Диверсант-одиночка. УКУС МОСКИТА (часть 9)

    Минут через пять возвратилась на кухню. Присела на свое место. Невооруженным глазом было видно, что она только что плакала. Оксана через силу улыбнулась:
    — Прости! У меня иногда тоже возникают проблемы.
    Она выпила фужер шампанского.
    Андрей к спиртному не притронулся. Спросил:
    — Что случилось, Окся?
    Женщина махнула рукой:
    — Да ладно! Это мои дела.
    Но майор настоял. И в его голосе Оксана услышала никогда ранее не замеченную жесткость. Да и взгляд Андрея вдруг стал холодным и безжалостным. Таким Москвитина Светлова еще не видела.
    — И все же, Оксана, в чем дело? Чем тебя так расстроил этот Артур? И не из-за него ли твоя дочь не ночует дома.
    Женщина, нервно закурив сигарету, произнесла:
    — Плохи мои дела, Андрюша!
    — В чем дело?
    — Ты «Столичный вестник» недельной давности не читал?
    — Нет. Я не читаю газет.
    — Зря! Там в отделе криминальной хроники статья была. Как проститутку неизвестный клиент изуродовал. Серной кислотой плеснул в лицо! Еле выжила девочка, но на всю жизнь калекой осталась. А тут в тот же день и квартира проститутки неожиданно полыхнула. Да так, что выгорело все дотла!
    Андрей внимательно слушал женщину. Та продолжила:
    — Так вот, Андрюша, той проституткой была моя напарница и подруга Вера Гальцева.
    Андрей спросил:
    — За что с ней так?
    — За что? Да ни за что! Да и не было никакого клиента.
    Андрей не понял:
    — Как так не было? Ты же сама говорила…
    Оксана перебила:
    — Это не я говорила, это журналисты тот случай так представили.
    — Кто же изуродовал Веру?
    Женщина, затушив быстро выкуренную сигарету, переведя взгляд на темное окно, ответила:
    — Тот, кто сейчас звонил мне!
    — Вот оно что! И что этот Артур хочет от тебя?
    — Чтобы я поехала на одну дачу ублажать веселую компанию, которой групповушки захотелось!
    — А разве это не твоя работа?
    — Верно, это моя работа! Но я не самоубийца. Верка поехала, так они неделю ее насиловали. Да так, что не выдержала подруга, заехала одному пидору стулом по башке да на тачке их сбежала. Видел бы ты ее после побега. Вся порвана, избита, живого места не было. Хотела из города уехать, но Артур перехватил. И наказал за своеволие. Серной кислотой и пожаром наказал. Не жить теперь девке!
    Андрей поднялся, прошелся по кухне. Немного подумав, спросил:
    — А Верка твоя не говорила, где находится эта дача?
    — Говорила. По Ленинградке, километрах в сорока. В лесу деревушка есть Голодухино, на окраине особняк. Там эта компания и обитает. А тебе-то на что?
    Москвитин проигнорировал вопрос женщины, задав свой:
    — А где Артур обитает, знаешь?
    — Сейчас со своими дружками на той проклятой даче, а вообще, у него в Сокольниках ресторан с гостиницей. Там клиентов снимаем, там же в номерах и обслуживаем, если по вызову не вывозят.
    — Так, а сейчас он, значит, в Голодухино?
    — Да. Оттуда и звонил, требовал, чтобы приехала. Машину выслал. Ты слышал, я отказалась, но скоро прибудут его молодчики, силой утащат, так что тебе, Андрюша, лучше погулять пока. А потом, как уеду, я ключи тебе оставлю, вернешься! Поживешь, сколько надо. Может, и я вернусь!
    Андрей спросил:
    — Как скоро могут подъехать люди Артура, на чем и сколько их будет?
    Женщина испуганно посмотрела на майора:
    — Зачем тебе это, Андрей?
    — Я спросил, жду ответа!
    — Подъедут минут через двадцать, не раньше, если дорога пустынна. Тачка у них, подожди, серая такая, то ли «Пежо», то ли «Рено», а будет их как минимум двое!
    Москвитин нагнулся к Оксане:
    — А теперь, дорогая, решай! И дальше будешь торговать собой для Артура или прекратишь все это!
    — Но это невозможно, Андрюша! Артур никогда не позволит уйти от него. Так и будет держать на поводке, пока все соки не выдавит. Потом бросит, как ненужную вещь.
    — Ты вновь не поняла мой вопрос? Ты хочешь избавиться от своего сутенера?
    — Да, хочу. Жизни другой хочу. Но это невозможно.
    — Ответ ясен. Сколько мужиков на даче?
    Оксана, продолжая испуганно и непонимающе смотреть на преобразившегося вдруг Андрея, произнесла:
    — Вера говорила, четверо. Двое кавказцев, один азиат, он больше других и изощренней издевался над ней, и еще один, русский. Ну, еще Артур и трое его пацанов-отморозков. Бандиты они.
    — Ладно, разберемся. Где я могу переодеться?
    — Да где угодно, хочешь в гостиной, хочешь в спальне, квартира пуста.
    Москвитин взял из прихожей сумку. Остановился на полпути:
    — И последний вопрос, Окся! Если Артур с его отморозками исчезнет, больше никто насильно не заставит тебя заниматься проституцией?
    — Нет! У меня же договор только с ним. Больше без моей воли никто не заставит.
    Майор быстро переоделся в боевую форму спецназовца. Из оружия взял лишь пистолет с глушителем, пояс и одну гранату. Надел перчатки, шапочку.
    В этом виде его и увидела Оксана, заглянувшая в гостиную, и непроизвольно воскликнула:
    — Ой! Что это?
    — Что именно?
    — Ты ли это, Андрюша? И оружие? Кто… ты?
    — Сейчас ты уже можешь знать ответ на этот вопрос. Я не тот, за кого выдавал себя. Перед тобой офицер особого применения секретной спецслужбы, майор спецназа. На продолжение диалога у нас не осталось времени. Если твои расчеты верны, то бандиты Артура должны появиться с минуты на минуту. Мне надо встретить их на улице. Шум в квартире навредит тебе. Я пошел. Жди меня! Вернусь обязательно! Дверь за мной не забудь захлопнуть.
    Оксана, как завороженная, молча взглядом проводила майора, закрыла за ним двери.
    Андрей быстро сбежал по ступенькам с тринадцатого этажа, из подъезда нырнул в кустарник палисадника, одной стороной выходящего к дорожке, вдоль которой стояло несколько машин. Москвитин взглянул на часы. Люди Артура должны вот-вот появиться.
    Огни фар появились с дальнего конца. Хорошо! Значит, пассажир окажется перед Москвитиным. Иномарка остановилась прямо напротив подъезда. Это был «Рено». Москвитин, выскочив из кустов, открыл заднюю дверцу, впрыгнул на сиденье, тут же выстрелив в затылок пассажиру, приставил глушитель к голове водителя. Все произошло мгновенно, так, что бандиты ничего не успели понять. Пассажир ударом вонзившейся в затылок пули густо залепил кровью и мозговым веществом переднее стекло. Водитель вытянулся, чувствуя у виска теплый глушитель пистолета и видя в зеркало обзора человека в маске. Шофера затрясло.
    Андрей спросил:
    — Если не ошибаюсь, вы прибыли сюда по приказу Артура за Оксаной Светловой? Отвечать, урод!
    Водитель пролепетал:
    — Да! Нам приказали привезти бабу. Больше ничего!
    — Артур приказал?
    — Да!
    — Он на даче в Голодухино?
    — Да!
    — Отлично! Отъезжай к детской площадке. За трансформаторной будкой встанешь.
    Дрожащий голос промямлил:
    — Вы и меня убьете?
    Андрей спокойно ответил:
    — Это будет зависеть от того, как поведешь себя. Поехали. Медленно, да свет фар переключи на ближний, рассветился, мать твою!
    Водитель, сильно вспотев, поставил машину в указанном месте. Посмотрел на Андрея через зеркало.
    Тот был краток:
    — Труп в багажник! Упаковать и накрыть! Стекло почистить. На все про все пятнадцать минут. Дернешься — пристрелю. Начал.
    Майор вышел из машины, контролируя работу водителя и отслеживая обстановку. Парень работал оперативно. Ему хватило пятнадцати отведенных минут. Послушный! Это хорошо. Заняв свое место, он спросил:
    — Теперь что?
    Андрей задал встречный вопрос:
    — Как тебя зовут?
    — Федор.
    — А теперь, Федя, вперед, к даче Артура. Посты ГАИ — на тебе! Как хочешь, но осмотра машины быть не должно. Иначе… ну сам понимаешь, что иначе у меня не будет выбора. Давай!
    Из Москвы выехали без проблем. Федор вел иномарку аккуратно, но быстро. Тридцать пять километров по трассе прошли за пятнадцать минут. У дорожного указателя свернули вправо. Отойдя от шоссе, Москвитин приказал остановиться. Спросил водителя:
    — Что собой представляет усадьба?
    — Двухэтажный дом, внизу холл, кухня, столовая, кладовки, в пристройках бассейн, сауна и гараж, на втором этаже каминный зал и гостевые комнаты, четыре штуки. Чердак закрыт.
    — Охрана?
    — Да какая охрана? Один Кент на воротах торчит!
    Андрей поинтересовался:
    — Что за Кент?
    — Пацан из нашей бригады, что на Артура пашет.
    — И велика ваша бригада?
    — Восемь человек. Трое постоянно с Артуром, это я, Диман… тот, кого вы… и Васька Кент. Пятеро в кабаке, шлюх по адресам развозят, да за порядком следят.
    — Кент вооружен?
    — «Сайгой», что под короткоствольный «калаш» сварганен, с десятизарядным магазином!
    — У тебя пушка есть?
    — Не-е! Вернее, Артур дал «макарыч» с резиновыми пулями, а я его дома оставил.
    — А твой хозяин имеет ствол?
    — Да. У Артура боевой «ПМ». И у дружков его тоже волыны имеются.
    — Где эти дружки могут находиться в доме?
    — Как мы уезжали, они все сидели в каминном зале, коньяк жрали.
    — Артур с гостями?
    — Был с ними!
    — Теперь слушай, что должен сделать ты.
    Москвитин провел короткий инструктаж.
    Машина возобновила движение. Проехав деревню, подъехала к массивным воротам. Федор поморгал фарами. Из калитки показалась бритая голова довольно крупного парня лет двадцати пяти. И тут же скрылась. Ворота открылись. «Рено» пошел на территорию. Сравнявшись с охранником, державшим на ремне тактическое ружье «Сайга», Андрей, опустив стекло, всадил Кенту пулю прямо в лоб. Водитель вновь вздрогнул. Бесшумным выстрелом тело отбросило в кусты.
    Андрей спокойно проговорил:
    — К центральному входу.
    Машина въехала на освещенную площадку прямо перед ступенями, ведущими к парадным сдвоенным дверям. Остановились. Майор приказал:
    — Теперь пошли в дом. Ты впереди, я сзади. Предупреждать больше ни о чем не буду, сам должен все понимать.
    Охранник сутенера и офицер спецназа вошли в холл. Из него наверх вела вдоль стены широкая лестница. Москвитин подтолкнул водителя.
    — Вперед, Федя, бегом в каминный зал. При входе — шаг влево. Всего один шаг. Марш!
    Четверо гостей хозяина особняка громко смеялись над очередным анекдотом Артура, которого после изрядной дозы коньяка потянуло на рассказы.
    Пятеро смеющихся мужчин увидели и вошедшего в зал Федора.
    Артур, прервав рассказ, спросил:
    — Где шлюха?
    Но водитель сделал шаг в сторону, и за ним появилась фигура, облаченная во все черное, с длинным пистолетом в руке. Смех оборвался.
    Андрей стрелял, не целясь, от груди. Первым выстрелом он вогнал пулю славянину, державшему в руках рюмку, полную коричневой жидкости. Вместе с креслом тот опрокинулся на ковер. Вторая и третья пули достались кавказцам. Они попытались юркнуть под круглый стол, но не успели. Артур в ступоре смотрел на расстрел, застыв у камина. Андрей молча навел на него ствол и дважды нажал на спусковой крючок. Сутенер упал головой в пылающий камин. Неясно, на хрена летом эти уроды развели огонь. И так и на улице, и в доме совсем не холодно! Волосы, а затем и вся голова Артура взялись пламенем. И тут водитель Федор совершил грубейшую, роковую ошибку! Он с криком рванулся к коридору, по бокам которого находились гостевые комнаты. Андрей не собирался убивать этого парня, тот выполнил, что от него требовалось, и заслужил право на жизнь, но майор среагировал на его выпад чисто автоматически. Пуля, догнав Федора, пробила ему шею.
    Москвитин выругался:
    — Мудак! Сказал же — стоять рядом!
    Но что сделано, то сделано! Теперь надо представить расстрел, как действие наемного киллера. Другими словами, сделать каждому трупу контрольный выстрел в голову. Это собьет с толку следствие. По крайней мере, на офицера спецназа никто не должен подумать. Спецназ контрольные выстрелы не производит, потому что в этом нет никакой необходимости. Спецназ убивает врага сразу, с первого захода! Но надо косить под киллера. Москвитин обошел зал, сделав пять бесшумных выстрелов. Осмотрел помещение. На столе дорогие вина, коньяки, изысканная закуска, доставленная не иначе как из ресторана. На диване справа наручники, веревка, плетка со свинцовым шариком на конце гибкого, тонкого тросика. Уж не этими ли орудиями хотели воспользоваться гости сутенера, удовлетворяя свои животные, извращенные желания? Вот и воспользовались!
    Андрей спустился вниз. Вытащил из багажника труп Димана, бросив перед входом. Сел в автомобиль, снял маску, куртку, оставшись в майке. Удостоверение офицера ФСБ положил рядом с ручкой переключения передач. Выехал из усадьбы, а затем и из деревни. Бросив машину в какой-то подворотне и убрав все свои следы, в половине второго Москвитин постучал в дверь Светловой.
    Услышал тревожный вопрос:
    — Кто там?
    Ждала его возвращения Оксана, ждала.
    Ответил:
    — Дед Мороз! Подарки принес!
    Женщина впустила Москвитина, захлопнула за ним дверь и закрыла ее еще и на засов, в чем сейчас уже не было никакой необходимости. Положила руки ему на грудь, глядя в глаза. Андрей ответил на ее немой вопрос:
    — Вот и все, Окся! Нет у тебя больше хозяина. Никому ты ничем не обязана. Живи свободно!
    Женщина прошептала:
    — Ты убил Артура?
    — И не только его! Я убил всех, кто находился в усадьбе, включая и подонков, что насиловали твою подругу. Или это смущает тебя? Мне, наверное, просто следовало попросить их отпустить тебя, да? Но я не привык вести с врагом переговоры, я привык убивать его. Это моя работа.
    Оксана обняла Андрея:
    — Ну, все, все! Успокойся! Я не хотела тебя обидеть. Ты же спас меня!
    — Не надо слов, Окся! Налей, пожалуйста, водки! Выпить хочется! Душ принять — и в постель!