Это на снимке - город Заозёрск с высоты птичьего полёта. Он похож на все остальные военные городки Заполярья, как брат- близнец, практически, и, знаете, в чём суть этого снимка? Птице пришлось бы лететь ещё очень и очень долго ввысь, чтоб увидеть соседний.
- Вот, Саша! - сказала Юля дрожащим от торжественности голосом и протянула Саше увесистый кирпич в целлофане, - это тебе от нас с Костей подарок! Поздравляем!
И, чмокнув Сашу в щёчку, Юля убежала в комнату к шумной ватаге гостей. У Саши сегодня был День Рождения и, к этому моменту, он уже с благодарностью принял от друзей шесть пен для бритья, три лосьона после бритья и два бритвенных станка фирмы «Жиллет». У Саши правда не росли волосы на лице и он не брился, но эти детали мало кого волновали, - ну мало ли где он там побрить себя захочет, правильно? Причём одну из пен, лично я даже знал в лицо, - дарил её два месяца назад на Новый год Сергею и вот эти вот кривые шнурики на подвязках упаковки лично кучерявил ножницами.
- О! – подкинул Саша в руках увесистый кирпич, - не пена же точно?
- Ну или очень большая пена в квадратном флаконе! – я на правах первого пришедшего товарища помогал Саше убирать верхнюю одежду и подарки в спальню, чтоб освободить их от посягательств большого чёрного ньюфаундленда Уксуса. Уксус был псом воспитанным и ничего такого с шубами и пуховиками не делал, конечно, но уж больно любил вить из них себе гнёзда, что не всеми гостями воспринималось с должной готовностью.
- Давай посмотрим, интересно же! – и Саша начал быстренько рвать упаковку подарка, - О! Книга о вкусной и здоровой пище! Судя по её размеру, в ней прямо и ингредиенты лежат! Тааак, сейчас-сейчас! Возьмите антрекот…ясно, возьмите свежую телячью вырезку…ясно, возьмите помидоры…ясно, возьмите чернослив и каре ягнёнка…ясно, возьмите рис басмати…а что такое рис басмати? Короче, ясно. Эд! Хочешь книжку тебе подарю?
- Не, не, не! У меня уже есть четыре дома! На двух телевизор стоит, на одной диван и на одной – кактус умирает, мне пятую деть-то и некуда дома!
- Ну как хошь! Тогда на двадцать третье тебе её подарю! Пошли за стол!
С Сашей мы учились вместе и попали служить в одну флотилию, но в разные дивизии, поэтому, встречались не то, что очень часто, но контакт в виде совместных пьянок по поводам и без, поддерживали регулярно. У Саши была одна удивительнейшая способность, а, может даже и талант: не дожив до тридцати лет он уже был трижды разведён, но не это главное, главное то, что все разводы у него проходили как в книжке-методичке «Как быстро развестись с женой, не потеряв имущества и нервных клеток», то есть легко и непринуждённо, как балет в телевизоре. Жена просто подписывала документы, собирала вещи в чемодан, чмокала Сашу в щёчку и уезжала к маме. Ну или не к маме, может их Саша в сопках закапывал, искусно заметая следы, а всем говорил, что к маме. Посудите сами: ну какова вероятность того, что разведясь три раза за шесть лет, ты остался таким же жизнерадостным оптимистом у которого даже чайник, купленный ещё до первого брака ни одна из трёх жён не забрала? Сколько у вас разрядов после запятой получилось? У меня – четыре.
Стол ломился от как-бы разнообразной, но, несомненно, сытной еды. Здесь были серые пайковые макароны с тушёнкой, котлеты из тушёнки, пельмени с тушёнкой, голубцы, вы и так уже поняли с чем и пицца из толстого дрожжевого теста с солёными огурцами, квашенной капустой и секретным соусом из майонеза и содержимого пакетиков от растворимой лапши. То есть, по меркам девяносто шестого года, это был очень богатый стол, - на нём же был майонез! И десерт. Роль десерта в этой вакханалии вкуса и калорийности играл торт «Гробик» из батона, печенья и, опять же, пайковой сгущёнки. Если бы это меню увидел шеф-повар неважно какого, но дорогого ресторана, то он немедленно, я уверен, порвал бы свой диплом и подстригся бы в монахи. А, ну там же был ещё и алкоголь в бутылках из-под дорогого алкоголя. На бутылки никто уже давно не вёлся, все знали, что там спирт разбавленный водопроводной водой. Правда, Саша, любил шикануть и добавить на литр ложку сахара и дольку лимона, - никакого ощутимого послевкусия это не давало, но знатоки утверждали, что спирт после этих манипуляций, становится «мягче» и пьётся, как нектар богов. Я лично, х.з., - спирт как спирт. А разлив его в красивые бутылки начинался как прикол, а потом перерос в традицию.
Я сам, помню, привёз из отпуска красивую бутылку водки из матового стекла с окошком, гербом «Погоня» и красно-белым шнурком на бутылочной шее, но водку выпили моментально, а бутылку выбрасывать было жалко из-за тяги к прекрасному. А ещё Борисыч подогнал мне для неё стеклянную пробку из химической лаборатории, ну вот в аккурат по размеру, - ну как вот было такое выбросить? И я наливал в неё разбодяженный спирт и всем торжественно объявлял, что вот, мол, привёз с Родины водки класса супер-экстра-два икс эль, откушайте гости дорогие, не побрезгуйте. И гости любовались корабельным спиртом на свет, медленно тянули его губами, полоскали во рту и, ловя послевкусия, восхищённо цокали языками, покорённые навечно недосягаемым качеством белорусской водки. Главное тут было не заржать, - ну зачем людям портить удовольствие, правильно? Потом, правда, когда шнурок поменял цвет на тёмно-серый – светло серый, фокус этот стало проводить проблематично, - водка-то по-прежнему была великолепна, но вот внешний вид угощения начал вызывать подозрения.
К этому моменту, пока я вам рассказывал про как бы водку, уже было выпито: спирт с водой (1:2) и сахаром из бутылки «Чёрная Смерть»: две штуки, спирт с водой (1:3 пропорция «для дам») и сгущёнкой из бутылки «Бэйлиз»: одна штука. Гости заметно расслабились и повеселели, до танцев дело ещё не дошло, но до разговоров, - вполне себе.
- Ну как тебе подарок? – спросила Юля, перекрикивая Зэй донт кэр эбаут ас.
- Какой из? – уточнил Саша, перебирая в уме всю эту кучу абсолютно бесполезного, но от этого не менее ценного хлама.
- Ну наш с Костей! Книга рецептов! Я её из Питера привезла!
-Да…не знаю, круто, наверное, но только рецепты какие-то сложные!
- Да что там сложного? Ну вот какие рецепты ты знаешь не сложные?
- Вот, например, пельмени! – торжественно объявил Саша, подняв над головой тощий пельмень, безжалостно проткнутый вилкой, - Мой рецепт такой: возьмите жену, фарш и муку…
- Сашаааа! Фуууу! Ну что за сексизм! А если у тебя нет жены? – не выдержала простоты рецепта Юля.
- Чо, проблема жену найти? – искренне удивился Саша.
- Ну не для пельмений же!
- А для чего ещё? Юля, я тебя вообще не понимаю, а для чего ещё жена-то нужна?
- Костя! Ну скажи ему!
- Э….- замер Костя, - любовь?
- Вот! Видишь, Саша! – Юля не заметила, как Костя облегчённо вздохнул, от радости, что разгадал этот ребус с первого раза.
- Не, Юля, как говорится в русской народной поговорке, любовь приходит и уходит, а пельмений хочется всегда! – и Саша ловко увернулся от брошенной в него Юлей котлеты.
Выпили за дам, ещё раз за дам и опять за них же. По старой, в общем, морской традиции: «Первую- за виновника, вторую – за родителей, третью – за тех, кто в море и с четвёртой по тридцать восьмую за дам».
- Пора с Уксусом гулять! – объявил Саша, - может кто хочет?
Хотели все. Уксус был огромным, чёрным и страшным, как апокалипсис, но добрейшей души псом, прямо как Владимир Ильич в книжке «Детям о Ленине» издательства «Малыш» 1973 года. Поэтому все и пошли сначала за Уксусом и верхней одеждой в спальню.
- Бля! – не выдержала Юля, распахнув дверь.
- Ура! – не выдержал я, заглянув в комнату через её плечо.
Уксус лежал посреди комнаты, зажав передними лапами «Книгу о вкусной и здоровой пище», и ел её. Кормил-то Саша Уксуса лучше, чем себя, но зубы у того чесались, а вещи в доме грызть ему было строго-настрого запрещено, но книга была новой, пахла магазином, поездом, автобусом и юлиными духами, но никак не домом, поэтому Уксус, вполне логично решил, что на неё-то запрет уж точно не распространяется!
- Чему ты радуешься, дурак! – ткнула меня Юля локтем.
- Тому, Юлия Владимировна, что теперь он мне её точно не подарит!
- Облом, да, - вздохнул Саша, - тогда пену для бритья придётся. Уксус! Ты это, не чавкай хоть! Вдумчиво жуй-то! Из самого Питера угощение приехало, не абы что тебе!
- Дураки дурацкие! – надулась Юля.
Уксус водил из стороны в стороны глазами цвета перезрелой вишни. Он понимал, что что-то не так, но никто же на него не ругается, в чём тут тогда дело? А, подумал Уксус, это же крайне не интеллигентно есть одному! Он аккуратно (из Питера же привезли) взял книгу своими зубищами, поднёс её к Юле, видимо потому, что она выглядела самой огорчённой, положил к её ногам и махнул головой, мол, угощайся, сестрёнка!
- Ты мой умница!! – обхватила Юля собачью голову, - одна пойду с тобой гулять! Пусть дураки эти пьют сидят!
- Дык эта, - не понял Костя, - мы тогда это…танцы начнём! Позажигаю тут без тебя!
- Мне пофиг! Я Уксуса одного теперь люблю! – и Юля захлопнула входную дверь.
- Не, ну в чём логика –то? – не понял Костя.
- В Юле, Костян, в Юле! Пошли танцевать!
Хороший вышел тогда День Рождения. Хотя, я плохого праздника в те времена и не помню, в чём тут дело, не сразу и поймёшь, но, думается мне, что в простоте отношений и любви к жизни, не сочтите за высокопарность. Вот вы как живёте, например? Так, как будто жить будите вечно, - правильно? И друзья ваши будут жить вечно и родственники и, поэтому, вот обязательно нужно соблюдать все эти условности, что пригласил меня друг (брат, дядя) на День Рождения – надо идти, но, перед тем как идти, надо же ещё обязательно спросить, а что же тебе подарить дорогой мой друг (брат, дядя), предположив, тем самым, что именно за этим-то он вас и позвал, чтоб вы ему что-нибудь этакое подарили. А если не позвал? Тогда надо сидеть гордо дома и дуться, максимум, написав ему смс, ну или позвонив.
Мы эти условности в те годы отметали, как несущественные погрешности в правилах хорошего тона, да и до сих пор, многие из нас их и не придерживаются. Вспомнил, что у друга День Рождения – взял банку тушёнки или бутылку спирта в карман и пошёл поздравлять. Нет тушёнки и спирта? Так пошёл, ну или нашёл дома какую-нибудь абсолютно нужную (по твоему мнению) твоему другу вещь, вытер с неё пыль и понёс. Вот так и ходили, - День Рождения 16, например, числа, а с 12 по 20 к тебе все ходят: кто как вспомнил, так и пришёл, если ты заранее всех не оповестил о дате сбора, поэтому приходилось, да, чтоб, хотя бы поток сузить до пары дней. А ещё, помню, пытались мы договариваться, что ходим без подарков в гости, принципиально, ну чтоб прекратить этот бессмысленный круговорот пен для бритья в природе северных морей.
- Шовкат, это что?
- Вот. Лосьон тебе после бритья принёс. В подарок!
- Шовкат, ну мы же договаривались!
- Не, ну не по-русски как-то с пустыми руками идти!
- Шовкат. На секундочку. Ты – узбек, блядь!
- Ну мы же в России!
- А логика-то где?
- Логика? А в Юле!
Сколько раз потом икалось этой Юле, после того праздника, даже сложно представить! Хотя это всё было, конечно, безотносительно к её личности. Она, на первый взгляд, производила впечатление легкомысленной и ветреной стрекозы, но до того случая, как её мужа Костика обожгло паром и он лежал в барокамере в реанимации несколько суток, а она дежурила под дверями все эти дни с осунувшимся лицом и потухшими глазами. Как её ни уговаривали пойти и отдохнуть, как ни просили ни врачи, ни мы, её друзья, она категорически отказывалась отходить от госпиталя. Один Саша, когда приводил ей Уксуса, мог заставить её пойти с ним погулять. Только после того, как Костик пошёл на поправку и ей разрешили с ним поговорить, только после того, как она сказала ему, что любит его и ни за что на свете не оставит, она просветлела лицом и убежала домой по своим легкомысленным делам. Вот такая вот, на первый взгляд, стрекоза с книгой о вкусной и здоровой пище из самого, что ни на есть Петербурга.
Источник: http://legal-alien.ru
