Ранее было представлено описание степеней ОГ для ВМФ. В ВО относительно готовности ПВО использовались разные термины. Например, в документах ПрибОВО используется термин «Готовность №2». Естественно, должны существовать готовность №3 и готовность №1. Термин «Готовность №1» также упоминается в документах 3-го зенап ЗакВО.
В ЗапОВО, 1-м корпусе ПВО, ЗакВО использовались термины «Положение 1» и «Положение 2», которые соответствовали ОГ №1 и №2 соответственно. Указанные термины использовались и в соединениях ПВО в годы войны.
ЖБД. 1-я зенит.пулеметная дивизия: «20.8.43 24-00. В течение суток части дивизии находились в положении №2. Авиация противника в секторе дивизии не появлялась…
22.8.43г. 8-22. Дивизии объявлено положение №1. 8-24. Положение №1 объявлено 12, 13, 15, 16, 17 полкам и Отдельному ЗПпБ. С Запада на Москву на высоте 12000 метр. подошел разведчик противника Ю-86Р...»
Во 2-м корпусе ПВО, прикрывавшем Ленинград, используется термин «Тревога №3», что вероятно соответствует ОГ №1. Во время советско-финской войны и после объявления Финляндии войны СССР используются термины «Вариант боя» с номерами от 1 до 4. «Вариант боя №4» соответствует ОГ №1.
Временные нормативы и выполняемые мероприятия для конкретных положений прорабатывались в каждом ВО индивидуально. Готовность к открытию огня устанавливалась оперативными планами пунктов ПВО. Например, для истребителей устанавливались следующие нормативы к вылету: «Готовность №1. Дежурным подразделениям – на старте 3 мин в летнее и 5 мин в зимнее время. Дежурство устанавливается по боевой тревоге, или с введением угрожаемого положения.
Готовность №2. Дежурному подразделению – повседневно 10 мин в летнее и 30 мин в зимнее время.
Готовность №3. Всему полку 1 час в летнее и 2 часа в зимнее время, по боевой тревоге...»
Нормативы для зенитной артиллерии: «Положение №1. Все батареи готовы к немедленному открытию огня.
Положение №2. В каждом дивизионе одна батарея готова к открытию огня через 30 с., остальные – через 3 мин.
Положение №3. В каждом дивизионе одна батарея готова к открытию огня через 30 с., остальные – через 10 мин...».
Во время войны нормативы несколько ужесточились. Согласно «Инструкции командования Ленинградской армией ПВО... 1.9.43»: «Боеготовность средств ПВО. Для предотвращения внезапных налетов авиации противника установить следующую боеготовность средств ПВО:
...Истребительная авиация. Готовность №1. Взлет в воздух не более как через 1 минуту.
Готовность №2. Летом вылет через 3-4 минуты, зимой вылет через 5-6 минут.
Готовность №3. Вылет через 15-20 минут.
Примечание. Распоряжением командира истребительного авиасоединения в каждой части назначаются, вне зависимости от установленной для нее готовности, дежурные подразделения, которые должны быть в готовности №1.
Зенитная артиллерия среднего калибра. Готовность №1. Все 100% средств находятся в готовности к немедленному открытию огня.
Готовность №2. Одна треть всех батарей находится в боевой готовности №1. Остальные отдыхают или занимаются по плану.
Готовность №3. Одна пятая всех батарей находится в боевой готовности №1. Остальные отдыхают или занимаются по плану.
Примечания: 1. Дежурным подразделениям готовность к открытию огня немедленная, остальным не более 1 минуты.
2. Для ЗА среднего калибра установить готовность №4, по которой дежурства не назначаются. Всем средствам ЗА готовность к открытию огня при этом не более 1 минуты. По готовности №4 на всех батареях ЗА иметь усиленный караул.
МЗА и зенитные пулеметы. Готовность №1. Все 100% средств находятся в боевой готовности к немедленному открытию огня.
Готовность №2. Половина орудий (пулеметов) в каждой батарее (роте), взводе находится в готовности №1. Остальные отдыхают или занимаются по плану.
Готовность №3. Одна треть орудий (пулеметов) в каждой батарее (роте), взводе находится в готовности №1. Остальные отдыхают или занимаются по плану...»
До войны все наземные средства ПВО не находились постоянно на ОП. Временные нормативы по их развертыванию указывались в «Планах прикрытия...» В качестве примера ниже представлена выписка из «Планов...» КОВО: «1. Ровенский бригадный район... Готовность наземных средств ПВО при расположении на квартирах 3 часа, при выходе в лагеря — 48 часов... Наблюдение и оповещение на территории Ровенского бр.района осуществляет 29-й об ВНОС...
2. Львовский дивизионный район... Готовность частей ПВО при стоянке на квартирах 3 часа, а при выходе в лагеря — 30 часов. Наблюдение и оповещение на территории Львовского див.района осуществляет 19-й об ВНОС...
3. Станиславский бригадный район... Готовность при расположении на квартирах 1-1,5 часа при выходе в лагеря от 21 до 27 часов. Наблюдение и оповещение осуществляет 4-й об ВНОС...
4. Тарнопольский бригадный район... Готовность при расположении на квартирах 3 часа, при выходе в лагеря от 6 до 24 часов. Наблюдение осуществляет 43-й об ВНОС...
5. Житомирский бригадный район... Готовность при расположении на квартирах 2 часа, при выходе в лагеря 15 часов. Наблюдение и оповещение осуществляет 22-й об ВНОС...
6. Винницкий бригадный район... Готовность — 1 час. Наблюдение и оповещение осуществляет 14-й об ВНОС...
7. Киевский дивизионный район... Готовность при расположении на квартирах — часа..., при выходе в лагеря: 3-я дивизия ПВО — 14 часов, 135 и 141 озад — 24 часа. Наблюдение и оповещение осуществляет 4-й полк ВНОС...»
Готовность наземных средств ПВО КОВО для выхода на предназначенные им позиции составляет:
— при расположении на квартирах — от 1 до 3 часов;
— при нахождении в лагерях — от 6 до 48 часов.
Для разных ВО указанные нормативы сопоставимы. Работая с «Планами...» разных округов начальник ГШ был обязан знать порядок времени, необходимого для вывода зенитных средств на ОП с ППД или из лагерей. Однако, к концу дня 21 июня достаточно много зенитно-артиллерийских частей находились на полигонах. Если начальник ГШ был уверен, что война начнется на рассвете 22 июня, то почему им не был отдан приказ о их немедленном возврате из лагерей? Такой приказ он мог отдать без санкции СНК, поскольку планы боевой подготовки не согласовываются с указанным органом власти. Однако, это было сделано только в ПрибОВО.
Похожая ситуация и с артиллерийскими частями, которые занимались учебой по планам, утвержденным ГШ. Руководство НКО и ГШ не отдало приказ об их возврате в соединения и объединения. По мнению автора, нахождение частей на полигонах лишний раз свидетельствует о том, что высшее командование КА не ожидало полномасштабную войну 22.6.41 г.
Для оценки состояния ПВО в западных ВО предварительно рассмотрим, что же происходило в ночь на 22 июня в соединениях ПВО одного из тыловых приграничных округов – ЗакВО.
ЖБД штаба Закавказской зоны ПВО: «5-30 22.6.41г. Половина состава частей 3 корпуса ПВО, две батареи 45 озад и 60 отд.зенитно-пулеметная рота находились в лагере Насосная. Две трети состава частей 415 полка ПВО, 443 полка ПВО, 380, 381, 388 озад, 61, 62, 63 и 64 зенпульроты находились в лагерях Вазиани. Две трети частей 8 бригады ПВО, 151 и 365 озад выведены для артстрельбы в район около г. Батуми. Командующий зоной ПВО генерал-майор артиллерии т. Тыкин находился в Баку, а НШ зоны ПВО полковник т. Плужников — в Батуми.
В 5-30 22.6.41г. НШ ЗакВО генерал-майор т.Толбухин лично передал приказ командиру 3 корпуса ПВО о развертывании частей и о выводе их из лагерей на боевые позиции...»
На ОП Закавказской зоны ПВО находилось около 1/3 зенитных средств. На данном количестве зенитных средств личный состав не мог круглосуточно находиться в боевой готовности. Оставшиеся на ОП части могли находиться только в Положении №3.
ЖБД 485 зенап: «22.6.41 в 20-00 получена телеграмма о мобилизации. В течение 23 и 24 июня полк отмобилизовался людским составом и автотранспортом...»
И.Г. Мельников: «Меня направили в Закавказскую зону ПВО, в г.Батуми, где определили в 8-ю зенитно-артиллерийскую бригаду, которая прикрывала батумский нефтеперегонный завод и порт. Летом 1941-го нас выбросили... в летний лагерь... 21 июня 1941 года нас отпустили в близлежащий Батуми. И мы, четыре молодых лейтенанта, ушли в город, там переночевали, а в воскресенье безо всякой задней мысли стали неспешно идти в часть, и тут в полдень по радио узнали о том, что началась война с Германией...»
Закавказская зона ПВО на рассвете 22.6.41 продолжает жить в режиме мирного времени. При этом не стоит думать, что немецкая авиация не могла долететь до Кавказского побережья Черного моря. В ночь на 23-е июня 1941 года орудия 454-го зенап (г.Новороссийск) открыли огонь по немецкому самолету-разведчику, а затем по самолетам, которые постановкой мин намеривались блокировать порт.
А что происходило в частях ПВО, которые прикрывали столицу нашей Родины и лично товарища Сталина?
Командующий войсками Московского ВО И.В.Тюленев пишет: «В полдень мне позвонил из Кремля Поскребышев: «С вами будет говорить товарищ Сталин...»
В трубке я услышал глуховатый голос: «Товарищ Тюленев, как обстоит дело с ПВО Москвы?» Я коротко доложил главе правительства о мерах ПВО, принятых на сегодня, 21 июня. В ответ услышал: «Учтите, положение неспокойное, и вам следует довести боевую готовность войск ПВО Москвы до 75%... У меня сложилось впечатление, что Сталин получил новые тревожные сведения о планах гитлеровской Германии. Я тут же отдал соответствующие распоряжения своему помощнику по ПВО генерал-майору М.С. Громадину…»
Н.Г. Кузнецов (нарком ВМФ): «Не так давно мне довелось слышать от генерала армии И.В. Тюленева — в то время он командовал МВО, — что 21 июня около 2 часов дня ему позвонил И.В. Сталин и потребовал повысить боевую готовность ПВО...»
Тюленев утверждает, что в полдень Сталин дал приказ довести боевую готовность войск ПВО до 75%. Что такое 75%? Это значит, что 75% зенитных орудий должны быть развернуты на ОП. Это что-то между степенями готовности №2 и №1.
Обратим также внимание на следующие обстоятельства:
1) В мемуарах приводится разное время: полдень и 2 часа дня. Тюленев называет разное время звонка Сталина при рассказе Н.Г. Кузнецову и в своих воспоминаниях. Возникает резонный вопрос: а вообще звонил ли Сталин Тюленеву днем?
2) В своих мемуарах Н.Г. Кузнецов не подтверждает слова генерала Тюленева, а только пишет, что слышал их от командующего МВО. Также Н.Г. Кузнецов пишет (вероятно, тоже слышал), что около 17 часов к Сталину были вызваны Тимошенко и Жуков, что не соответствует записям в журнале посещения Сталина: Тимошенко находился в кабинете Сталина с 19-05 до 20-15. Позже Тимошенко и Жуков были в кабинете с 20-50 до 22-20.
Неточности могут быть следствием забывчивости или сознательного искажения событий накануне войны генералом Тюленевым. Постараемся разобраться в данном эпизоде. Для этого рассмотрим еще одни воспоминания.
Я.Е. Чадаев (управляющий делами СНК СССР): «Около 7 часов вечера позвонил А.Н.Поскребышев и попросил зайти к нему, чтобы взять один документ для оформления… Сегодня что–то забеспокоился «хозяин»: вызвал к себе Тимошенко и Жукова и только что разговаривал с Тюленевым. Спрашивал у него, что сделано для приведения в боевую готовность ПВО…»
В мемуарах Чадаева также имеются неточности относительно пребывания у Сталина Г.К. Жукова до 19-00. Кроме того, в воспоминаниях Чадаева Поскребышев еще упоминал о посещении Сталина секретарем Московского горкома партии Щербаковым. Однако, в соответствии с журналом посещений Щербакова также не было в кабинете вождя. Неточности в воспоминаниях вызывают сомнения в достоверности и других высказываний Чадаева.
Но все становится более-менее понятным, если предположить, что в воспоминаниях Чадаева правда о пребывании в кабинете Сталина Тимошенко и Жукова, а искажено само время — 19-00. Тогда этот разговор мог происходить в промежуток времени с 21-00 до 23-00...
Московская зона ПВО сформирована приказом НКО 14.2.41 на основе частей ПВО МВО. Командующий генерал-майор М.С. Громадин. В состав зоны вошли: управление (штаб) зоны ПВО, 1-й корпус ПВО, 6-й иак ПВО (сформирован приказом НКО 19.6.41 на основе 24 и 78 иад), Калининский, Ярославский, Горьковский и Тульский бригадные районы ПВО.
Посмотрим, что пишет командир 1-го корпуса ПВО, который входил в состав войск Московской зоны ПВО, о событиях 21.6.41. Д.А.Журавлев: «В три часа дня я уехал домой, а вскоре вместе с семьей был уже на выставке... Около одного из павильонов меня нашел адъютант: «Товарищ генерал, вам приказано немедленно явиться на КП». Я посмотрел на часы: 18-35… На КП появился Громадин: «Только что звонил командующий округом. Приказано вызвать из лагерей и поставить на позиции 20% из всех имеющихся там войск…»
Звонок Сталина Тюленеву теоретически мог состоятся около 18-00, но в этом случае в разговоре не были поставлены конкретные сроки приведения зенитно-артиллерийских частей в боевую готовность. Кроме того, идет речь о возвращении из лагерей 20% батарей, а не 75%, как утверждает Тюленев. В штабе 1-го корпуса ПВО прорабатывается вопрос вывода этих 20% батарей, которые разместятся на ОП только к вечеру 23 июня. Дальнейшие события происходят также вялотекуще.
Д.А. Журавлев: «Пока я вел переговоры по телефону с Лавриновичем о порядке отбора подразделений для отправки на позиции, а он проверял, какие из батарей уже провели стрельбы, поступило новое распоряжение: вызвать из лагеря не 20%, а половину всех войск…
Где-то за полночь поступило еще одно распоряжение: выводить на позиции всю зенитную артиллерию… В этой деловой суете никто сразу и не обратил внимания на звонок одного из телефонов... А телефон, помолчав немного, снова зазвонил, длинно и требовательно... Далекий взволнованный голос несколько раз повторил: «Москва, Москва, говорит Минск. Бомбят аэродромы Гродно и Лиды. Вы слышите, Москва?..»
Получается, что после 18 часов командующий Московской зоной ПВО получает приказ от командующего войсками МВО Тюленева о выведении 20% зенитных средств на ОП. В этот момент много частей ПВО находятся на полигоне в Подмосковье. Д.А. Журавлев со своими подчиненными проверяет: какие из батарей можно отправить на ОП (которые провели стрельбы на полигоне), а какие еще следует оставить на полигоне для выполнения учебных стрельб. Выходит, что жестких сроков о выведении частей на ОП в ночь на 22-е июня ему не поставили. На тот момент времени руководство 1-го корпуса ПВО и Московской зоны ПВО не подозревают о начале войны на рассвете 22 июня и поэтому особо не торопятся: батареям не отдается команда немедленно выступить на ОП. О скором начале войны не подозревает и лицо, отдавшее приказ Тюленеву. Ведь даже после получения нового приказа о выводе 50% средств ПВО на ОП их вывод планируется только к вечеру 23 июня.
Кем является лицо, отдающее приказы командующему МВО о выведении на ОП зенитно-артиллерийских средств? Это не может быть начальник ГШ Жуков, иначе он бы непременно отразил этот факт в своих мемуарах и не мелочился бы с поэтапным наращиванием количества выводимых войск ПВО на позиции. Этим лицом не может быть начальник ГУ ПВО КА, т.к. он не знает об этом указании. Кроме того, начальник ГУ ПВО привел бы в готовность и истребительную авиацию ПВО. Авиация Московской зоны ПВО подготавливается к отражению возможного воздушного налета только после начала войны.
Поскольку генерал Тюленев, через которого, возможно, дважды проходит приказ об выводе средств ПВО на ОП при наступлении темноты уезжает домой отдыхать и не собирается контролировать поступившее указание, то этим лицом не может быть и Сталин.
Кем же может быть лицо, отдавшее первый приказ о выводе 20% средств ПВО около 18 часов? Генерал Журавлев пишет, что указание исходило от Тюленева. Командующий МВО мог после посещения ГШ днем 21 июня узнать о непонятных перемещениях войск противника у границ и решить часть зенитных средств вернуть на ОП для обороны столицы. В этом случае он подстраховываясь мог отдать такой приказ и спокойно позже уехать домой не контролируя его прохождение — ведь о начале войны неизвестно. Упоминание Сталина в его мемуарах в этом случае является вымыслом.
Второе указание об увеличения зенитно-артиллерийских средств до 50%, выводимых на ОП, прошло где-то в период с 20-00 до 23-00. Указанное количество не совпадает с количеством, приведенным в мемуарах Тюленева — там снова ложь. Лицо, отдавшее второй приказ остается неизвестным. Это мог быть и Сталин (позже в июле 1941 года он звонил командующему зоной ПВО напрямую), мог быть и Буденный (1-й зам. наркома обороны) и любое другое лицо. Но повторюсь — сроки подъема частей ПВО в ночь на 22-е июня не ставятся.
Следует отметить, что вывод на ОП 50% или 100% зенитных средств еще не является переводом войск 1-го корпуса ПВО в ОГ №2 или №1. Это только перевод из ОГ №4. А какая готовность будет назначена после вывода на ОП будет определяться количеством дежурных сил и местом нахождения остального личного состава.
И.В.Тюленев: «Вечером был у Наркома обороны… С.К.Тимошенко и начальника ГШ генерала армии Г.К.Жукова. От них узнал о новых тревожных симптомах надвигающейся войны. Настораживала и подозрительная возня в немецком посольстве: сотрудники всех рангов поспешно уезжали на машинах за город. Позднее снова зашел к Жукову.
— По донесениям штабов округов, — сказал он, — как будто все спокойно. Тем не менее я предупредил командующих о возможном нападении со стороны фашистской Германии. Эти предположения подтверждаются данными нашей разведки...»
[Интересно, сколько посетителей заходило к Жукову и скольким из них он изливал душу? Видимо, больше нечем ему было заняться в день перед войной, или Тюленев снова лжет... Еще утром поступило сообщение из ЗапОВО о снятии проволочных заграждений и колоннах немецких войск идущих в Сувалкинский выступ, но нарком и начальник ГШ только успокаивали Павлова и не отдали ни одного указания повышающих готовность приграничных соединений. А чуть позже Жуков поехал еще выступить с речью на совещании в ГАУ...]
Я поинтересовался, каково сейчас соотношение сил — наших и германских.
— У немцев, насколько мне известно, нет общего превосходства, — коротко ответил Жуков…
Уже смеркалось, когда я покинул штаб МВО. Я вышел из машины в тихом Ржевском переулке, где жил с семьей — женой и двумя детьми…
В 3 часа ночи 22 июня меня разбудил телефонный звонок. Срочно вызывали в Кремль. По дороге заехал в ГШ. Г.К.Жуков по ВЧ разговаривал со штабами приграничных ВО. После телефонных переговоров он информировал меня о том, что немецкая авиация бомбит Ковно, Ровно, Севастополь, Одессу...»
Тюленев продолжает дезинформировать читателей. В 3 часа его вызывают срочно не на место службы, а в Кремль! И он эдак, между прочим, заезжает в ГШ поговорить с Жуковым, ждет, пока он поговорит с округами... Да, и начальник ГШ хорош. Такие вести пришли, а надо снова с кем-то поговорить... А говорят, Сталин — тиран, и его боялись до дрожи в коленях. А тут какой-то генерал совершенно не торопится. Ведь он не знает, Сталин в Кремле, или нет. Конечно же, могут подождать в Кремле...
По мнению автора, командующего МВО вызвали в Кремль после получения сообщений о бомбежке советских городов. Весь текст, помещенный в мемуары, предназначен для обеления начальника ГШ, которого Тюленев всегда старался защитить. Вышло неумело, но кто знал в эпоху написания этих мемуаров, что можно будет добраться до документов!..
