, поэтому определить принадлежность к конкретной части или подразделению на месте не представлялось возможным. Тело выволокли из будки, положили прямо у переезда, накрыли одеялом и вскоре его забрала похоронная команда.
Буквально через несколько дней, вместе с пленными, этот 200-й был передан украинской стороне. Ни имени, ни фамилии никто из военнослужащих батальона не запомнил. Единственно у всех бойцов осталось недоумение от этой бессмысленной, напрасной смерти.
Чем была для него это битва? За что он умер? Ради чего и ради кого где-то под Днепропетровском сегодня рыдают убитые горем родители? Неужели набор совершенно диких иллюзий вдалбливаемых в головы простых украинцев стоят одной этой жертвы?! А ведь она не одна. Ведь их тысячи и тысячи. И конца и края этому потоку смертей не видно — тут ведь не сотня, тут уже «Небесные дивизии» сформированы. Недаром древние говорили: «Когда боги хотят покарать, вначале они лишают разума»…
* Дебаль — просторечное название Дебальцево, ставшее в ходу во время войны.
