ПЕРЕВОДЧИК. Глава 9. Часть 1.

B блиндаже Олег застал сидящего на нарах Иванова, перед которым стоял боец из взвода хозяйственного обеспечения. Нартов вспомнил: рядовой Бардин.
— Товарищ майор, разрешите мне пойти на боевое задание! — попросил боец.
— Я не расслышал, — ухмыльнулся ротный, ковыряясь спичкой в зубах.
— Товарищ майор, разрешите мне с вами пойти на боевое задание! — громче повторил Бардин.
— Я не расслышал… — Глеб повернулся на вошедшего, и кивнул: — Здорово, Олег. Ты, говорят, там своей невесте изменял?
— Здорово, Глеб. A ты без язвы не можешь?
— Просто завидую я тебе! Такую женщину отхватил!
Олег кивнул на бойца:
— Чего ему надо?
Иванов отмахнулся:
— Хочет на войну пойти.
— Зачем тебе это надо? — спросил Олег у солдата.
— Все ходят, а я постоянно у плиты поварю. Вернусь домой, что я буду своим друзьям рассказывать?
— Придумаешь, что нибудь… — посоветовал Олег. — Сиди, где сидится…
— Я так не могу, — боец посмотрел своими выразительными голубыми глазами на переводчика.
— Да хрен с тобой, — Глеб махнул рукой. — Возьму разок. Сходишь с нами в горы, посмотришь, что это такое…
— Спасибо, товарищ майор, — радостно воскликнул Бардин. — Разрешите идти?
— Вали.
— Есть!
Рядовой выскочил из блиндажа.
— Видал? — спросил Иванов, кивнув вслед Бардину. — Что коллективное делает с индивидуальным?
— B смысле? — не понял Олег.
— Ведь Бардин наш — совсем не боевик, не то, что уркаганы из моей роты, а вот что с ним дух спецназовский делает! Ему стыдно возвращаться домой не поучаствовав в настоящих боевых операциях! A ведь я его брать в командировку не хотел и выгнал из роты в хозвзвод. A оказалось, что и хозвзвод на войну с нами полетел…
Глеб тоскливо посмотрел на Олега.
— Что, Дима вчера проставлялся? — спросил Нартов.
— Нет.
— A то я звонил с узла связи, так Лунин уже в ауте был…
— Он вчера на моем проставлении тренировался. Сказал, что без тебя проставляться не будет.
— Я ему сигарет привез…
— Что, только ему? — спросил Иванов.
— Конечно, же, нет…
Олег тут же вскрыл один из блоков и передал ротному пачку сигарет. Иванов усмехнулся:
— Bo как! Ну, спасибо, лейтенант, спасибо…
— Старший лейтенант!
— Старшим ты станешь тогда, когда проставишся…
— Говорят, к нам «подсолнухи» и «альфа» прилетают, — сказал Олег.
— Говорят… — отмахнулся Иванов. — Ты лучше расскажи, как там наши девочки?
— Нормально, — Олег пожал плечами. — Я с ними коньяк пил, лимоном закусывал…
— Реально отдохнул! Мне бы так…
— Я еще в бане был…
— Что? He врешь?
— Честное слово!
— Вот это да! Вот тебе повезло-то! И, поди, спал у женщин в палатке? Да на чистых простынях?
— A то где же?
— Все, дальше я слушать не могу…
— И правильно! — рассмеялся Олег. — Я дальше и рассказывать не буду…
— Короче, — заключил Иванов. — He зря съездил…
— He зря… — подтвердил Олег. — He зря…
Переодевшись, Нартов пошел в штабную палатку. Романов передал ему несколько документов на арабском языке, а так же на русском. Пояснил:
— Рота Юрьева ночью на выезде из Элистанжи реализовала засаду на УАЗик. B машине находилось пять человек, все они погибли. При них было четыре автомата, пулемет и папка с этими документами. Перед тем, как все погибли, один из них дал показания, что наш друг Абу Мовсаев сейчас находится в Шали. Неделю назад им были разжалованы в рядовые два полковника Ичкерийской армии, в тот же день оба этих полковника им же были уличены в связях с «оккупантами» и им лично были расстреляны как предатели. Сейчас мы устанавливаем их имена.
— Это говорит о том, что: первое — Абу неделю назад был в Шали, второе — дисциплина у боевиков падает и им приходится восстанавливать ее такими жесткими методами, третье — этим расстрелом он заработал себе кровников… — сказал Олег на одном дыхании.
Романов кивнул:
— Совершенно верно!
— И теперь нам просто необходимо знать имена расстрелянных боевиков…
— Совершенно верно! — повторил командир отряда. - Но это еще не все. Боевик, который нам рассказал про Мовсаева, оказался связным Масхадова. При нем мы нашли боевое распоряжение, адресованное лично Мовсаеву. Жаль, что ребята Юрьева не пожалели на УАЗ патронов — связной был смертельно ранен. Сейчас бы мы с ним еще поговорили… пароли, явки, адреса…
Олег взял в руки первый документ, прочитал вслух:
— «Боевое распоряжение номер сто семь от двадцатого апреля двухтысячного года, начальнику Особого Управления вооруженных сил Ичкерии дивизионному генералу Мовсаеву…», — Олег усмехнулся: — Уже дивизионный генерал… растет…
— Ты читай дальше…
— «B последнее время из-за бездеятельности Особых Управлений фронтов, а так же Особого Управления вооруженных сил Ичкерии, предательство и доносы захлестнули все населенные пункты. Это говорит о том, что ФСБ и ГРУ в сложившихся условиях активизировало свою работу и нацеливает своих агентов на выявление мест расположения боевых групп и их командиров…», — Олег снова усмехнулся: — Управления, фронты… Неужели у них структура еще не развалена?
— Ты читай дальше! He отвлекайся!
— B кратчайшие сроки наладить агентурную сеть во всех округах, районах и населенных пунктах ЧРИ. Выявлять предателей, занимающихся доносами, и лиц, открыто работающих на оккупационный режим. Особые отделы и Управления должны немедленно реагировать по всем выявленным фактам предательства и действовать по пресечению этого поголовного предательства и доносов, навлекающих позор на весь чеченский народ, — Олег ухмыльнулся: — Да, исторический документ.
Романов рассмеялся:
— Вернемся домой, повесим его в музее нашей бригады… если большие шишки из Москвы не заберут…
— Заберут, — ответил Олег. — Масхадов всем о мире талдычит, а здесь приказывает выявлять и действовать… заберут, как пить дать! Надо копию хоть снять…
— Уже сняли… — успокоил Романов.
Олег бегло прочитал несколько документов на арабском языке, но там ничего интересного не было. Вошел Серебров:
— O, Нартов, как прошла помолвка?
— O чем вы, товарищ майор?
— Да ладно, не отпирайся, тебе уже весь отряд завидует… такая женщина…
Олег отрешенно махнул рукой. Грубые, отупевшие от войны и лишений, от отсутствия женщин… Нартов вдруг только сейчас понял, что действительно, в эту минуту ему завидовал весь отряд! Двести с лишним здоровых мужиков, которых война отлучила от самого естественного, от самого прекрасного…
Олег вспомнил, как он сдерживал себя в бане, боясь в одно мгновение превратиться в неподконтрольного зверя, в животное в человеческом облике, в существо с низменным, примитивным гедонизмом…
И тут же появилась гордость за себя — сдержался в бане! He полез к ней сразу! Своим показным отсутствием интереса довел ее до такого состояния, что это она рвала в палатке с него одежду, а не он…
Серебров сел за стол напротив Олега, и принялся рассматривать карту района ответственности.
— Глава администрации населенного пункта Сержень-Юрт некий Ибрагим Ильясов, — сказал Романов, прохаживаясь по палатке. — Из показаний Муслима Калоева — связь Мовсаева для получения корреспонденции и денег. Нужно его брать и разговаривать с ним… предложения?
— Напрямую приехать к нему, да поговорить, — предложил Олег. — Сейчас там много военных. Ничего такого, вроде, в этом нет…
— Мы же не просто поговорить, — рассмеялся Серебров. — Нам надо поговорить обстоятельно, в располагающей для этого обстановке…
— Правильно, — согласился молчавший до этого начальник штаба. - Напрямую к нему нельзя. Там хоть и много военных, но то уже как бы свои. A мы — чужие. Бог его знает, какие там у них отношения. Его надо выманивать из села. И брать где-нибудь на блок-посту, подальше от Сержень-Юрта…
— He на долго… — сказал Романов. — Чтобы не хватились. Часа нам хватит на разговор и вербовку?
— Хватит, — уверенно кивнул Серебров.
— Тогда делаем так, — Романов ткнул пальцем в карту, прямо в Шали: — Завтра Ильясова вызывает глава администрации Шалинского района на совещание глав сельских администраций. Ильясов выезжает, на въезде в Шали у него возникают проблемы с документами, час в нашем распоряжении. Работать с ним будем прямо на блок-посту. Для прикрытия берем с собой кого-нибудь из комендатуры. Если потом кто-то будет интересоваться, то выйдут на комендатуру и успокоятся. Обычная паспортная волокита. Операцию проводим совместно с чекистами. Они уже подключились по Мовсаеву…
— A с чего это глава администрации Шалинского района будет завтра собирать совещание? — спросил Олег.
— C того, — усмехнулся Романов. — Что сегодня его об этом попросят наши коллеги из ГэБэ. Тема совещания будет такая: укрепление государственности на местах… явка обязательна.
Олег почесал затылок. Профессионалы планировали проведение важнейшей операции, и куда он лез co своим свиным рылом в их калашный ряд…
— Готовься, — сказал Романов Олегу. — Поедешь с нами…
Пару часов Романов с Нартовым снова допрашивали вынутых из ямы араба Али и чеченца Муслима Калоева. K удивлению офицеров Али вдруг рассказал о схроне с оружием в районе села Элистанжи, дал точные его координаты. Это было весьма кстати. Романов решил реализовать полученную информацию на следующий день силами роты Самойлова.
На обеде Олег встретил, наконец, Лунина:
— Здорово, сорванец, — поздоровался Дима. - Слыхал, слыхал…
От Лунина несло перегаром.
— Здорово! — Олег пожал другу руку. - Ты вчера уже тренировался?
— Немного. A что, заметно?
— Я тебе вчера звонил, но ты уже был «обезврежен».
— Ерунда. Ты сигарет привез?
— Привез. B блиндаже лежат.
— Хорошо! Значит, сегодня проставляемся! Наконец-то капитанские погоны надену!
Когда Олег уже сидел за столом и ел, в палатку-столовую вошел Саша Кириллов.
— Здорово, Казанова… — поздоровался он с Олегом. — Молодец! Выбор одобряю! He женщина — клад!
— Что вы все ко мне привязались? — не выдержал Олег. — Это мое личное дело!
B палатке воцарилась тишина. Самойлов из угла сказал:
— Счастливый…
Олег усмехнулся. Наверное, это нужно было принимать с пониманием. Мужики уже забыли, как пахнет женщина… Местные красавицы в расчет не шли — сплошь одни крокодилицы. Столько не выпьешь. He хватит здоровья…