ПЕРЕВОДЧИК. Глава 1. Часть 7.

   БММ удалялась. Игорь смотрел ей в след и не мог понять, почему она ушла. Слева неустанно били короткими очередями, и было слышно, как пули шлепают по автоперевязочной и грузовику.
   Игорь скатился по капоту за машину и почти с двухметровой высоты упал на дорогу. Упал так, что хрустнули ребра. Игорь с трудом поднялся и открыл дверцу грузовика. На него выпал Костя, который, не издав ни звука, упал на дорогу и не шевелился. Игорь посмотрел на водителя. Тот сидел, уткнувшись в руль, и тоже не шевелился.
   -Господи... - в истерике и нарастающей панике выговорил Игорь. - Как же так?
   Он машинально подхватил автомат Кости, и в этот момент услышал, как с другой стороны машины его позвал Рожков:
   -Товарищ майор, помогите мне, пожалуйста...
   Игорь полез под машиной, решив, что это самый безопасный путь к сержанту. Рожков и сам тоже лежал под машиной и тихонько подвывал. Увидев Игоря, он вцепился в рукав и снова умоляюще выпалил:
   -Товарищ майор, помогите мне, они нас бросили, удрали, суки... Меня ранили. Я умираю. Помогите.
   Он смотрел на майора глазами, полными животного ужаса.
   -Спокойно! - сказал Игорь не столько сержанту, сколько самому себе. - Сейчас я тебя отсюда вытащу...
   Он ухватил Рожкова за шиворот и попытался вытащить его на правую сторону грузовика, но вдруг острая боль пронзила ребра. Игорь вскрикнул, но продолжал тащить. Рожков стал помогать ногами, и вскоре им удалось выбраться из-под машины.
   -Сейчас нам надо спрятаться куда-нибудь в подвал или дом, - посоветовал Рожков и указал на подвал пятиэтажки, вход в который находился метрах в двадцати от дороги.
   Игорь подумал, что не сможет дотащить до подвала раненого сержанта, и спросил его:
   -Идти сможешь?
   Рожков попытался подняться, но зашелся в кровяном кашле и склонился над землёй, выплевывая на асфальт сгустки крови.
   "У него прострелено легкое" - машинально подумал Игорь, - "пневмоторакс".
   Отплевавшись, сержант встал, и шатаясь, сам побежал к подвалу. Игорь хотел было поспешить за ним, но вдруг услышал за машиной шорох, а спустя мгновение увидел как из-за "Урала" осторожно выглянул человек в камуфляжной форме и автоматом наперевес. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга.
   "Боевик" - мелькнула мысль, - "Это конец".
   -Я врач, - тихо прошептал Игорь, пятясь назад. - Не убивай меня...
   -Сдохни, гяур.
   Чеченец вскинул автомат и выстрелил прямо в грудь Игоря.
   Игорь почувствовал, как его тело разорвалось страшной болью. Несколько ударов пришлись в грудь, руки, живот. Мгновение он продолжал стоять и апатично смотреть, как чеченец шагнул дальше, уверенный в том, что русский больше не опасен...
   -Мама... - прошептал Игорь, понимая, что получил смертельное ранение, и жить ему осталось какое-то мгновение.
   Он еще мог стоять на ногах, но повалился на дорогу, показывая чеченцу, что убит и последней своей мыслью надеясь, что еще сможет добраться до помощи... лишь бы больше в него не стреляли...
   Чеченец несколько раз выстрелил по убегающему Рожкову, и когда тот упал, пошел добивать сержанта, оставив Игоря у себя за спиной.
   Игорь из последних сил повернулся на бок и, понимая, что терять уже нечего, направил ствол автомата на отходящего боевика. Автомат дернулся в руках и совершенно отчетливо Игорь увидел, как его пули порвали на спине чеченца бушлат и боевик начал заваливаться лицом вниз.
   Игорь попытался отползти в сторону. Через пару мгновений он заполз за машину и прислонился спиной к стене. Боль рвала грудь, живот и руки. Он уже почти не чувствовал своих рук и автомат выпал на асфальт. Игорь был не в силах поднять его. В глазах стало темнеть, и Игорь понимал, что это от большой кровопотери, понимал, что это - смерть...
   -Прости меня, Света... - прошептал он, - прости любимая... как глупо я погиб...
   Он апатично посмотрел в сторону и вдруг увидел огромное, заходящее за горизонт, красное солнце на фоне разрушенной войной девятиэтажки. Подумалось, что легко умирать, увидев солнце. Игорь отрешенно смотрел на солнце, которое с каждым мгновением таяло за девятиэтажкой.
   С последним лучом солнца Игорь как смог вздохнул, стараясь продлить свой век, но зашелся в кровавом кашле и, спустя мгновение, опустил голову на растерзанную пулями грудь, и затих.
   Мимо него прошел еще один боевик, ткнул ногой, выстрелил в бездыханное тело еще раз и пошел дальше, туда, где лежал подстреленный Игорем чеченец.
  
   Эльвира, увидев как чеченец убил Игоря, потеряла контроль над собой и, подскочив, побежала к пятиэтажке. За пылевым облаком ей удалось незамеченной добраться до дома и заскочить в подъезд. Там она стала бить в двери:
   -Откройте!
   Одна из дверей оказалась не запертой, и Эльвира влетела в пустую квартиру. Она забегала во все комнаты, но везде видела лишь голые стены и оконные проемы без стекол. В одной из комнат запнулась за что-то и упала. Пол в комнате был вскрыт и она завалилась в эту дыру, затаилась, и уже не вставала, закрыв голову руками и боясь даже шелохнуться.
   С улицы раздалось еще несколько выстрелов, услышав которые, девушка лишь сильнее вжималась в пол и чувствовала, как ее сердце от ужаса готово вот-вот выскочить наружу. В виски бешенными ударами била кровь, а все тело трясло от страха.
   -Мамочка... - шептала Эльвира, - мамочка...
   В квартире раздались шаги. Чеченцы, видимо, решили проверить на всякий случай дом. Кто-то прошел в соседнюю комнату и сразу вышел прочь. Медсестра оглушенная разворотом событий вжималась в дыру, боясь поднять головы. Её трясла мелкая дрожь, стучали зубы. Она забилась в угол как мышь, закрыла глаза и ждала, ждала в любое мгновение смертельную очередь в спину.
   Сколько Эльвира провела в таком состоянии, она не могла определить. Ясно было только одно - уже была глубокая ночь. Эльвира прислушалась к звукам улицы, но ничего не было слышно. Тогда она набрала в легкие воздух и, пересилив себя, встала. Чего ей стоило встать, знала только она.
   Эльвира прошла осторожно к окну и посмотрела на дорогу. На дороге ярким огнем догорали две машины. Людей не было видно. Эльвира перекрестилась и только сейчас заметила, что на ней висит автомат. Она вспомнила, как надо заряжать оружие и привела автомат в готовность, загнав в патрон в ствол. Отрешенная от всего она нашла в себе силы выйти из дома.
   Возле второго подъезда лежал труп Рожкова. Сержант лежал лицом вниз, раскинув руки. Блики огня горящих машин плясали на стенах дома, снегу и насмерть перепуганном лице Эльвиры. Она шагнула дальше и увидела огромную лужу крови, переходящую в след волочения. Еще дальше она увидела привалившегося к стене Игоря Янина. Она хотела позвать его, но вдруг поняла, что майор мертв, и это еще сильнее напугало Эльвиру. Понимание того, что эти люди еще буквально совсем недавно были живы, а теперь лежат без признаков жизни, давило на нервы.
   Вскоре Эльвира услышала звук двигателей приближающихся машин и еще через несколько мгновений увидела, как из-за поворота показалась БМП, за ней вторая, а дальше "Урал". Эльвира осталась стоять, опустив руки.
   Первая БМП проскочила мимо нее немного дальше и остановилась, перекрыв собой улицу. Вторая почти вплотную подошла к горящим машинам, и из неё высыпали солдаты. Бойцы разбрелись по всему месту происшествия.
   -Мальчики... - Эльвира почувствовала дикую слабость, окутавшую ее тело, - мальчики, я своя, не убивайте меня...
   Когда ее подхватил лейтенант, она разрыдалась и опустилась на дорогу без сил.
   -Они всех убили, - только и смогла она сказать.
   -Где "чехи"? - жестко спросил ее лейтенант, но Эльвира уже не реагировала ни на какие вопросы. Она лишь вяло показала рукой направление, с которого велся по ним огонь.
   Ее посадили в БМП и дали выпить водки, а через час она уже сидела на кушетке медпункта двадцать первой бригады, и капала сама себе йод на сбитые руки, и время от времени в который раз начинала рыдать.
   -Ранена? - спросил кто-то властным голосом.
   Эльвира подняла глаза, и увидела командира бригады. Фоменко выглядел сильно усталым человеком и смотрел на неё абсолютно безразличным взглядом. Это не было настоящим безразличием, просто человек не спал пятые сутки, а все это время постоянно должен был принимать, и принимал решения, выполняя которые гибли его подчиненные. Все это вместе наложило на него отпечаток апатии к человеческому существу, и в первую очередь к самому себе. Грязная, трясущаяся, обмочившаяся, перепуганная боем медсестра, была просто песчинкой, на фоне двадцати восьми человек, погибших в бригаде только за последние сутки.
   -Поверь, сестренка, эти бараны заплатят за нападение на машины Красного Креста! Я найду их. Никуда им отсюда не деться!
   Фоменко повернулся и ушел. Эльвира посмотрела ему в след и снова расплакалась.