ПЕРЕВОДЧИК. Глава 9. Часть 3.

Рано утром, когда еще не рассвело, в отряде началась суета, свойственная большим операциям: одновременно к выходу готовились сразу две роты. B район Элистанжи на поиск схрона с оружием вышла рота Самойлова. B Шали вышла бронегруппа с ротой Иванова. На одной из «двушек» Иванова ехали Романов, Серебров и Нартов. B Шали были с восходом солнца, проскочив всю трассу на большой скорости, только чуть задержавшись у моста сразу за Агишты, где было подозрение на минирование.
B самих Шалях, на окраине райцентра, в условленном месте бронегруппу встретили оперативники ФСБ, старший которых, майор Леонтьев, запрыгнул на броню:
— Здорово мужики, как проскочили?
— Нормально, — отозвался Романов. — Что по делу?
— Сегодня глава администрации обзвонил всех сельских глав, вызвал на двенадцать часов. Так что ждем-c.
— Где тут у вас блок-пост? Показывай…
— Давайте за нами!
Леонтьев спрыгнул с брони и сел в светло-серую пятидверную «Ниву», махнул рукой. Колонна тронулась.
Через полчаса бронегруппа вышла на восточную окраину Шали и встала в поле в пятистах метрах от блок-поста, стоящего на дороге, ведущей в Сержень-Юрт. На «Ниве» и грузовике бронегруппы оперативники и разведчики спустя некоторое время выдвинулись на блок-пост.
Леонтьев быстро построил личный состав блок-поста. Раскрывать свою суть ни оперативники, ни разведчики не собирались, а потому действовали куда примитивнее, чем этого хотелось.
— Лейтенант! Сюда! — крикнул Серебров, спрыгивая с борта ГАЗ-66.
K нему развязно подошел начальник блок-поста.
— Hy? Вы кто такие? Чего тут раскомандовались?
— A ты что, не видишь? Фары врубай…
Серебров был одет по-боевому: в разгрузке, «Стечкин» под ремнем, AKMC на локтевом сгибе…
— Что за базар? — лейтенант обернулся на своих бойцов, но ими уже был занят оперативник из ФСБ.
— Комендатура мы… — нагло заявил Серебров. — Паспортный отдел… майор Петров…
— Да пошел ты майор… предъяви документы!
Серебров ухватил лейтенанта за грудки и встряхнул:
— Я же тебе по-хорошему сказал. Ты что, не понял?
— Ладно, верю. Чего вам тут надо?
— Вот, это уже ближе к делу, — Серебров отпустил лейтенанта. Заботливо поправил ему воротник кителя. Похлопал по плечу: — Ты вот что… сейчас будешь нести службу так же, как и раньше, но с особой бдительностью. Понял?
— Hy.
— Так вот. Сейчас через твой блок-пост поедет человек с паспортом на имя Ибрагима Ильясова. Его нужно будет остановить, и доставить ко мне. Я буду ждать его на твоем блок-посту. Если ты его пропустишь, или как-то еще прозеваешь, я тебе тогда матку вырву. Понял?
Серебров улыбнулся, отчего у лейтенанта с блок-поста по спине пробежали крупные капли липкого пота.
— Я понял… — лейтенант уже давно догадался, что перед ним стоял представитель какого-то спецподразделения, из тех, кто умел очень кратко убеждать людей…
ГАЗ-66 подогнали к блок-посту вплотную. Из машины вышли Романов, Лунин и Нартов. Они быстро прошли на территорию блок-поста. Два разведчика встали у машины, чтобы издали держать действия постовых под контролем и напоминать лейтенанту о присутствии «спецназеров»…
Два оперативника остались в своей машине, а Леонтьев с еще одним опером так же прошел на территорию блок-поста.
Глядя в узкую амбразуру на участок дороги, Романов спросил Леонтьева:
— Установили фамилии расстрелянных полевых командиров?
— Еще нет. Зарядили одного агента, завтра должна быть информация. Возможно, так же завтра будем знать место их захоронения.
Романов кивнул:
— Ясно.
Помолчали. Олег рассматривал обустройство блок-поста: койки, пара столов, пара старых шкафов, печка, телевизор. Двадцать человек тут жили постоянно, практически не выходя за территорию блок-поста… так и с ума сойти не долго…
За полчаса прошло около двух десятков машин, которые практически не досматривались — только проверялись документы. Наконец лейтенант вошел к ожидающим офицерам:
— Подъехал ваш Ильясов.
— Он один? — спросил Романов.
— Нет. B машине еще его жена и какой-то дед.
— Веди его сюда, скажи, что у него паспорт не в порядке. Надо разобраться… — сказал Леонтьев.
— Сейчас… — лейтенант вышел к дороге.
B амбразуру было видно, как задергался Ильясов, как пытался всучить в руки лейтенанта несколько смятых купюр. Через минуту Ибрагим вошел на блок-пост. Это был мужчина лет к пятидесяти, с седоватой головой и умными глазами.
— Знаешь, кто мы такие? — сразу спросил Романов.
Ильясов окинул всех взглядом. Присутствующие не давали повода думать о них позитивно.
— Нет, но догадываюсь… — упавшим голосом сказал Ильясов.
— У тебя два варианта развития событий, — сказал Серебров. — Первый: через десять минут, или раньше, ты принимаешь наши условия, выходишь отсюда, садишься в свою машину и едешь на совещание глав сельских администраций в Шали. Второй: через десять минут, или раньше, ты отсюда выходишь, садишься в нашу машину, едешь с нами в Чернокозово, где прокуратура обвиняет тебя в пособничестве терроризму, а именно в помощи Мовсаеву, ты получаешь пять лет строгого режима, попадаешь в тюрьму туда, где сидят русские солдаты, контрактники, офицеры, получившие статьи здесь в Чечне за убийства чеченцев и тебя они там быстро делают женщиной, а потом вешают за шею в первую же ночь, а мы тем временем расстреливаем из гранатометов твой шикарный дом вместе co всеми, кто там живет. Третьего варианта нет. Решай.
Серебров в несколько слов сказал все, что требовалось, нагнав на чеченца должной жути. Офицеры полукольцом обступили Ибрагима, который от услышанного потерял дар речи…
— Что за условия? — наконец у него прорезался голос.
— Ты работаешь на нас, — сказал Романов. — И только благодаря этому остаешься на свободе, при своей должности, в целости и полной сохранности…
— Что я должен делать?
— Мы знаем, что именно ты являешься связным звеном между Мовсаевым и Масхадовым. Запирательство бесполезно. У нас доказательств выше крыши. Мы взяли несколько вестовых, у которых изъяли соответствующие документы… так?
Ильясов опустил голову и стал рассматривать свои ботинки. Промедление в ответах не входило в планы ни разведчиков, ни оперативников. Поэтому для ускорения понимания пришлось немного встряхнуть главу администрации.
Романов с силой, но расчетливо, дал Ильясову кулаком под дых, и тот согнулся пополам.
— Я не слышу ответа!
— Так… — прошептал Ильясов.
— Вот и чудесно, — усмехнулся Романов. — Значит, наше предложение принимаешь?
— Мне нужно подумать…
— O чем, Ибрагим? И так все ясно! Либо да, и нормальная жизнь, либо нет — и быстрая смерть в лагере, разрушение твоего дома и убийство твоей семьи…
— Что мне нужно делать?
— У тебя будет только одна задача: проинформировать нас о появлении Мовсаева, как только он объявится в твоем поселке.
— Как я это сделаю?
— По телефону. Номер я тебе скажу. Тебе нужно будет только сообщить кодовую фразу и адрес, где он остановился. И все. Дальше живи спокойно…
— И не думай, что у нас кроме тебя больше нет людей, — сказал Леонтьев. — Мы будем контролировать каждый твой шаг. Малейшая твоя ошибка — и больше ты не глава сельской администрации, а узник российских лагерей… усвоил?
Ибрагим кивнул. Наверное, он все понял.
— A теперь напиши вот на этом листе: «даю добровольное согласие на сотрудничество с органами военной разведки…» — Серебров протянул Ильясову лист бумаги.
Когда Ибрагим закончил писать, Романов сообщил ему порядок связи и отпустил его. Когда Ильясов уехал, Романов и оперативники вернулись к бронегруппе.
— Там в администрации сейчас сидит мой человечек, — сказал Леонтьев. — Снимет состояние Ильясова…
— Он сейчас в шоке, — сказал Серебров. — Может необдуманно чего-нибудь натворить…
— He натворит… — отозвался Романов. — Он будет держать себя в руках…
Через несколько часов бронегруппа вернулась на базу отряда. B штабной палатке Романов устроил совещание. Олег спустился в блиндаж и завалился на нары, решив, пока о нем забыли, немного поспать.
Только он начал засыпать, как снаружи раздался рев автомобильных двигателей — по всей видимости, вернулась из рейда рота Самойлова. Олег пересилил себя и встал.
Бронегруппа роты уже стояла в каре, и разведчики строились у машин. Романов принимал доклад Самойлова, который выглядел не очень довольным.
— Есть результат? — спросил Олега подошедший врач отряда.
— Пока не знаю… — Олег пожал плечами.
— Так, вроде потерь нет, — сказал Саша, пересчитав бойцов. — Иначе меня бы уже нашли…
— И то хорошо… — усмехнулся Нартов.
— Правда, что… — кивнул Кириллов.
Оказалось, что рота найти схрон не смогла. Кроме того, Самойлов доложил, что обнаружил слежку за бронегруппой — с одной из высот за ними наблюдали в оптические приборы, которые несколько раз дали солнечные блики. Захватить наблюдателей не удалось — они как в воду канули. Кто это был, так выяснить и не удалось.
Али снова выдернули из ямы. Самойлов навешал арабу по шее, и только после этого стал с ним разговаривать. Али говорил складно, точно указал расположение объектов на местности. Олег переводил:
— Оружие и боеприпасы находятся в трехтонном контейнере, который наполовину боком врыт в откос и закрыт маскировочной сеткой… — говорил араб.
— Мы там все перерыли… — клялся Самойлов. — Никаких признаков контейнера мы не обнаружили…
Романов хмуро смотрел на обоих. He верить своему ротному он не мог. Но и араб, похоже, не врал. Слишком складно он говорил…
— Уведите его в яму… — махнул рукой командир.
Когда Али увели, Романов сказал:
— Надо будет снова выехать в тот район и прочесать его с особой тщательностью! Понятно?
— Так точно, — кивнул Самойлов. — C особой тщательностью…