Блокированные в аэропорту бойцы армии Украины в мае-июне вели вялые перестрелки с ополченцами, которые также не торопились штурмовать воздушную гавань Донецка. Самолеты приземляться на ВПП не могли, поэтому сбрасывали блокированным частям ВСУ «гуманитарную» помощь, проходя над аэропортом на бреющем полете. С земли транспортники обстреливали из стрелкового оружия – в общем, в таком ритме и прошел июнь 2014 года. Ополченцам по причине некой разобщенности и слабой спаянности не удалось даже полноценно окружить аэропорт и блокировать каналы поставок осажденным по суше. Со временем ополченцы усилили натиск, утюжа здания с засевшими бойцами ВСУ автоматическими пушками, минометами и крупнокалиберными пулеметами. Аэропорт от этого постепенно превращался в развалины, снимки которых облетели весь мир.
Аэросъемка, сделанная с помощью дрона, наложена на спутниковый снимок еще целого терминала донецкого аэропорта в сервисе GoogleEarth и демонстрирует масштаб разрушений
К началу июля ситуация вокруг донецкого аэропорта стала стремительно меняться, причиной стала активность ВСУ. Со стороны Тоненького, что находится западнее Авдеевки, украинцы стали прорубать деблокирующий коридор к аэропорту. Поначалу подразделениям ДНР не хватало сил и средств для отражения наступления – фронт неумолимо приближался к Донецку. Уже 22 июня Стрелков официально объявил о снятии блокады с аэропорта подразделениями ВСУ. Фактически аэропорт теперь превратился в опорный пункт украинской армии – к нему перебрасывались также каратели запрещенного в России «Правого сектора» и «Днепра-1». Прибыла 93-я отдельная механизированная бригада «Холодный Яр» (Харьков) вместе с 17-й криворожской бригадой. Именно эта компания и еще несколько подразделений в дальнейшем получили специфическое наименование «киборги». Интересно проследить «боевой путь» подразделения «Днепр-1», который 24 июля захватил село Пески, по пути выбивая ополченцев из Карловки, Первомайского и Нетайлово. Взятие села Пески имело стратегическое значение и дало возможность частично разблокировать окруженных бойцов ВСУ в аэропорту имени Сергея Прокофьева. Держал Пески «Днепр-1» до 21 августа 2015 года, пока не поступил приказ о передачи позиций 93-й бригаде. Отличились каратели «Днепра-1» и в диверсионных вылазках в Донецк, в ходе которых уничтожили грузовик с бойцами батальона «Восток», а также захватили патрульный джип. Но диверсионный пыл заметно спал после засады, в которой были ранены 4 человека вместе с командиром роты Шиловым.
Толчком к активным действия со стороны ополчения стали успехи в районе Иловайска, которые несколько деморализовали части ВСУ и привели военное руководство Украины во временное замешательство. Решено было ковать железо, пока горячо, и организовать штурм под конец августа. К тому же на помощь ополчению пришли части, освободившиеся после ликвидации Иловайского котла. Сперва аэропорт подвергся артиллерийскому обстрелу, который наносил украинским частям достаточно условный ущерб – большая часть бойцов успевала укрываться в обширных подземельях. Даже при хронической нехватке боеприпасов у ополчения зданиям от артиллерии доставалось серьезно. Красивый некогда комплекс постепенно превращался в труднопроходимые развалины. Самым крепким орешком оказалась диспетчерская вышка, которая по конструкции должна была выдержать удар пассажирского самолета, и поэтому стойко держала снаряды ополчения.
Проблемой оставались артиллерийские позиции ВСУ позади аэропорта, которые методично обстреливали Донецк, и расположение подразделений ополченцев. В книгах Евгения Норина и Анатолия Цыганка приводятся слова безымянного бойца ДНР, который очень точно охарактеризовал сложившуюся оперативную обстановку:
«Укры сидят под землёй. На поверхность поднимаются корректировщики, иногда снайперы и миномётчики. Плюс через камеры наблюдают за поверхностью. Наши после жиденькой артподготовки (ибо снаряды дефицит) выдвигаются, по ним начинают [бить] из Песков и Авдеевки всем чем можно, они отходят. И так каждый день. Итог: 1–3 «двухсотых» и 10–20 «трехсотых» ежедневно. И всё было бы совсем плохо, но тут вступает в действие уже укрокомандование, которое зачем-то стремится непременно иметь в аэропорту танки и БМП. Которые оно и гонит туда через территорию, которую простреливают наши, после чего оставшиеся коробочки мечутся по взлётке, пока их не сожгут. Ну и небольшие команды крутых ребят с обеих сторон играют в «Контр-Страйк» офлайн в развалинах терминалов с примерно равным счётом. Так что пока наши не возьмут Пески и Авдеевку (либо как минимум не подавят артиллерию укров там), толку не будет».
Одним из серьезнейших просчетов командования ВСУ стало хаотичное и бездумное использование бронетехники на отлично простреливаемых полях, прилегающих к аэропорту. Михаил Жирохов писал по поводу участия в событиях той поры 1-го батальона 79-й бригады писал:
«В конце сентября наш батальон зашел в аэропорт – Пески, Тоненькое. А первые серьёзные потери в аэропорту у нас были 28 сентября. Третья рота 1-го батальона попала в засаду 28 сентября. Это даже не засада – два БТР выехали на вражескую позицию. До терминала аэропорта вся техника едет ночью, без света и на большой скорости. Водитель ошибся, и они выехали прямо на российский танк. Тогда расстреляли 2 БТР, погибли 9 ребят, в том числе и наш запорожец Саша Пивоваров».
Далее следует комментарий редакции, согласно которому на самом деле два танка Т-72 ополчения двигались к блокпосту «Броня» в надежде уничтожить расположенные на нем танки ВСУ. Но тут удачно подъехали два БТР 79-й бригады, которые и были расстреляны. По утверждению украинской стороны, позже эти танки были сожжены неким доблестным танкистом с позывным «Адам». Далее части 79-й бригады были выведены из аэропорта в Запорожскую область для доукомплектовывания, а потом снова вернули в окрестности разгромленной воздушной гавани.
Командир 1-го батальона 79-й бригады с позывным "Майк" очень точно описывает трагическую для ВСУ ситуацию, которая сложилась горячей осенней порой, и которая в итоге привела к сдаче аэропорта:
«Самый главный вопрос, который меня волнует по ДАП: почему донецкий аэропорт изначально не рассматривали как плацдарм обороны? После первого боя 26 мая 2014 года никто не усовершенствовал в нем инженерные заграждения. Только в ноябре мы начали его укреплять – завозили песок в мешках. Можно же было раньше усилить ДАП, местами окопаться, привезти бетонные блоки. А в ноябре ни их, ни кран доставить уже было нельзя. Тяжело оборонять стеклянное здание. Гипсокартон рассыпался, пули пролетали насквозь, колонны – рикошетили. Песок мы завозили, пока не подбили наш самосвал. Для боевиков ДАП был полигоном, они там тренировались. А мы в аэропорту обороняли каждый кусочек земли. Этим он был важен для нас. Думаю, не было бы Донецкого аэропорта – нас не было бы в Авдеевке, Краматорске и Славянске сейчас».
Продолжение следует…
