Введение. В предыдущих частях было показано, что разведки до 22.6.41 предоставляли военно-политическому руководству страны некорректную информацию. Совпадение фактического числа немецких соединений, сосредоточенных у нашей границы на рассвете 22 июня, с количеством дивизий, приведенным в РМ, являлось чисто случайным событием. Руководство НКО и ГШ ожидало, что для полномасштабной войны с СССР будет сосредоточено до 180 немецких дивизий.
Разведкой были не вскрыты подвижные ударные мототанковые группировки противника, а также выход всех немецких войск на исходные позиции для наступления. Можно предположить, что немецкое командование знало об инертности передачи развединформации в системе КА-НКВД-НКГБ-руководство СССР, длительность передачи которой составляло до 1-1,5 суток.
На примере ВМФ и при взгляде на события из Центра автор постарался показать, что нет ни одного факта, показывающего обеспокоенность возможным началом полномасштабной войны 22 июня руководством НКО и ГШ.
ПВО. 25.1.41 выходит Постановление СНК СССР «Об организации ПВО». В Постановлении говорится: «1. Угрожаемой по воздушному нападению зоной считать территорию, расположенную от государственной границы в глубину на 1200 км. Пункты и сооружения, находящиеся за пределами 1200 км от государственной границы, могут быть прикрыты средствами ПВО по особому решению Правительства СССР...
4. Руководство ПВО возложить: а) в центре на начальника ГУ ПВО..., подчиненного народному комиссару обороны; б) в округах — на помощника командующего войсками округа по ПВО...»
В Постановлении определяются города, которые требуется прикрыть корпусами ПВО (Москва, Ленинград, Баку), дивизиями (Киев, Львов) и бригадами (Одесса, Рига, Минск, Белосток, Вильнюс, Каунас, Хабаровск, Батуми и Дрогобыч). Также говорится о формировании 23-х зенап для прикрытия менее важных городов и 146 озад с 48 отд.зенитно-пулеметными ротами для прикрытия важнейших предприятий, электростанций, ж/д узлов и мостов, артскладов емкостью 500–2000 вагонов, аэродромных узлов и т.д.
Чтобы эффективно применять средства ПВО, необходимо своевременно обнаруживать самолеты противника. Перед войной эта задача возлагалась на службу ВНОС и радиолокаторы, которых было мало. Наблюдательные посты (НП) ВНОС делились на батальонные (БП), ротные (РП) и НП взводов. В мирное время были развернуты только БП и РП. Таким образом, о степени оперативной готовности в системе ПВО можно судить о количестве развернутых НП ВНОС.
В угрожаемый период и в военное время указанные выше посты ВНОС дополнялись НП полков и дивизий сухопутных войск. Кроме того, существовали подразделения и части ВНОС, подчиненные командованию флотов и флотилий. Главным элементом службы ВНОС являлся НП, который обычно состоял из семи человек: начальника, заместителя и нескольких наблюдателей. Средством связи служил телефон и лишь в редких случаях радиостанция.
Например, в соответствии с Планом Западной зоны ПВО 2-я рота ВНОС (8 отдельный батальон (об) ВНОС) в мирное время могла находиться в трех степенях боевой готовности, которые назывались «Положениями». По 3-му положению расчет постоянно нес службу только на РП. По 2-му положению выставлялось 18 НП, на которых несли службу 50% личного состава. Посты выставлялись за время, не превышающее 4 часа. По 1-му положению на подготовленные к работе НП прибывало 100% личного состава, на что отводилось не более 8 часов. В случае начала войны на большинстве НП было предусмотрено строительство 15...20-метровых вышек. Бревна для строительства заготавливались и складировались заблаговременно.
Т.П.Каргополов (начальник кафедры службы связи Военно-электрической академии, с 08.1941 – начальник связи Северо-западного направления): «Корпуса и дивизии ПрибОВО имели части и подразделения связи укомплектованные имуществом связи по табелям военного времени. Кроме связи командования в ПрибОВО перед войной широко была организована связь службы ВНОС. Для этой связи из всех частей были выделены радиостанции, установлены дежурства...» Недостаток информации не позволяет сказать: насколько хорошо были оснащены радиостанциями посты ВНОС ОдВО, КОВО и ЗапОВО. 2-го июля в штабе ЮЗФ рассматривается вопрос о недостаточной оперативности передачи информации о воздушной обстановке и о оснащении постов ВНОС радиостанциями.
Система ВНОС приграничных округов (при полном ее развертывании) создавала сплошное поле визуального наблюдения за воздушным пространством в приграничной полосе глубиной 150-250 км и вокруг особо важных объектов страны глубиной 60-120 км.
Н.Н.Воронов (с 19.6.41 — начальник ГУ ПВО КА): «Всегда на новой работе бывает масса трудностей, но на этот раз они были особенно многочисленны. Больше всего тревожило, что некоторые военные товарищи не понимали значения ПВО в современных условиях. С первых же дней многое казалось поставленным не так, как должно бы быть... Система управления войсками ПВО была весьма нестройной. Так, например, вся служба ВНОС находилась в ведении непосредственно ГУ ПВО..., а все активные средства ПВО подчинялись командующим ВО и лишь по вопросам специальной подготовки — начальнику ГУ ПВО. Это... не способствовало четкости и оперативности в управлении...»
Обратите внимание, что начальник ГШ допустил руководство разными частями ПВО, дислоцированными на территории приграничных округов, по разным линиям боевого управления: части ВНОС подчинялись ГУ ПВО, а зенитно-артиллерийские, прожекторные части и части ВВС, на которые возлагалась задача по ПВО, — руководству ВО.
П.А.Судоплатов: «Наши потери в значительной мере были обусловлены и низким уровнем боеготовности ВВС и ПВО к отражению нападения. В нарушение основных положений уставов об охране аэродромов и стратегических складов не были развернуты даже дежурные огневые средства…»
Организация ПВО аэродромов оставляла желать лучшего. Из штатных средств ПВО на аэродромах имелось по три счетверенных зенитно-пулеметных установки, которые входили в состав батальона аэродромно-технического обеспечения. Установки имелись не во всех батальонах. Кроме того, батальон мог обеспечивать работу авиации на основном аэродроме и дополнительно на 1-2 полевых площадках. Поэтому зенитно-пулеметных установок не хватало для прикрытия самолетов на аэродромах, на полевых площадках, а также осуществлять ПВО аэродромных сооружений (складов топлива и вооружения и т.д.).
Директивой НКО от 25.4.41 предусматривалось сформировать для обороны аэродромов и других объектов ВВС 166 зенитно-артиллерийских батарей, но из-за нехватки боевой техники это решение оказалось практически не выполненным. 7.6.41 ГШ вновь поднимает вопрос о выделении батарей ПВО для прикрытия аэродромов, но снова дает о себе знать нехватка зенитных средств. Внутренние округа будут реагировать на этот документ только с 22-23 июня.
В ЗапОВО, КОВО, ОдВО выделить батареи ПВО с обороны городов, которые следовало защищать в соответствии с Постановлением СНК, было проблематично. В соответствии с «Планами прикрытия…» округа должны были дополнительно обеспечивать ПВО складов, мест сосредоточения войск, автомобильных и ж/д мостов, а также ж/д станций, через которые должны были прибывать войска для последующего развертывания. Поэтому в округах для прикрытия объектов, определенных в «Планах прикрытия…», зенитные дивизионы (батареи) изымались из войск (сд и ск).
Дивизионы ПВО (в некоторых случаях и батареи, роты, взвода) итак поштучно были задействованы на прикрытии важных объектов. Не было свободных батарей в ВО даже для прикрытия основных аэродромов. Определенная часть основных аэродромов была прикрыта частями ПВО, осуществляющими противовоздушную оборону городов, вблизи которых и располагались эти аэродромы.
ШТ из штаба ЛВО (16.4.41): «Командиру 19 ск. Зад 142 сд до смены зад 115 сд оставить на ПВО ж/узла Хитола…»
ШТ из 11 ск (15-30 21.6.41): «Командующему 8 Армии. 125 и 48 сд зенитными средствами полностью не укомплектованы. По Вашему приказу корпусной зад возвращен обратно Шавли. Таким образом группировка артиллерии и резервных полков остается без прикрытия зенитными средствами. Прошу разрешения все же снять из Шавли 39 озад и прикрыть боевой порядок соединений корпуса...»
133 отд.зенитно-пулеметный батальон из состава 10 бригады ПВО для обороны объектов пришлось раздергивать по-ротно и по-взводно. ЖБД 133 зен.отд.пул.бат: «18.6.41. получена ШТ занять боевое положение №2…
19.6.41. Получен боевой приказ откомандировать роту ДШК в г.Поневежец для обороны штаба фронта…
20.6.41. Задача батальону та же. Роты занимались по расписанию
21.6.41. Получен боевой приказ откомандировать одну роту в г.Тришкяй. охрана склада №618…
21.6.41. Получен боевой приказ откомандировать один взвод в г.Луначай для обороны склада...
22.6.41 Задача батальону та же. Боевые действия авиации над Ригой не было… »
В ПрибОВО даже изъяли по одной зенитной батарее 40-мм пушек «Бофорс» из парков национальных дивизий и подняли приписной состав, знакомый с этой техникой.
В ВО ситуацию усугубило проведение боевых стрельб в лагерях частей ПВО в соответствии с планами, утвержденными ГШ. Зенитно-артиллерийские дивизионы и батареи выводились в лагеря, ослабляя прикрытие объектов. В случае приведения частей и соединений ПВО в повышенную боевую готовность требовалось значительное время для возвращения этих частей в пункты постоянной дислокации (ППД) и последующей их установке на огневых позициях (ОП).
Генерал Г.К. Жуков, кроме управления работой ГШ, по должностным обязанностям также должен был руководить работой ГУ ПВО, Управления связи, Управления снабжения горючим и Военной Академией ГШ. Отсутствие централизованного приказа из ГШ от его начальника о переводе соединений ПВО в оперативную готовность №2 лишний раз свидетельствует, что 20-21 июня Г.К.Жуков войну особо не ожидал: вероятно пронесет...
Следует отметить, что начальник ГШ «завалил работу» всех структур, которые курировал: ПВО (не прикрыты войска и аэродромы, имелся большой недостаток снарядов для зенитных систем калибра 37 и 85-мм, а на совещаниях говорилось только о недостаточном выпуске снарядов крупных калибров), связи (до войны не отдан приказ о развертывании армейских полков связи. Матчасть для них в большей мере была уничтожена на складах или досталась немцам. Также не был отдан приказ в мирное время о развертывании отдельных батальонов и рот связи). Принятия решения о передаче указания о приведении войск приграничных ВО в боевую готовность только через шифросвязь, не информируя Военные Советы округов о самом смысле передаваемой Директивы №1, свидетельствует о его некомпетентности или неверии в начало войны на рассвете 22 июня. О недостатках, связанных с расположением складов и объемов горюче-смазочных материалов в округах достаточно часто говорилось на разных форумах и автор не будет повторяться.
В соответствии с приказами наркомов НКО и НКВД №0188 и №0277 от 28.5.41 вводится «Инструкция по взаимодействию и взаимоотношениям между органами ПВО НКО и органами МПВО НКВД СССР»: «1. Осуществление введения угрожаемого по воздушному нападению положения на территории СССР производится по указанию Народного Комиссара Обороны СССР начальником Главного управления (ГУ) ПВО КА…»
Далее в Инструкции говорится о порядке введения угрожаемого положения по воздушному нападению на территориях и о взаимодействии органов ПВО НКО с органами МПВО НКВД. В Инструкции имеется только один пункт, на основании которого помощник командующего округом по ПВО может ввести затемнение: «В военное время командующие соответствующих зон и районов, а также начальники пунктов ПВО НКО решения по изменению режима затемнения в своей зоне, районе или в пункте принимают на основе учета конкретной сложившейся воздушной обстановки. Указание об изменении режима затемнения командующие зон и районов и начальники пунктов ПВО НКО отдают соответствующим органам МПВО НКВД на местах для исполнения…»
Дело в том, что военное положение в приграничных районах не было объявлено даже после отправки Директивы №1, которая была направлена только в воинские части НКО, НКВМФ и не затрагивала органы НКГБ, НКВД, советские и прочие гражданские органы власти. Начальник ГУ ПВО КА в своих мемуарах ни слова не пишет, что был в курсе начала проведения мероприятий в части ПВО в соответствии с Директивой №1, и поэтому части ВНОС работали в режиме мирного времени (развернуты в основном только БП и РП). Это привело к тому, что самолеты противника обнаруживались только вблизи объектов и времени на реагирование зенитно-артиллерийским частям, а тем более истребителям ПВО практически не оставалось. А в каком случае может иметь место этот факт? По мнению автора, только в том случае, если ожидаются провокации и существенного усугубления ситуации в дальнейшем не произойдет. Поговорят пушки, и дело передадут дипломатам для определения экономических уступок Германии со стороны СССР.
Совершенно иначе происходят события в частях ПВО НКВМФ, которые мы рассмотрели в 12-й части. Хотелось бы только добавить, о частях ПВО ЧФ. 61-й зенап Крымского участка ПВО ЧФ к 3 часам 22 июня перешел в готовность №1. К 22.6.41 11-й батальон ВНОС ЧФ развернул 54 НП на территории полуострова Крым. На вооружении батальона состояли радиолокаторы типа РУС-1 и РУС-2.
РУС-1 дислоцировались:
— один комплект — мыс Херсонес (передающая установка), мыс Тарханкут, Евпатория, Оползневое (приемные станции);
— второй комплект — мыс Ай-Юдаг (передающая установка), Феодосия, Алушта, Ялта (приемные станции).
РУС-2 дислоцировались в Севастополе в бухте Круглая и на мысу Фиолент.
В 1-30 22 июня радиолокаторы батальона ВНОС, расположенные на мысах Тарханкут и Фиолент, обнаружили самолеты, направляющиеся к Севастополю. Таким образом, своевременному обнаружению немецких самолетов в воздухе у Севастополя способствовали именно радиолокаторы, которые дали много времени для принятия нелегкого решения об открытии огня руководством флота...
Н.Н.Воронов: «Широкая сеть постов ВНОС подробно сообщала обо всех полетах немецких разведывательных самолетов над территорией наших приграничных округов. Эти данные наносились на специальные карты и немедленно докладывались в ГШ. Очень часто нам отвечали: «Уже знаем. Не беспокойтесь…» Поздно вечером [21.6.41] по службе ВНОС стали поступать сообщения с западных границ о том, что в расположении немцев слышится усиленный шум моторов в различных направлениях... Мы передали сведения в ГШ. Тем не менее никаких новых распоряжений не поступало. Всю ночь мы не спали. Вести с границ поступали все более тревожные. Около 4-х часов получили первое сообщение о бомбежке вражеской авиацией Севастополя. Вскоре через ВНОС поступили сведения о воздушных налетах на Виндаву и Либаву...»
Выходит, что Директива №1 противоречит рассмотренной выше Инструкции, поскольку военное положение не было введено. В Инструкции имеется упоминание, что структуре МПВО указание о введении угрожаемого положения приходит по линии НКВД. При этом, помощнику командующего по ПВО требуется убедиться, что такое распоряжение пришло. Несогласование Директив НКО и НКВД с требуемыми действиями по тревоге привели в Севастополе и в Ленинграде к тому, что затемнение вводилось не по сигналам, а административными методами: простым механическим отключением рубильников. Это потребовало большего времени для проведения указанного мероприятия. Аналогичная ситуация должна была происходить и в других городах.
Рассматривая приказы наркома обороны видно, что если мероприятия затрагивают помимо НКО другие наркоматы, то данный вопрос обсуждается на заседании СНК СССР с выпуском соответствующего Постановления. В таком случае, введение угрожаемого положения по воздушному нападению возможно было только после получения одобрения руководством страны. Возможно, руководство страны и НКО считало, что необходимо ввести это положение только на части территории пограничных округов без привлечения команд МПВО и гражданских организаций.
