«Сидим. Шуткуем. Мы теперь армия РФ? Ну.
Снова будут учить формуляры и отчеты лепить? Наверное. Будем противника ими закидывать? Ясен… (пень), зацени номенклатуру боеприпасов:
Журнал форма 1.
Форма 1а.
Форма 1 ВП.
Книга записи больных.
Журнал вечерней проверки.
Форма план подготовки.
Журнал взводных.
Форма 4.
И еще десяток бумажек.
Как-то так. Кстати, украинцы не дорабатывают. В трофеях могли бы достать отчеты и жбд. Чисто поржать, как хохлов «сотнями тысяч положили». И желательно с фамилиями докладчиков…
Ну, а если перед нами стоит задача… (проиграть), то верной дорогой идем, друзья».
– Андрей Филатов, военный корреспондент.Да, это армейский юмор с передовой на Украине. Военный корреспондент Андрей Филатов выложил в своем Телеграм-канале разговор с другом, командиром роты НМ, давно воюющим против укров на Донбассе. Правда, это не полная версия разговора. Мне пришлось убрать вывод ротного, последние слова, так сказать. Те, что по-военному конкретно характеризуют его отношение ко всем этим «формулярам».Действительно, количество бумаг, которые необходимо заполнять командирам, огромно. Учет необходим. Но когда командиры вынуждены заниматься бумаготворчеством вместо конкретной работы с личным составом, это выглядит даже не маразмом. Это умышленный подрыв боеготовности роты в данном случае. Это не подразделение, которое находится в тылу, это боевая рота, ежедневно участвующая в боях. Те самые «простые мужики», которые когда-то пришли в ополчение, потом в корпуса республик и теперь стали настоящими бойцами, не уступающими самым хваленым западным воякам.Те самые бойцы, которые выполняют невыполнимые, с точки зрения западных военных, задачи. Те, кто в одиночку могут разогнать ДРГ укропов, кто считает обыденностью уничтожение БМП, БТР или танка. Работа такая. И ротный тут не номинальная фигура, а такой же боец. Тот, кто рядом в бою. Тот, кого уважают бойцы и кому верят ему полностью.
Один день командира роты Народной милиции ДНР
Мне стало интересно, насколько прав Андрей Филатов. Может, это действительно армейский юмор? Может, в действительности не все так запущено, и командир роты все-таки проводит основное время не в «бегах по штабам» и бюрократической бумажной волоките, а в работе с подчиненными. Обучает, отрабатывает какие-то маневры, владение оружием и техникой…Спасибо нашим военкорам. Особое спасибо военкору Юрию Котенку. Именно на его странице я нашел то, что искал. Юрий довольно красочно описал один день командира боевой роты НМ ДНР. Так что, его можно заслуженно считать соавтором этого материала. Кстати, военная судьба обоих военкоров сложилась так, что тот ротный, с которым разговаривал Андрей Филатов, также является другом Юрия Котенка.Начнем, как и положено, с утра. Наверное, вы думаете, что командир, проснувшись, идет проверять позиции роты и выслушивать доклады о ночных происшествиях? Увы, на такую «ерунду» у него нет времени. Как и на командование ротой. Он командир! Поэтому:
«Утром проснулся, нужно вести рапорты в ППД, стоять в очередях к разным службам. На дорогу – час-полтора, мытарства в ППД, дорога обратно в располагу. Рота воюет тем временем».
Вроде все. Теперь командир наконец-то сможет «громить врага во главе своей роты»? Как же. Не надо упрощать жизнь ротному. Он должен быть «в тонусе». Да и командовать... У хорошего ротного солдаты должны «самообразовываться» в бою! А командир опять за письменный стол, если он есть.
«По возвращении – печать первого бчс (минут 20), второй бчс сложнее – около 30-ти, затем строевая записка с полным поименным списком л/с».
Думаете этот все? Теперь то командир пойдет к своим бойцам, чтобы оценить обстановку и принять верное решение по обороне или наступлению? Нет. Не все так просто. Бумажки берут свое. И если ты не напишешь бумажку, то ты, несмотря на то, как воюет твоя рота, плохой командир. Другие-то успевают!..
«Ротный начинает печатать, но успевает не все – надо ехать на вечернее совещание (выезжать минимум за час). Совещание – минимум час. На совещании доводят утром сдать списки л/с, у кого есть несовершеннолетние дети с ксерокопиями свидетельств о рождении для выплат и подарков (на Новый год, 1 сентября). Потом дорога обратно».
Вроде бы всё. Но ведь есть ещё и рота. Та самая, родная рота. Те самые солдаты, сержанты, офицеры, которые ждут командира. Ждут его решений, ждут реакции на свои действия сегодня, ждут похвалы или втыка за свои действия и решения. Командир – голова, мозг, от которого зависит очень многое. Даже жизнь или смерть бойца.
«До 11:00 внутреннее совещание – доклады, постановка задач. Документы, будь они неладны, до ночи. Отбой в 2:00. Утром – все заново. И так изо дня в день».
Командиры прекрасно понимают, что такое положение дел ненормально. Что это вредит подразделению, вредит части, соединению, армии. Это скрытый, но хорошо продуманный план обезглавливания подразделений. Номинально командир есть, но его... нет. Он обеспечивает работу вышестоящего штаба. А фактически делает работу этого штаба.Тот пример, который упомянут в цитате. О подарках на Новый год. Что это? Пресловутый, известный ещё с советских времен «ефрейторский зазор». Ведь в вышестоящем штабе есть все документы, касающиеся любого военнослужащего. Все! А ротный почему-то должен опять этим заниматься. Просто потому, что какому-то штабисту лень самому поработать. Так проще, собрал донесения и все. Меня очень порадовал один отрывок из сообщения Юрия Котенка. Сообщения от первого лица. Как тот самый ротный оценивает то, что происходит. Он все понимает. Он за годы войны привык брать ответственность на себя и не бояться не только врагов, но вышестоящих командиров и начальников. Сколько боли в его словах:
«И так изо дня в день. Личного состава не вижу и не слышу. Организовал стрельбы – не смог присутствовать. Готовлю разлитые «формы», допуски к секретности личного состава, книгу записи больных, журнал вечерней поверки, планы подготовки, взводные журналы. Техника роты у меня нет – висят отчеты по ГСМ, получению и списанию боеприпасов… Идет война, а я не вижу людей: совещания, бумаги, доклады, кабинеты».
Понятно, что контроль и учет даже при ведении боевых действий необходим. Как понятно и то, что командиры НМ не обучены таким «сложностям службы» в российской армии. Но идет война! Каждый солдат и командир обязан воевать на своем месте. Выполнять свои обязанности в бою.Что мы видим в данном конкретном случае? Командир, явно не новичок на войне, практически не может исполнять свои обязанности. Раньше, когда российская бюрократия была далеко, он командовал подразделением так, как умеет. Инициативно, с применением собственных задумок, используя опыт конкретных боев. Воевал и побеждал!Так воевали Александр Захарченко, Моторола, Гиви и сотни, тысячи других ополченцев. Минимум бумаг – максимум инициативы. Максимум победы. Бумаги необходимы. От этого никуда не денешься. Но необходимы в минимальном объеме. Прав ротный. Идет война и его место среди своих бойцов, а не за письменным столом.
Перестройка нужна во всех сферах
Мы много пишем и говорим о том, как перестраивается система государственного управления, модернизируются органы военного и гражданского управления, появляются совершенно новые формы взаимодействия гражданского общества и государства. Это хороший признак. Признак очищения и оздоровления.Я уважаю Генштаб российской армии. Но в данном случае поражаюсь близорукости штабных офицеров. Не поверю, что они не знают реального положения дел на передовой. Не знают реальной нагрузки, которая выпадает именно на командиров взводного, ротного и батальонного звена. Именно эти офицеры работают непосредственно с личным составом.Что думает по этому поводу начальник Генштаба, министр обороны, президент страны? Ситуация только внешне выглядит легко решаемой. На самом деле эти бумажки в конечном счете могут и убить. Плюнет уставший от бумажной работы офицер на все и станет просто клерком. А таких у нас достаточно в любой сфере. И гражданской, и военной, и среди силовиков... Получил бумажку, отправил бумажку...
