Диверсант-одиночка. ПОДСТАВА (часть 20)

    Уложив пустые банки обратно в сумку и заставив Лопырева убрать следы обеда вплоть до крошек от галет, Андрей закурил и задал свой первый вопрос:
    — С кем конкретно встречался в кафе «Каприз» генерал Оболенский?
    Старший лейтенант бросил на майора удивленный взгляд:
    — Ведь это же прекрасно известно вам!
    — Не слышу ответа на вопрос!
    — С Батыром.
    — Это что, кличка собаки?
    Лопырев уточнил:
    — Оболенский встречался с эмиссаром Адама Дахашева Ахмедом Астаминовым.
    — Ясно. И впредь прошу излагать свои мысли понятно и доходчиво. Оболенский после этой встречи, на которой засветилась Анастасия Ковалева со своим мужем, лично приказал убрать женщину?
    — Да. Он поручил это дело капитану Григоряну.
    — Кто планировал и организовывал убийство семьи?
    — Григорян. Он же являлся и прямым исполнителем приказа генерала.
    — А ты, конечно, и пальцем никого не тронул? Но можешь не отвечать. Все равно правды не скажешь. Примем версию убийства Ковалевых капитаном Григоряном.
    — Но так оно и было.
    Москвитин поднял указательный палец, предупредив:
    — А вот лишних слов не надо. Следующий вопрос: почему генерал решил убрать меня? Ведь я не являлся Насте не то что близким человеком, но даже хорошим знакомым.
    — Ваши отпечатки пальцев мы с Григоряном обнаружили на кухне квартиры Ковалевой, перед тем как вызвать милицию.
    Андрей выпустил в небо тонкую струю дыма:
    — Вот оно что! И Оболенский решил, что Анастасия могла поделиться со мной информацией и передать документы, компрометирующие генерала. Так?
    — Не знаю.
    — Но он же прикрылся родным братом Батыра, Хасаном? Или о нем тебе тоже ничего неизвестно?
    — Нет, неизвестно!
    Москвитин на секунду задумался. Похоже, Лопырев сказал правду. Генералу необязательно посвящать подчиненных в такие подробности.
    — Скажи, Лопырь, а почему Оболенский ради того, чтобы нейтрализовать меня, устроил многоходовку с применением в ущелье всего отряда «Гарпун»? Ведь вы со Столяром свободно могли пристрелить меня на базе?
    — Этого тоже не знаю. Вообще у нас, я имею в виду в группе личного резерва Оболенского, не принято обсуждать приказы генерала.
    — Ясно. Но ведь я не должен был дожить до суда, не так ли?
    — Да.
    — Каким образом вы планировали уничтожить меня? Сбросить с «вертушки» во время конвоирования?
    Лопырев усмехнулся:
    — Вы считаете, мы смогли бы это сделать?
    — При определенных условиях, почему нет?
    Старший лейтенант отрицательно покачал головой:
    — Нет, майор! Все было задумано гораздо проще. У Столярова имелся при себе шприц-тюбик с отравляющим веществом, действующим через двенадцать часов. При прибытии в Моздок, на выходе из вертолета он должен был сделать вам инъекцию! И после этого часы майора Москвитина были бы сочтены. И ни одна экспертиза ничего не обнаружила бы. Да вам это не хуже меня известно. Впрочем, думаю, никакой экспертизы и не было бы. Умер человек от обширного инфаркта — и все.
    Андрей задумчиво повторил:
    — И все. А до этого со мной мило поговорил бы Оболенский. Хотя, может, и не стал бы. Ладно. А ну раздевайся, быстро. Догола. Складывай обмундирование перед собой.
    — Вы что?
    — Я сказал, раздевайся.
    — Подумали, что у меня может оказаться смертельный шприц-тюбик?
    — Мне еще раз повторить приказание?
    Лопырев поднялся. Начал раздеваться. Оставшись голым, по требованию майора отошел к гряде. Москвитин тщательно осмотрел форму старшего лейтенанта. Вернулся на прежнее место, разрешив:
    — Одевайся!
    Дождавшись, пока Лопырев приведет себя в порядок, Москвитин продолжил допрос.
    — Мне кажется, Лопырь, что Оболенский не из-за случая с Ковалевой решил убрать меня. Он опасался еще чего-то. Чего?
    Старший лейтенант пожал плечами:
    — Ну откуда мне знать?
    — А какая связь между Оболенским и генералом-летчиком, самолеты соединения которого используются в целях обеспечения работы спецслужбы?
    — Вы спрашиваете о генерал-майоре Остапове?
    — Ты его знаешь?
    — Он не раз встречался с Оболенским не только по служебным делам, но и навещал нашего генерала на его подмосковной даче.
    — Вот как? Значит, они одна шайка-лейка?
    — По-моему, да.
    — А кто еще входил в круг хороших знакомых Оболенского?
    И вновь Лопырев пожал плечами:
    — Да черт его знает! На даче собиралось иногда много народу. Но чаще других в усадьбе бывали генерал Остапов и еще какой-то гражданский тип.
    — Что за тип?
    — Фамилии и должности не знаю, но, видимо, шишка немалая. Приезжал на «шестисотом» «мерсе» со спецномерами и сигнализацией, в сопровождении двух джипов с охраной. В охране восемь крепких парней. По-моему, я его как-то раз по «ящику» видел. Он что-то о продаже оружия Китаю говорил. Но могу и ошибаться, так как ужинал, когда шла эта передача.
    — А если предположить, что не ошибался, то интересное трио вырисовывается. Официальный товарищ, официально торгующий оружием, командир авиационного соединения, имеющий возможность доставить это оружие в любую точку земли, включая Чечню, и руководитель спецслужбы, способный прикрыть эту сделку, сделав ее безопасной.
    Андрей вновь задумался. Взглянул на Лопырева:
    — Помнится, месяца два назад ты навещал Кавказ. Какую цель преследовала та командировка? Перед тем как ты ответишь, скажу, что я знаю о твоем суточном присутствии на базе отряда «Гарпун», а в Чечне ты находился неделю.
    Лопырев неожиданно даже для Москвитина признался:
    — Официальная цель командировки — подготовка визита Оболенского в отряд. Он потом, если помните, сам вылетал в Чечню. Ну, а неофициальная? Я встречался с Ильясом Алихановым. Естественно, по поручению генерала.
    — И что за поручение Оболенского ты выполнял?
    — Передал Ильясу закрытый кейс, получив взамен такой же. Что было в них, не знаю. Переданный Ильясом чемодан по прибытии в Москву вручил генералу.
    — И где же вы с Алихановым встречались?
    — В селении Гармун, на карте его нет, как, впрочем, и самого населенного пункта, одни развалины. Но здесь и базируется отряд Ильяса.
    — Как же отряд базируется в развалинах?
    — Брошенный и разрушенный аул только внешне выглядит руинами, на самом деле это хорошо укрепленный ротный опорный пункт. Жилые помещения, ангары с оружием и боеприпасами, склады с продовольствием находятся в многочисленных, связанных между собой ходами сообщения подвалах.
    — Каким образом ты попал в этот аул?
    — Меня туда доставили на каком-то милицейском «УАЗе».
    — Откуда доставили? И что это я из тебя каждое слово вытягиваю? А ну давай сам, поживей и поподробней!
    — С территории базы я отправился в штаб объединенной группировки. Там меня встречал артиллерист-майор, так и оставшийся мне неизвестным. Ночью мы на частных «Жигулях» выехали в Грозный, минуя блокпосты. Этот майор неплохо знал все объездные пути. В Грозном остаток ночи провели в каком-то бараке недалеко от железнодорожного вокзала. Утром подъехал «УАЗ» с двумя местными милиционерами. Они доставили меня в небольшой аул. Там милиционеров сменили люди в штатском. Они, закрыв мне лицо спортивной шапочкой, привезли меня к Ильясу в разрушенный аул. Тем же путем и в том же порядке я и возвращался.
    Андрей, порывшись в сумке, достал оттуда оперативную карту Чечни, расстелил ее на земле.
    — А ну, Лопырь, смотри на карту! Попытайся определить, где может находиться тайная база Ильяса?
    Лопырев нагнулся и стал внимательно смотреть карту, что-то бормоча себе под нос. Прошло почти полчаса, пока он поднял голову, держа палец на карте.
    — Эта база должна находиться примерно вот здесь!
    Москвитин посмотрел на точку, указанную старшим лейтенантом:
    — Слепое ущелье! Почему ты решил, что именно в нем находится таинственный Гармун? Ведь от аула, где ментов сменили бандиты, отходят сразу три ущелья?
    Старший лейтенант пояснил:
    — Да, от аула, на определенном расстоянии, дорога расходится по трем направлениям, каждое из которых ведет в отдельное ущелье. Но только в одном, Слепом, протекает река. А «УАЗ», что вез меня, почти всю дорогу шел по воде. Видеть ничего я не мог, но плеск воды, рассекаемой шинами внедорожника, слышал хорошо.
    Это было очень похоже на правду.
    Москвитин произнес:
    — Так! Значит, там база Ильяса? Как думаешь, Алиханов мог бросить ее?
    — Скорее всего, нет. Она оборудована для длительного базирования, возможно и зимовки, когда перевалы и ущелья закрываются снегом. Я почему об этом говорю, потому что в одном из подвалов заметил склад теплого обмундирования, а в другом сложенные буржуйки рядом с приличным запасом дров и угля. Летом дрова и теплые комбезы вроде как и ни к чему.
    Андрей протянул:
    — Да-да, занятный расклад. И, главное, в отряде об этом схроне ничего не известно, хотя Оболенский прекрасно осведомлен о его существовании. Что лишний раз подтверждает его связь с моджахедами. Ну, ладно! Посмотрим, как далеко от Слепого ущелья находимся мы.
    Путем нехитрых расчетов майор спецназа определил место своего нахождения. Пункт дислокации отряда «Гарпун» уже был обозначен на карте. Получилось, что до Гармуна от перевала, где нашли временный приют Москвитин с Лопыревым, было тридцать километров, до базы отряда около тридцати пяти и между «Гарпуном» и развалинами аула — пятьдесят. Андрей сложил карту и оружие в сумку. Встал, осмотрел округу. Никого не заметил. Прошел к каменной гряде, за которой начинался довольно крутой, но проходимый спуск в ущелье. Повернувшись к Лопыреву, приказал:
    — Иди сюда!
    Старший лейтенант повиновался.
    Майор сказал:
    — Пойдем в гости к Ильясу. В два этапа. Сегодня пройдем по ущелью до хребта Алой. Перемахнем через него, выйдем к роще. Там короткий отдых. С утра продолжим путь, чтобы к заходу солнца выйти на перевал над твоим Гармуном.
    — Зачем вам это надо?
    — Проверить правдивость твоих слов хочу! Да и уходить отсюда нам все равно придется. Так почему не в сторону Слепого ущелья? Бери сумку. Держать ее за спиной. Первым, как и поднимались, спускаешься ты. И вообще, ты у меня в горах везде будешь первым. Оцени мое доверие!
    Старший лейтенант как-то грустно скривил рот, то ли усмехался, то ли улыбался, промолвив:
    — Уже оценил. Если нарвемся на боевиков, то и пулю первым получу я.
    Майор спокойно согласился:
    — Точно! Так что будь предельно внимателен. Вперед!