ПЕРЕВОДЧИК. Глава 2. Часть 3.

   Ночью где-то недалеко вдруг бабахнуло. Олег приподнял голову, прислушался. Голова звенела, а снаружи блиндажа больше никаких звуков не было слышно. Олег дотянулся до Лунина:
   -Дима, проснись!
   -А? - Лунин непонимающе посмотрел на Олега: - Чего тебе?
   -Там что-то взорвали.
   -Ну и что?
   -Это нападение чеченцев?
   -Это мина взорвалась. Наверно кто-то зашел на минное поле... спи давай.
   Дима отвернулся и перестал шевелиться. Олег прикрыл глаза, как тут же снаружи донеслась пулеметная очередь.
   -Дима, там точно кто-то есть. Пулемет стреляет!
   -Пусть стреляет, - не поворачиваясь, ответил Дима. - Если там кто-то есть, то объявят тревогу. Если что-то незначительное, караул сам справится.
   Дима уснул. Олег поворочался немного, и тоже забылся в сне.
  
   Утром его растолкал Лунин:
   -Вставай, алкоголик. Развод скоро.
   Голова гудела, и каждое движение отдавалось наплывом боли. Олег встал с нар, и умылся в прибитом к стойке дачному умывальнику. Утро уже было в самом разгаре. Недалеко от блиндажа дымила походная кухня, возле которой возились два солдата. Олег направился к ним:
   -Когда завтрак?
   Бойцы переглянулись:
   -Завтрак уже был, товарищ лейтенант!
   -Осталось что-нибудь?
   -Нет, все раздали. Осталось только тем, кто сейчас на задании.
   -А чай есть? - спросил Олег упавшим голосом.
   Ему налили в кружку горячего чаю, и Олег пошел в палатку-столовую. В палатке все так же стояли сдвинутые снарядные ящики. За ними на сбитых деревянных лавках спали два сильно перепивших офицера. Так же в палатке находились два солдата, один из которых складывал весь мусор в ящик, а другой растапливал печку. Этот боец потянулся рукой за дровами и попал пальцами в рвоту.
   -Пьют здесь до рвоты, а ты потом убирай за ними... - в сердцах выругался солдат.
   Олегу стало неловко, но он промолчал. Солдат увидел Олега и спросил:
   -Товарищ лейтенант, у вас закурить нету?
   Олег молча вытащил из кармана начатую пачку "Примы", и протянул солдату. Боец как бы случайно вытянул три сигаретки, и взглянул на Олега.
   -Бери... - разрешил Олег, посчитав это хоть какой-то платой за то, что боец убирал его рвоту.
   Олег попробовал чай. Присутствие сахара угадывалось с большим трудом. Хлеб был четырехдневной свежести. Наверно нужно было взять сухари...
   Желудок противился пище, но Олег доел с трудом хлеб, и выпил теплый чай. Тем временем солдат-уборщик дошел до Олега, и спросил:
   -Разрешите убрать?
   -Конечно... - Олег подскочил и отошел в сторону.
   Боец стряхнул со стола крошки, которые остались после Олега.
   В палатку заглянул Иванов.
   -Чего так долго? - спросил он у бойцов.
   -Уже заканчиваем, - отозвался уборщик.
   -Все равно долго.
   Капитан подошел к печке, и потрогал брезентовую стенку палатки. Повернулся к бойцу, топившему печку:
   -Не загорится?
   Боец помотал головой.
   -Смотри, а то из твоей зарплаты стоимость палатки высчитаю...
   Иванов повернулся к Нартову:
   -Доброе утро.
   Олег вымученно поднял голову:
   -Кому доброе...
   -Позавтракал?
   -Чаю попил. На кухне говорят, что все закончилось.
   -Что-о? - по-блатному протянул капитан, - Они там припухли, что-ли? Подожди меня здесь...
   Иванов выскочил из палатки, а один из бойцов сказал:
   -Конец поварятам...
   Через полминуты в палатку вбежал запыхавшийся поваренок, и вручил Олегу котелок с кашей:
   -Товарищ лейтенант, вот, нашлось...
   -Да мне не надо.
   -Берите, у меня есть еще. Капитан Иванов приказал так же ложку вам дать... - он вытащил из кармана засаленную ложку.
   Олег взял котелок и ложку.
   -Ну, спасибо.
   Боец вышел. Олег перемешал кашу. Есть не хотелось. В палатку вошел Глеб. В руках у него была фляжка.
   -На, похмелись...
   -Я не хочу.
   -Лучше будет.
   -Не хочу.
   -Дело твое...
   Иванов прямо из фляжки сделал несколько глотков и, забрав у Олега ложку, начал закусывать кашей. Пережевывая, сказал:
   -Я же им сказал положить в кашу тушенку из банки...
   Иванов коснулся рукава солдата, топившего печку:
   -Слышь, боец, позови ко мне поваренка. Быстро!
   Через полминуты в палатку заглянул солдат с кухни:
   -Рядовой Бардин по вашему приказанию прибыл.
   -Ты почему приказ не выполняешь?
   -Какой? - не понял солдат.
   -Я тебе говорил положить в котелок тушенки?
   -Так точно.
   -Где же она?
   -Все сделал, как вы приказали...
   -Выброси эту кашу в печку, а нам принеси новой. С тушенкой. Живо!
   Боец, недоумевая, вывалил содержимое котелка в печку. Каша весело зашипела на горящих поленьях. Запахло жареным мясом. Боец ушел. Олег посмотрел на капитана:
   -Он нам сейчас принесет, а тем, кто сейчас на задании, ничего не достанется...
   -Они от этого не сдохнут. Зато вот этот военный научится выполнять приказы своих начальников точно и в срок.
   -Зачем же так делать? - спросил Олег тихо, стараясь, чтобы его не услышали солдаты.
   -Чтобы знали, что есть такое понятие, как дисциплина, - невозмутимо отозвался Глеб. - На этот счет есть такая уникальная штука - Устав.
   -А зачем подставлять всех? Ведь можно наказать только виновного?!
   -Понимаешь... а так быстрее до них доходит. Коллектив, так сказать, помогает...
   -Они ведь его убьют...
   -Не переживай. Не убьют.
   Вошел солдат с кухни. Поставив котелок на стол, доложил:
   -Товарищ капитан, ваше приказание выполнено.
   Иванов заглянул в котелок:
   -Вот это совсем другое дело. Мясо наблюдаю. Только почему каша холодная?
   Солдат тяжело вздохнул. Олег буквально почувствовал, как у парня все кипит внутри.
   -Потому что она остыла, товарищ капитан. Март, к вашему сведению, на улице, - отозвался солдат, явно подавляя в себе желание, ответить капитану чем-нибудь тяжелым.
   -Ладно, иди, - махнул Глеб рукой.
   Солдат вышел.
   -Зачем вы его так? - спросил Олег.
   Глеб проигнорировал вопрос. Повернулся к Олегу:
   -Кашу будешь?
   -Я не хочу есть то, что оставили для выполняющих задание в чеченских тылах. Парни голодными останутся.
   -О, как ты заговорил. Черт с тобой.
   Иванов вытряхнул и эту кашу в печку.
   -Пошли...
   Они вышли из палатки и, пройдя по проходу между палаток срочников, вышли к машинам связи и дальше к позициям артиллерии сто четвертого парашютно-десантного полка. Олег обернулся на капитана:
   -Что нам тут делать?
   -Поговорим.
   -О чем?
   -О жизни.
   -Можно поговорить в блиндаже.
   -Я не хочу, чтобы нас кто-либо слышал. Поэтому и привел тебя сюда.
   -Ну, тогда говорите.
   Глеб мгновение помедлил, а потом хмуро сказал:
   -Ты, Олег неправильно относишься к срочникам.
   -А как надо?
   -Надо так, чтобы они видели в тебе командира. Нельзя с ними сюсюкаться, нельзя делать им поблажки. Иначе они начнут расслабляться. А на войне нет ничего хуже, чем расслабленный солдат.
   -А не кажется вам, товарищ капитан, что такими действиями вы унижаете их человеческое достоинство?
   -Кажется. Ну и что?
   -И продолжаете это делать?
   -Да. И буду продолжать. Потому что я хочу, чтобы эти мальчишки вернулись домой живыми.
   -А где тут взаимосвязь?
   -Я уже сказал - в их расслаблении. Вы, товарищ лейтенант, считаете меня извергом и выродком рода человеческого. Пусть будет так. Но это только сейчас я выродок и изверг. После войны, если нам повезет, и мы доживем до конца, я уже не буду выродком. Бойцы будут говорить мне спасибо, что я их держал в рамках, что не давал расслабляться. К примеру, не далее как позавчера в семьдесят четвертой мотострелковой бригаде бойцы на блокпосту расслабились, напились, и их почти всех вырезали боевики. Так что постоянное напряжение призвано для того, чтобы в какой-то момент спасти жизнь. Расслабление же спасти жизнь не может. А напряжение нужно поддерживать всеми доступными способами. Поверь. Иначе будешь здесь жить как баран на заклание - убьют, ну и черт с ним. А так же нельзя!
   -Сейчас мне трудно это понять, - признался Олег.
   -Молодец, что хоть понимаешь, то, что сразу очень трудно понять. Но скоро ты поймешь и это. Просто кое-что я хочу объяснить тебе немного раньше, чтобы ты не учился на своих ошибках.
   Олег вопросительно посмотрел на Глеба. Иванов продолжил:
   -Ты, Олег, лейтенант, офицер, командир. Не забывай это никогда. Командир создан для того, чтобы командовать. А ты командовать пока не умеешь. Солдаты не дали тебе кашу! Есть у них каша или нет, тебя это не должно волновать! Подошел, залепил оплеуху, если по-другому не хотят понимать, и поставил задачу на появление каши. Это приказ. Понял? Родить кашу их прямая обязанность. Они для этого на кухню и посажены. Не могут работать на кухне - пусть, тогда, как все, бегают по горам, и не плачут, если их там подстрелит боевик. Не хочешь бегать по горам, тогда будь добр, нормально кормить людей. Родить кашу это приказ. Приказ должен быть выполнен. Если боец сейчас не выполняет приказ, то, что тогда будет в бою? А в бою, брат, невыполнение приказа порой смерти подобно...
   -А что, бить обязательно?
   -Это я утрированно. Но иногда надо. А то некоторые военные порой утрачивают чувство подчиненности командиру... а это надо пресекать на корню.
   -Ладно вы, а если Романов начнет бить своих офицеров?
   -Если надо, то за ним не заржавеет.
   -Я просто не могу это себе представить.
   -Ничего, скоро представишь.
   Олег промолчал. Он смотрел на позиции артиллерии. На позиции копошились десантники, видимо, готовились к стрельбе.
   -Ты хоть понял, о чем мы тут с тобой двадцать минут говорили? - спросил Иванов.
   -Понял, - кивнул Олег, - мне нужно быть с бойцами построже.
   На позиции артиллерии офицер громко крикнул:
   -Заряд полный!
   -Стрелять будут? - спросил Олег.
   -Да.
   Глеб, прищурившись, посмотрел в горы.
   Олег же смотрел как "Ноны" начали поворачивать башни в сторону, куда смотрел Глеб.
   -В кого будут стрелять? - спросил Олег.
   -Не знаю. Сегодня ночью ушла в горы группа лейтенанта Мишина. Наверно они что-то обнаружили, и просят огня. Или их обнаружили...
   Глеб указал на две стоящие рядом вершины:
   -Группа должна была пройти по склонам этих гор. Туда наверно и будет работать артиллерия...
   Олег усмехнулся. Слово "работать" приобретало на войне совсем непривычный для него смысл.
   -Давай отойдем, - предложил Глеб. - Начнут палить - заложит уши.
   Они отошли к палаткам, и тут же раздался первый залп орудий. Восемь стволов ударили почти одновременно, и поэтому звук получился растянутым, как удар грома. Олег почувствовал, как колыхнулся морозный воздух, и в лицо мягко ударила воздушная волна от выстрелов. Олег впервые в жизни наблюдал, как работает артиллерия, и ему было это интересно. Он смотрел, как стоящие на минимальном клиренсе "Ноны" качнулись, как откатились, и снова встали на место стволы орудий.
   -Красиво, - выдохнул Олег.
   -Смотри туда! - указал Глеб в сторону гор. - Сейчас упадут...
   Через некоторое время на склоне горы появились разрывы. Снаряды легли довольно плотно. Орудия сделали еще три залпа, и замолчали...
   -Красиво, - повторил Олег.
  
   После разговора с Ивановым, Нартов зашел в штабную палатку. Там находился командир отряда, начальник штаба майор Шумов, и дежурный радист. Офицеры сидели за столом с картой района, и пили чай.
   -Чего пришел? - спросил Романов.
   -А что мне делать? - спросил Олег.
   -Обживайся пока, присматривайся, - отмахнулся Романов. - Почитай устав. Будешь нужен - тебе сообщат.
   Олег понял, что ему сейчас остается только спать, и пошел в свой блиндаж. Там он растянулся на нарах и прикрыл глаза. Он уже знал, что в армии считается лучшим лекарством от безделья здоровый и продолжительный сон. В блиндаже было холодно, а дров на печку не было, разве что на растопку. Интересно, кто занимается вопросами отопления? Олега быстро потянуло в сон, и он уснул.