Медведев предупредил об ответных мерах на конфискацию российских активов за рубежом.Ответные меры — штука интересная и в общем-то правильная. Но только с самой конфискацией пока что ещё не всё ясно. Даже несмотря на громкие события крайних дней.
Разговоры об использовании замороженных активов России, к примеру, для восстановления украинской экономики и инфраструктуры в данный момент имеют скорее символический, чем практический характер.
Как минимум, ЕС ещё необходимо будет определиться с терминологией. Потому что термины обязывают, и если они будут использовать понятия «репараций» или даже «компенсаций» из российских золотовалютных резервов, то тогда действия РФ на территории бывшей УССР должны быть соответствующим образом оценены, а это чревато.
К примеру, Россия должна быть официально (а не двусмысленно) объявлена «террористическим государством», а её действия «агрессией». Сделано это должно быть не некими «отдельными членами ЕС», а всем ЕС единогласно в категоричной формулировке. За чем должны последовать все полагающиеся действия.
А предусмотрено там многое, включая очень точные действия (например, оценка ущерба, характера военных действий и установление конкретной вины). В ходе этих действий может всплыть многое, что популяризировать ЕС как минимум было бы невыгодно.
Но если это всё-таки начать, то в финале неизбежно появятся определённые развилки, решение по каждой из которых задаёт разные направления возможного использования замороженных активов. К примеру, если над политиками и административными функционерами будут назначены трибуналы — это не значит, что по решениям этих трибуналов будут выплаты. Но это само по себе откроет возможность для конвертации данных решений в репарации.
Другой пример: в случае дачи оценки событиям как «гуманитарной катастрофе» в пользу тех, кого назначат пострадавшими, появятся основания на передачу российских резервов (прецедент Токийского трибунала). Но давайте понимать: там речь шла о преступлениях против человечества. Они готовы к таким словам? И, главное, к практическим действиям.
Конечно, нельзя исключать, что российские золотовалютные резервы могут быть в будущем переданы для восстановления украинской инфраструктуры. В любом случае решения в Евросоюзе принимаются не быстро. Но если они принимаются, то они исполняются. И надо препятствовать их принятию.
А негативный опыт в этом смысле у нас уже имеется. Давайте вспомним дело Браудера. Да, оно показало, что уязвимого имущества у России за границей не особо много. И понятно, что помимо тех самых замороженных активов и имущества госкомпаний властям ЕС зариться особо не на что и других инструментов формирования репараций у них нет. Но и этого немало.
А какой ответ можно дать на эти действия? Увы. Нельзя сказать, что у нас есть возможности для адекватного ответа. И не в том дело, что его нельзя найти. Дело в отсутствии политической воли для этого у большой части нашей так называемой «элиты» — политиков и чиновников.
Многие просто хотят их списать как токсичный актив. Заморозка резервов оказалась неприятной, но не смертельной, а раз так, то зачем ещё больше ссориться с «цивилизованным миром», ведь правда?
Вот только этот «цивилизованный мир» может захотеть убивать наших людей за наши же деньги. Я понимаю, что многим из вышеупомянутых граждан на это плевать. Но что-то решать всё равно придётся. Потому как и до них в итоге дойдёт очередь. Может, уже пора начать понимать такие вещи?
Павел Кухмиров
