Безусловно, самой обсуждаемой темой в конструкции отечественных легких крейсеров проектов 26 и 26-бис является их вооружение и в первую очередь — главный калибр. Мало того, что он послужил поводом для многочисленных споров о классификации крейсеров (легкие или тяжелые?), так еще и сами пушки то считались шедевром артиллерийского дела, не имеющем аналогов в мире, то объявлялись оглушительным провалом советских оружейников, из которого при стрельбе в упор нельзя попасть даже в полуостров Крым.
 

В данной статье мы попробуем разобраться со степенью участия итальянских специалистов в создании крейсеров проекта 26 и 26-бис, а также с положением советских крейсеров в международной классификации 30-х годов прошлого столетия. Для начала освежим в памяти «основные вехи» проектирования крейсеров типа «Киров» и «Максим Горький».

Корабли проектов 26 и 26-бис. Первые крейсера советского флота, заложенные в СССР. Грациозные красавцы, в чьих силуэтах легко угадываются стремительные очертания итальянской школы… Казалось, уж об этих-то кораблях нам должно быть известно практически все: они строились в нашей стране, все архивные документы должны быть под рукой. Тем не менее, среди всех крейсеров российского императорского и советского флота, наверное, нет кораблей, которые удостаивались бы столь противоречивых оценок, как крейсера типа «Киров» и «Максим Горький». Конкурировать с ними в этом вопросе могут разве что советские атомные крейсера, по странному совпадению также являющиеся крейсерами типа «Киров».

Первое крупное сражение русско-турецкой войны 1787–1791 гг. 230 лет назад генерал-аншеф А. В. Суворов разбил турецкий десант, высадившийся на Кинбурнской косе. Попытка османов овладеть Кинбурнской крепостью, чтобы обеспечить прорыв к Херсону, сжечь строящийся русский флот и вернуть контроль над Крымским полуостровом, оказалась тщетной.

Итак, «Готландский цикл» подошел к концу. Мы дали полное описание боя у Готланда (насколько это было в наших силах) и теперь осталось только «итожить говоренное», то есть свести выводы из всех предыдущих статей воедино. Кроме этого, будет интересно рассмотреть выводы, которые сделали по результатам боя у Готланда немцы.

Перестрелка «Рюрика» с отрядом германских кораблей завершила противостояние надводных сил, но бой у Готланда на этом еще не закончился. Как мы уже говорили ранее, планом операции предусматривалось развертывание подводных лодок в районе тех портов, откуда могли выйти тяжелые немецкие корабли на перехват отряда особого назначения М.К. Бахирева. К сожалению, по причинам технического несовершенства отечественных подводных лодок, «в нужном месте» удалось развернуть только английскую субмарину под командованием М. Хортона. 

Итак, в прошлых статьях мы рассмотрели действия контр-адмирала М.К. Бахирева и 1-ой бригады крейсеров в схватке с отрядом И. Карфа и «Рооном». А что в это время делали остальные русские корабли?

Итак, в 09.12 «Альбатрос» выбросился на камни. К этому времени германский корабль был «окружен» со всех сторон – к югу от него находился броненосный крейсер «Баян», к северу и северо-востоку – «Адмирал Макаров» и «Богатырь» с «Олегом», а к западу – остров Готланд. С этого момента и до начала боя со вторым германским отрядом, возглавляемым крейсеров «Роон», прошло немного меньше часа (перестрелка с «Рооном» началась в 10.00-10.05, по различным данным), но этот период, как ни странно, совершенно не освещается исследователями – такое ощущение, что в это время ничего не происходило. 

Данная статья будет посвящена вопросу результативности стрельбы русских кораблей по кораблям отряда И. Карфа – легкому крейсеру «Аугсбург», трем миноносцам, и, конечно, минному заградителю «Альбатрос».

В предыдущей статье мы показали основные странности в описаниях завязки боя у Готланда 19 июня 1915 г., допущенные в различных отечественных и иностранных источниках. Сейчас же попробуем составить непротиворечивую картину действий 1-ой бригады крейсеров М.К. Бахирева и отряда коммодора И. Карфа (на самом деле правильно было бы писать "И. Карпфа", потому что имя германского командира Johannes von Karpf, но в дальнейшем мы будем придерживаться привычной российскому любителю военно-морской истории «транскрипции» его именования).

Итак, в предыдущей статье цикла мы подробно разобрали развертывание русских сил перед боем. А что же было у немцев? Как мы говорили ранее, вечером 17 июня, когда русские крейсера еще только готовились идти на точку рандеву к банке Винкова, из Нейфарвассера в море вышли броненосный крейсер «Роон», минный заградитель «Альбатрос» и пять миноносцев. Утром 18 декабря из Либавы вышел коммодор И. Карф с легкими крейсерами «Аугсбург» и «Любек» и двумя миноносцами.

Итак, на совещании у главкома В.А. Канина после пятичасовых прений 17 июня 1915 г. было принято принципиальное решение о набеге на Мемель. Теперь следовало подготовить план операции и сделать это очень быстро, потому что, по данным разведки, императорский смотр в Киле должен был состояться на следующий день, то есть 18 июня, после чего боевые корабли Германии вернутся на свои посты. Для того, чтобы успеть провести операцию, корабли должны были выйти в море уже в ночь с 17 на 18 июня, а к выходу необходимо было подготовиться. 

Готландский бой в отечественной публицистике занимает весьма малопочетное место. В лучшем случае командующий русскими силами, Михаил Коронатович Бахирев, подвергается мягкой критике за излишнюю осторожность и отсутствие ярко выраженного наступательного духа. В худшем случае данную операцию Балтийского императорского флота награждают такими эпитетами, которые вплотную уже примыкают к площадной брани.

Изучив бои линкора «Слава» в Моонзунде, мы можем сделать некоторые выводы о бое на минно-артиллерийской позиции как способе ведения боевых действий слабейшего флота против сильнейшего. 

Вне всякого сомнения, необороняемые минные заграждения серьезно затрудняют действия противника, но самостоятельно остановить его не могут. Даже весьма плотные минные заграждения, как, например, выставленные в Ирбенском проливе по состоянию на 1917 г., все же были пройдены германскими тральщиками, хотя для этого понадобилось несколько дней.

Итак, первая германская попытка прорыва не увенчалась успехом, эскадра Бенке вынуждена была отступить для перегруппировки. Но именно в этой, неудачной для немцев фазе боя, определились два важнейших фактора, предопределивших их будущую победу.