За последние недели ТВ и интернет наводнили кадры с колоннами беженцев, только на сей раз это уже были не представители разоренных войной стран Африки и Ближнего Востока, рвущиеся в благодатную Европу. Беженцы от мобилизации сугубо наши, отечественные, а кадры нового «исхода» распространялись с пограничных переходов Казахстана и Грузии. Первые два дня после объявления мобилизации поток автомобилей на въезд Казахстан не особо превышал среднестатистический. С ночи 23 сентября он стал уже заметен, днем выстроились колонны, а позже образовался затор. Особо не повезло переходу на Троицк-Уральск, впрочем, колонны были и в Самарской, Астраханской и Омской областях. Днем позже стало понятно, что въезжающих придерживают по обе стороны границы. В местах скопления бегущих от мобилизации, которых местные уже называют «номадами» и просто дезертирами, расцвел мелкий бизнес. Но это все, в общем-то, наверное, мелочи жизни, а серьезные проблемы начинаются вот как раз сейчас, через несколько недель адаптации, когда эти люди стали устойчиво наполнять местный ландшафт.Дело в том, что ни «испуганные россияне», ни местные политики разного масштаба, да и, как теперь ясно, сама администрация К.-Ж. Токаева (Акорда) не представляли, какие внутренние и внешнеполитические процессы может запустить эта миграция. Для мигрантов все казалось простым и понятным: берем деньги, едем в Казахстан, который в ЕАЭС, ждем. Для казахстанских либералов «соросовского призыва» это стало наилучшим, даже идеальным, способом своеобразного троллинга Кремля. Причем настолько качественным троллингом, что была запущена целая информационная кампания «помощи бежавшим от кровавого режима». Для К.-Ж.Токаева, в свою очередь, было важно подчеркнуть «особое гостеприимство для попавших в беду» соседей. Проблема только в том, что это гостеприимство имеет в Казахстане за тридцать с лишним лет довольно специфическую коннотацию. Не секрет, что важной частью внутренней политики наших юго-восточных соседей является вопрос о десоветизации. В каждой стране этот процесс имеет свои особенности и формы. Они, конечно, не так радикальны и беспринципны, как на Украине, но и не столь уж безобидны, как зачастую пытаются говорить некоторые российские спикеры. В Казахстане десоветизация опирается на связку нарративов «ашаршылык» – «конак». «Ашаршылык» – это голод, который произошел на территории Казахстана в 1928–1934 гг. и именуется официально как «голодомор». Как и на Украине, эта трагедия подается как естественное проявление людоедской сущности Советской власти. Отличием же от украинской версии является то, что на государственном уровне не признается особая злонамеренность русских в этом событии. Впрочем, националисты с лихвой восполняют этот пробел самостоятельным творчеством. «Конак» – гость, а гостеприимство в официальной идеологии является не просто традиционной чертой казахов, но, более того, особой, даже генетической казахской особенностью. И якобы именно в силу священного понимания гостеприимства в Великую Отечественную войну казахи приняли у себя десятки тысяч переселенцев из Центральной России. Принимали беженцев от фашизма и разрухи на самом деле много и действительно искренне старались помочь. Но вот в данном случае, в плане идеологии, не просто так «ашаршылык и конак» стоят вместе – получается, что казахи, сами пострадав от страшного ярма Советской власти, приняли беженцев из Центральной России, которая с этой властью, пусть и не прямо, но ассоциировалась. Используя эти нарративы на протяжении многих лет казахстанские информационные ресурсы встречно отрабатывали и тезисы о «положительных сторонах советского периода», «истиной дружбе народов», но под всем этим лежал главный вопрос: «кто кому и за что должен быть благодарен и что такое благодарность вообще». Такая идеологическая связка значительно более гибкая, чем украинская политическая мифология. К ней очень сложно подкопаться с точки зрения официальной политики. Но свое дело «становления независимости казахстанской нации» она делала вполне исправно.К.-Ж.Токаев, когда поток уклонистов стал уже конкретно ощутим, вышел с призывом помочь беженцам, поскольку принцип гостеприимства есть по государственной идеологии один из базовых и незыблемых элементов государственной идеологии. И те, кто находился и находится на соросовском кормлении, поддержали это выступлениями и акциями, поскольку это больно, по их мнению, било по Кремлю: «принял русского – отнял у Путина автомат», и в таком же духе пестрели посты в «Телеграме».Ни власть, ни соросовцы не ожидали того, что все это вступило в совершенно лобовое и бескомпромиссное противостояние с «низовыми» или, как их еще называют, «бытовыми» националистами, которых соросята долгое время считали своей надежной опорой и союзниками, а К.-Ж.Токаев старался не беспокоить, поскольку националисты никогда не считали нынешнего президента Казахстана «своим». Для казахских националистов, пусть это и весьма странно звучит для российского читателя, К.-Ж.Токаев – промосковский политик, и ему постоянно приходится доказывать обратное, что отнимает административные ресурсы. А ресурсы очень нужны – в ноябре крупнейшие выборы. Даже выступление К.-Ж.Токаева на ПМЭФ-2022, которое вызвало в российском сегменте просто бурю эмоций, только отчасти примирило его с этим националистически окрашенным сегментом. Мол, «хорошо, но посмотрим, что дальше». Недоверие вызывает с их стороны и половинчатость позиции в печально известном языковом вопросе. Постоянное одергивание акций языковых ультрас. Ведь не секрет, что тема языка в Казахстане искусственно раскачивается уже много лет. Под ее каток попадают не только собственно русские, но и те этнические казахи, кто живет в северных районах и работает с русскими и по-русски. А еще переселенцы в Казахстан, репатрианты – также этнические казахи, которых называют «оралманами», и к которым из года в год выдвигаются претензии, мол, как они до сих пор не выучили родной язык. Зачастую эти сшибки гораздо более эмоциональные, чем между собственно русскими и казахами, ведь таких репатриантов уже больше миллиона.И вот теперь, когда с одной стороны лелеемое на государственном уровне гостеприимство, которое, как мы писали выше, не просто является своеобразной скрепой, а одной из идеологических основ, страна буквально наводняется русскоговорящими, которые, понятное дело, выучить казахский не смогут, да и не будут стараться. А остаться и запросить вид на жительство именно как беженцы, в принципе, способны. Т. е. сбывается главный страх казахского ультранационалиста – казахов вот прямо сейчас разбавят «орысы» (русские).
Голодомор и гостеприимство
Чей Крым, дезертир?
И националисты ответили своей деятельностью – не обслуживать в магазинах без приветствия на казахском, не сдавать жилье или сдавать, но по заведомо астрономической цене, не давать работу, не помогать в учреждениях. На границе стали выдавать «памятки», где прописано, что русские – исторические завоеватели и угнетатели, что можно и что нельзя русским в Казахстане. На улицах начались флешмобы вроде: «Чей Крым, дезертир?». Многие офисные беглецы с удивлением узнали, что в мифологии казахских ультрас Омск, Новосибирск, Тобольск, Оренбург, Самара и Астрахань – это... исконно казахские земли и города, что им теперь и предлагается выучить и произносить как формулу жизни, потому что в противном случае можно сыграть в волейбол «лицом».Прокуратура была вынуждена по инициативе администрации президента выступить официально с заявлением о недопустимости подобных акций и уважении принципа гостеприимства, однако эффект оказался противоположный. Ультарс стали заявлять в пабликах о том, что К.-Ж.Токаев все-таки остался московским. А, повторимся, выборы прямо по курсу.Проблема К.-Ж.Токаева в том, что его задачей на этих выборах является превращение всей «сборной солянки», которую он в этом году вытащил в политику, в центристскую платформу. Для этого он баллотируется не только от базовой партии («Аманат»), но и еще от трех политических объединений, и идет на выборы с положенным набором идеологем, где еще одной опорой является понятие «казахстанец». Отношение многих этнических казахов к казахстанцам, примерно такое же, как у многих русских к россиянам. Вроде бы ничего особенного: тот – гражданин Казахстана, этот – России. Однако в ответ многие хотели бы как-то зафиксировать свою конкретную национальную принадлежность. Другое дело, что в Казахстане это все сегодня выражено острее.Свою особую роль сыграло с Астаной и то обстоятельство, что по отношению к специальной военной операции официальный Казахстан занял практически подчеркнуто недружественную позицию, которую никакой «формальный нейтралитет» не может скрыть. А вся эта соросовская рать, ультрас и «щирые» украинцы, уехавшие сами с Украины, изначально представляли собой один «клуб по интересам», который умелая рука может при всех нынешних противоречиях и соединить заново, на практических политических требованиях. Еще бы, ведь вчера Крым, сегодня Донбасс и Запорожье с Херсоном вернулись в Россию, а завтра что? А вдруг Уральск и Павлодар захотят? Это же любимая ассоциативная связка с 2014 года. В итоге К.-Ж.Токаев вынужден поднимать вопрос о том, что 90 дней пребывания, пожалуйста, а дальше – надо как-то с гостеприимством завязывать, с одной стороны, чтобы уже российская власть ставила официальные «заборы», а с другой – местные органы. Ведь на одну попытку подать бесплатный чай беженцам сегодня десять других, когда могут просто не заправить автомобиль. Остается совсем немного времени до того, чтобы теневая оппозиция на этих настроениях «народных масс», особенно, подчеркнем, на юго-востоке Казахстана, не оседлала выборные процессы. В таком случае великий «План 1-го сентября» рискует быть не то чтобы проваленным, нет, конечно, но может иметь неоднозначный результат, в силу того, что не вся вертикаль может получиться цельной в идеологии «казахстанца». Удивительным образом для К.-Ж.Токаева соросовцы и украинцы за последние пару недель стали уже несколько токсичными, поскольку раскачивают государственную лодку центризма. Чего стоит только один эпизод с отъездом и возвращением украинского посла, который отметился совершенно омерзительным русофобским интервью. Для дипломата со стажем Токаева, такие «тяни-толкай» неприемлемы, поскольку напрягать отношения с Россией сверх определенной меры в его задачи не входит, а учитывать линию «снизу» ему приходится. Это крайне неуютное положение перед выборами.Автор был крайне удивлен, когда узнал, что народ потоком поехал в Казахстан «прятаться от мобилизации». Вот, честное слово, другого места они не могли найти, тем более в такой политический момент времени. С другой стороны, они почувствуют на себе всю негативную мощь националистической идеологии, на которую не обращали внимания столько лет на Украине, жалели националистов на Украине, сочувствовали им, проклиная «режим» и «борясь с системой». Что называется, кушайте на здоровье, не жалко, заодно там узнаете, чьими были Омск и Астрахань и кто был первым человеком на планете Земля.
