Владислав откусил сразу половину бутерброда и яростно заработал челюстями.

«Так я до морковкиного заговенья буду за боеголовкой гоняться. Одного помощника грохнули, другой пулю схватил и у хирурга валяется... Хорошо еще, что не пришлось Димона в больничку тащить. А то бы там с ментами снова поцапался... Не везет так не везет...»

Ярость Рокотова имела две причины.

В семь тридцать утра Секретарь Совета Безопасности России переступил порог кабинета Верховного Главнокомандующего.

О необходимости встречи он сообщил Главе президентской Администрации вечером предыдущего дня и подчеркнул, что рандеву является срочным, чем ввел бородатого чиновника и состояние легкой паники.

Срочности Глава Администрации не любил.

— Не успокаиваются, — тихо сказал Гоблин, прислушиваясь к звукам сирен.

— А ты думал! — Рокотов сменил позу и подложил под голову согнутую в локте руку. — Они ж никак понять не могут, куда мы с тобой подевались...

С момента расстрела кабака и неудачной погони за стрелявшими прошло уже полтора часа.

Но стражи порядка не унимались.

В полдень огромный восьмиосный трейлер втащил на стройплощадку укрытый брезентом короб центральной вентиляционной системы и развернулся у стены, точно под стрелой передвигающегося по рельсам крана сорокатонника.

К трем часам короб укрепили тросами, и бригадир скомандовал подъем.

— Хорошо пошел, — пожилой работяга толкнул в бок своего молодого товарища, показывая на медленно плывущий над бетонными блоками металлический куб с фигурными отростками.

Дверь парадного приоткрылась, и на асфальтовую дорожку, заросшую с обеих сторон невысокими кустами, бодро выскочил пузатый человечек в очках, в синем шерстяном тренировочном костюме, в которые раньше обряжали заводские футбольные команды, в войлочных серых тапочках на босу ногу и с мусорным ведром в руке.

Человечек близоруко прищурился и засеменил к железному контейнеру в двадцати метрах от угла дома.

В «девятке» синхронно приоткрылись задние двери.

Иван прошел по длинному коридору, образовавшемуся после того, как он присоединил к своей квартире купленную соседскую, и посмотрел в «глазок». Оптическое устройство было непростым — на самой двери отсутствовали даже малейшие признаки прикрытого стеклом отверстия. Окуляр диаметром всего два миллиметра располагался над верхним обрезом косяка и передавал изображение по световодному проводу на закрепленный внутри квартиры обычный «глазок». Приобретенная но совету Димона полушпионская «мулька» себя полностью оправдывала. 

Владиславу грубо закрутили за спину руки, накинули на запястья стальные дуги милицейских «браслетов», для профилактики дали по шее, выволокли к припаркованному у центрального входа патрульному автомобилю и запихнули в зарешеченное отделение, сопровождая свои действия непременным матом и обдавая биолога густым перегаром.

За полторы две секунды Рокотов прокачал ситуацию, определил принадлежность ворвавшихся в туалет к рядам сотрудников органов и потому не сопротивлялся. Вел себя как любой нормальный человек, оказавшийся в таком положении — испуганно и нервно.

— ...А еще я читал, — сообщил Вестибюль оглы, — что наш губернатор имеет свою долю в «Пэ Пэ Че».

Ресторан был пока заполнен лишь на треть, и Азад с Владом убивали время за приятной беседой, сидя в припаркованном у дома напротив «мерседесе».

— Ага, щас! В «Комсомольце Москвы» скоро не такое напишут! Как Щука нацелился протащить своих людей в Думу, так на него и навалились... ОРТ и НТВ нас вообще «криминальной столицей» объявили. — Рокотов аккуратно затушил окурок и открыл термос с кофе. — Будешь?

«...Ну, предположим, состряпать письмо с угрозами можно. И что? — Владислав уперся взглядом в темноту за лобовым стеклом и поерзал на кожаном сиденье. Шел второй час ночи. — Для того чтобы на него обратили серьезное внимание, требуется аргументация и доказательства. Ни того, ни другого у меня нет. Даже подписи не поставить. Служба охраны Президента такие письма по десятку на дню получает. Шизофреников у нас до фига. Как новый закон о психиатрической помощи утвердили, так и началось... Две трети „острых» по улицам бродят. А уж история про ядерный заряд, проданный злыми албанцами не менее злым чеченцам, точно из серии навязчивого бреда. 

Владислав аккуратно зажал в тисочках с пластиковыми накладками на щечках автоматный патрон и несколькими движениями надфиля сточил конец пулевой рубашки.

Крутанул поворотный рычаг справа налево, и очередной «дум дум» отправился к своим собратьям, разложенным на тряпочке по центру стола.

Работа спорилась.

Купить оружие в современной России несложно. На любой вкус. Кто победнее — приобретает стреляющую мелкокалиберной пулей ручку или самопальный револьвер, «средний класс» отдает триста долларов за ТТ китайского производства и семьсот — за «Калашников» сорок седьмой модели, кто побогаче — выбирает между семнадцатизарядным «глоком» за две штуки, «мини узи» за три и «браунингом» за полторы. Самые обеспеченные становятся владельцами суперсовременных бесшумных скорострелок и коллекционных моделей «кольтов» и «беретт».

«Жидкая валюта» способна творить чудеса. За два часа общения с гостеприимными такелажниками Владислав получил ответ на множество своих вопросов — сколько было встречающих, как выглядел их босс, какого размера и цвета был увезенный ящик, на какую машину его погрузили. На мелкий рабочий люд, вроде крановщиков, такелажников и докеров, почти никто не обращает внимание. А зря. Ибо именно работяги автоматически подмечают любую выбивающуюся из установленного распорядка странность. Такова уж особенность человеческой психики.

Казалось, запусти по внутренней трансляции популярные в совдеповских кабаках «Лаванду» или «Яблоки на снегу», и тут же все бросят свои дела и начнут кружиться по коридорам, прижимаясь друг к дружке массивными бедрами и вытирая пухлые лоснящиеся губы мятыми платочками с криво вышитыми монограммами.

В дополнение к внешнему виду коридоры были напоены запахом бифштексов и солянки, доносящимся из столовой на первом этаже.

Небольшую автомастерскую, выполняющую, если судить по рекламному плакату над воротами, все виды работ, Влад обнаружил, когда проезжал поворот с проспекта Добролюбова на Большую Пушкарскую улицу. Он немного притормозил, осмотрел чистенькую подъездную дорожку и недрогнувшей рукой направил «мерседес» к распахнутым дверям ярко синего гаража.

Единственный механик, он же по совместительству — и владелец предприятия, откровенно скучал.

Надо только выучиться ждать,Верить — дни счастливые вернутся.Надо лишь наверняка стрелять,Чтобы ни в кого не промахнуться.Мне «Узи» — единственный друг.Надежда, опора и сила.Уродов так много вокруг.Патронов бы только хватило!

Юрий Нерсесов «Марш победителей»