Странная военная операция

Специальная военная операция на Украине, которая, как неоднократно заявляли в Министерстве обороны РФ, «проходит согласно плану», вызывает все больше вопросов. Главный вопрос – что это за план такой, если он предусматривает оставление территорий с людьми, которые поверили в то, что Россия пришла навсегда, начали получать российские паспорта, а теперь вынуждены либо бежать, либо в страхе ожидать репрессий со стороны украинских властей? Что это за план, если Донецк по истечении полугода СВО продолжает оставаться под огнем украинской артиллерии, а Украина продолжает милитаризироваться и накачиваться западным оружием, поставки которого беспрепятственно идут непрерывным потоком?Давайте порассуждаем о заявленных целях спецоперации и о том, что мы имеем на сегодняшний день.

Восемь лет Минских соглашений и неверная оценка ситуации на момент начала СВО

После присоединения Крыма в 2014 году и начала восстания на Донбассе против пришедших в результате переворота властей в Киеве, патриотическая общественность неоднократно призывала Кремль присоединить Луганск, Донецк, да и всю историческую Новороссию. Возможность сделать это «малой кровью» была – после Крыма, где украинские военные не оказывали России никакого сопротивления, украинская армия была деморализована, многие командиры были готовы перейти на сторону российских военных, если бы они появились в степях Украины. Бывший командующий ополчением ДНР, полковник ФСБ в запасе Игорь Стрелков неоднократно утверждал, что с ним вели переговоры командиры украинских воинских частей, которые колебались и были готовы перейти на сторону ополчения, если бы Россия ввела войска. Однако вместо этого Москва ограничилась оказанием помощи Донецку и Луганску, а с Украиной были подписаны Минские соглашения, следуя которым провозглашенные ЛНР и ДНР, не признанные Москвой, должны были вернуться в состав Украины на особых, по сути, автономных условиях, и должен был пройти процесс федерализации Украины. Таким образом, в Кремле хотели «обнулить» итоги украинского майдана и влиять на украинскую политику через Донбасс.Различные политологи и телеведущие много лет уверяли российскую общественность, что Россия не может ввести войска на Украину, потому что иначе «начнется третья мировая война», а РФ туда специально «заманивают» коварные американцы. Поэтому вмешиваться во внутриукраинский конфликт Москве не нужно, а Украина развалится сама собой под тяжестью собственных ошибок и преступлений. На самом же деле Киев, пользуясь поддержкой США и Британии, декларативно заявляя о приверженности Минским соглашениям, постоянно придумывал причины, почему их выполнение затягивается, параллельно Украина повышала боеспособность армии, которую тренировали американские и британские инструкторы. Украинские артиллеристы «тренировались», ведя огонь по мирным городам Донбасса, диверсанты «упражнялись», подрывая гражданские объекты. Украинской общество накачивалось антироссийской пропагандой. По истечении практически восьми лет топтания на месте в Москву начало приходить понимание, что договориться с Украиной не получается. Однако в полной мере не осознали, что на пороге далеко не 2014 год, и ситуация за восемь лет сильно изменилась. Еще 3 января, за полтора месяца до начала специальной военной операции Игорь Стрелков в своем Telegram-канале сделал прогноз, в котором достаточно точно описал, какой она будет:

Украина готовится к войне всеми доступными ей способами. Ее кукловоды – тоже. А в РФ никакой подготовки к настоящей серьезной войне не наблюдается «от слова совсем». Все военные меры, которые скрытно (не от врагов, а от обывателя) принимаются – пригодны для подготовки к какой-нибудь очередной «маленькой-победоносной» короткой кампании против ополчения с «калашами» и на «тачанках».

Начало СВО продемонстрировало, что прогноз полковника полностью оправдался. Те, кто планировал военную операцию на Украине, не учли, что Украина 2014 года и Украина 2022 года – это совсем разные государства. Изменились и настроения людей, и, что немаловажно, менталитет украинских солдат. Если в 2014 году это по большей части были русские люди, готовые к воссоединению с Россией, то в 2022 году – это в основном идейные бойцы за независимость Украины, накачанные пропагандой и подготовленные инструкторами из США и Британии.

О целях СВО и их достижении

Изначально целей у специальной военной операции на Украине было заявлено несколько, но большинство из них (кроме, собственно, защиты Донбасса) были сформулированы настолько абстрактно, что определить, что конкретно имелось в виду достаточно сложно. Речь идет в первую очередь про формулировки «демилитаризация» и «денацификация». Что это за звери и с чем их едят? Какой конкретно смысл вкладывается в эти понятия? На этот счет аналитики и эксперты дают различные интерпретации, в то время как официальные власти сохраняют молчание. В одном из своих предыдущих материалов – «Смыслы СВО сместились в область политической религии

» – я отмечал, что вопросы о целях военной операции переместились в область политической религии: обществу предложили верить в то, что военная операция идет согласно планам к неким целям. На краткосрочную военную операцию, целью которой было свержение Зеленского и установление на Украине пророссийской власти, этого, возможно, было достаточно, особенно учитывая, что российское общество изначально не сильно вникало в эту тему – война была далеко и не касалась большинства граждан. Однако общество не может держаться исключительно на подобной вере, практически ничем не подкрепленной, и тем более такая «политическая вера» не способна сплотить людей. Решение было найдено – ЛНР, ДНР и взятые под контроль территории исторической Новороссии на юге Украины были присоединены к России. С одной стороны, это, безусловно, историческое событие, очень смелое с точки зрения международной политики, потому что ни одно государство современности не рискнуло бы присоединить к себе исторические территории, не считаясь с установленными американским гегемоном правилами и мнением так называемого «мирового сообщества». С другой стороны, эти территории были присоединены до того, как на них завершились боевые действия, и это несет в себе риски для России. Подробнее об этом поговорим немного позже. Еще одной целью, о которой нельзя не упомянуть, являлось нерасширение НАТО. 24 февраля в обращении о начале специальной военной операции президент России Владимир Путин много говорил о недопустимости расширения НАТО на восток, что давало все основания полагать, что одной из целей СВО является недопустимость расширения альянса на границах с Россией.

«Мы в очередной раз предприняли попытку договориться с США и их союзниками о принципах обеспечения безопасности в Европе и нерасширении НАТО. Все тщетно. Позиции США не меняются. Они не считают нужным договариваться с Россией по этому ключевому для нас вопросу, преследуя свои цели, пренебрегают нашими интересами. В этой ситуации у нас возникает вопрос, а что же делать дальше, чего ждать», – отмечал Владимир Путин.

Однако по итогу СВО, наоборот, способствовала тому, что Финляндия, находящаяся на границе с Россией, и Швеция вступили в Североатлантический альянс. Это, безусловно, удар по безопасности России. И это признали в МИД РФ – в июле замминистра иностранных дел России Александр Грушко заявил, что вступление в НАТО Финляндии и Швеции сделает регион Балтийского моря зоной соперничества. Это действительно так, потому что вступление данных стран в НАТО неизбежно приведет к нарушению системы безопасности в регионе.

Военный конфликт, к которому никто не был готов

Военная операция на Украине вскрыла все негативные аспекты, имеющие место в российской армии – во-первых, стало очевидно, что армейская организация застряла в прошлом веке и оказалась не готова к вызовам современной войны. Приведу такой пример. Артиллерия ВСУ работает с артиллерийскими программами под планшеты и смартфоны, что обеспечивает минимум времени на подготовку данных для стрельбы. У российских артиллеристов в подавляющем большинстве таких программ нет, о чем не раз писал, например, боец Народной милиции ЛНР Андрей Морозов. Наш артиллерист, управляющий огнём батареи, сидит за прибором управления огнём с картой, блокнотом, таблицами стрельбы, инженерным калькулятором и считает стрельбу.В целом российская артиллерия является хотя и многочисленной, но технически отсталой. Она может формировать «огненные валы» в стиле Первой мировой войны, но частью информационной системы на поле боя не является. Таких мобильных высокоточных систем, как РСЗО HIMARS в больших количествах у ВС РФ, к сожалению, просто нет. А острая нехватка беспилотников, средств наблюдения и разведки еще больше усложняет ситуацию. От «слепой» артиллерии пользы мало. Еще одна проблема – отсутствие нормальной связи на тактическом уровне. Об этом не раз писали военкоры, например, тот же Юрий Котенок. Процитирую:

«На тактическом уровне отсутствует нормальная связь. И я говорю о ВС РФ, а про стрелковые полки мобрезерва ДНР вообще молчу. Это просто стыдно. С этим мы вступили в войну, простите, в СВО.

Как это выглядит не на ТВ-шоу, а в реалии? На тактическом (ротном) уровне управление невозможно – нет связи. Тот же командир роты, принимая решение, оказывается в вакууме. «Баофенги» укры слушают и глушат.

Повторяю, закрытой связи в тактическом звене НЕТ. У мобилизованных, «мобиков», как их называют, в лучшем случае по несколько Р-159 пятидесятилетней давности без «Историков».

С таким оснащением воевать в XXI веке невозможно – вы будете разбиты противником, оснащенным на порядок выше. Но русские умудряются еще и наступать без связи и системы боевого управления».

Во-вторых, еще одна из ключевых проблем которую вскрыла СВО – практически полная профнепригодность части военного командования. Никто из генералов не несет ответственности за ошибки, допущенные в ходе военной операции, а следовательно, никто их не исправляет. «Звоночков» под Белогоровкой никто не услышал – понадобились колокола под Балаклеей и Изюмом, а затем и Красным Лиманом, чтобы в блогосфере и на уровне телеэкспертов стали говорить об ошибках командования. Но одних разговоров мало, возникает вопрос – будут ли в конце концов сделаны выводы?Острая нехватка солдат на фронте, которая позволила ВСУ перейти в наступление сразу на двух направлениях (Харьковском и Херсонском) – это также одна из главных проблем, однако при нерешенных двух пунктах, указанных выше, стабилизировать ситуацию будет практически невозможно. Еще в мае-июне людей для того чтобы удерживать территории и даже атаковать было достаточно, однако бессмысленные штурмы украинских укрепрайонов в лоб привели к тому, что пехота (особенно Народной милиции ЛНР и ДНР) «сточилась», а пополнять ее было некем. Из всего вышеуказанного можно сделать неутешительный вывод – к военному конфликту такого масштаба, как на Украине, российская армия была попросту не готова.

Как будет развиваться ситуация в ближайшие недели?

Официальное присоединение Донбасса, Херсонской и Запорожской областей это, как я уже говорил выше, историческое событие, однако никакой эйфории по этому поводу быть не должно. Потому что эти территории еще нужно удержать. Не очень понятно, почему исторические территории Новороссии решили присоединить именно сейчас, когда освобождение этих регионов не завершено, а боевые действия продолжаются. Теперь, в случае потери городов и населенных пунктов, репутационные потери России будут гораздо выше, чем раньше, потому что захватываться украинской армией будут (по законодательству РФ) российские города. Рассказывать о «плановой перегруппировке войск» и «жесте доброй воли», как это любит делать Конашенков, теперь как-то неудобно. В ближайшее время, пользуясь численным превосходством, ВСУ будут продолжать развивать наступление на Кременную, Лисичанск и Сватово в ЛНР, а также на Берислав в Херсонской области, с последующей попыткой выхода к Новой Каховке. Основной задачей российских военных, а также Народных милиций ЛНР и ДНР в ближайшее время является организация обороны и удержание новых российских территорий, до того момента, пока мобилизованные в России резервисты не пройдут обучение и их введут в бой (а вводить их в бой необходимо уже сейчас, чем быстрее – тем лучше). Обороной населенных пунктов нужно было заниматься с самого начала, однако, к сожалению, думать об этом стали с большим опозданием, только после успешной атаки ВСУ на Балаклею и Изюм. Военную операцию на Украине некоторые называют «странной военной операцией», и данное определение как нельзя более отображает действительность. Нет ответов на вопросы – почему не наносятся удары по инфраструктуре Западной Украины, например по Добротворской ТЭС, которая часто занимается поставками электроэнергии в Польшу, но в то же время наносятся удары по ТЭС в Харькове? Почему не наносятся удары по мостам через Днепр? Почему наши беспилотники атаковали какие-то непонятные объекты в Одессе и Николаеве, в то время как в Лимане велись тяжелые бои, закончившиеся отступлением наших войск? Ну и главный вопрос, который возникает – что дальше? Предположим, нашим войскам удастся продержаться до подхода мобилизованных резервов, и ситуация стабилизируется. Предположим, что удастся выбить ВСУ и дойти до границ Запорожской и Донецкой областей. Дальше что? Военный конфликт ведь на этом не завершится. Одним из вариантов решений может стать заморозка конфликта, с попытками договориться с США и Британией (с марионеточной Украиной разговаривать смысла нет), однако конфигурация возможных соглашений пока неясна, так как нет почвы для компромисса. Впрочем, сейчас делать среднесрочные и долгосрочные прогнозы не стоит. Повторюсь, основная задача на данный момент – это защита новых российских территорий и проведение работы над ошибками с наказанием виновных в российском военном командовании.